Список утраченных памятников архитектуры Москвы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ниже представлен список утраченных памятников архитектуры в Москве. Понятие «памятник архитектуры» включает в себя не только охраняемые государством объекты культурного наследия, но и здания рядовой исторической застройки дореволюционного периода, а также некоторые выдающиеся постройки советского периода. Список охватывает только утрату недвижимых памятников (зданий и сооружений) и не включает в себя объекты охраняемого археологического комплекса, памятники монументальной пропаганды, садово-паркового искусства и историко-мемориальные объекты (захоронения). Список является открытым и может дополняться.





Разрушение исторической застройки до Октябрьской революции

Разрушение исторической застройки в 1917—1935 годах

См. также Список храмов, снесённых при советской власти

  1. Церковь Святого Евпла (Мясницкая ул., 9) — построенный в середине XVIII века храм был разрушен в 1925 году для сооружения 9-этажного «Дворца трестов», который так и не был сооружён. В 2000-е на её месте возвели торговый и офисный центр, уничтожив подлинные фундаменты утраченного памятника.
  2. Симонов монастырь. Почти полностью был взорван 22 января 1930 года.
  3. Церковь Спиридона, епископа Тримифунтского (ул. Спиридоновка, 24/1) — православная церковь, была построена в 1639 году, закрыта в 1920-е годы и разрушена в 1930 году. На месте церкви в 1932—1934 был выстроен жилой дом общества «Теплобетон».
  4. Храм Христа Спасителя (ул. Волхонка, 15) — построен по проекту архитектора К. А. Тона в 1883 году. 5 декабря 1931 года храм был разрушен для строительства на его месте Дворца Советов. В 1994—1999 годах здание остроено на прежнем месте с некоторыми отступлениями от проекта первоначального храма. Проект нового храма выполнен архитекторами М. Посохиным, А. Денисовым и другими. Скульптурное убранство выполнено под руководством З. Церетели. Вместо первоначальной белокаменной облицовки здание получило мраморную, а золочёная кровля заменена на покрытие на основе нитрида титана. Крупные скульптурные медальоны на фасаде храма были выполнены из полимерного материала.[3]
  5. Сухаревская башня (угол Садового кольца и ул. Сретенка) — построена в 1692—1695 годах на месте старых деревянных Сретенских ворот Земляного города по проекту архитектора М. И. Чоглокова. В 1926 году в Сухаревой башне был открыт Московский Коммунальный музей (ныне музей истории города Москвы). Несмотря на протесты многих известных архитекторов и историков, Сухаревская башня была разобрана в 1934 году в связи с реконструкцией площади. В принятии данного решения непосредственно участвовал И. В.Сталин.
  6. Красные ворота (на одноимённой площади Садового кольца). Триумфальная арка в стиле барокко была выстроена Дмитрием Ухтомским в 1753-м году на месте деревянной арки 1724-го года постройки в честь победы над шведами в Северной войне в 1709 году и венчания на царство императриц Екатерина I и Елизаветы Петровны. Арка и неподалёку стоящая церковь Трёх святителей были снесены в 1928 году, при расширении Садового кольца, в соответствии с планом перепланировки Лазаря Кагановича.
  7. Церковь Флора и Лавра у Мясницких ворот — построена в 1657 году на средства прихожан Мясницкой слободы. Снесена вместе с прилегающими строениями в 1934—1935 годах, место отдано под шахты Метростроя. Позже на месте церкви была устроена автостоянка.
  8. Страстной монастырь
  9. Малый Николаевский дворец — был построен по проекту архитектора Матвея Казакова. Сломан в 1929 году.
  10. Церковь Спаса Преображения на Глинищах — построена в 1802 году предположительно по проекту В. И. Баженова. Снесена в 1931 году. На месте церкви построен жилой дом (Лубянский проезд,17).
  11. Церковь Космы и Дамиана в Нижних Садовниках — была построена в слободе государевых садовников в 1657 году. Выделялась редким по форме порталом. Снесена в 1932 году. На месте церкви стоит жилой дом (Садовническая улица, дом 31 (юго-восточное крыло здания)).
  12. Церковь Рождества Христова в Кудрине (Поварская улица, на месте дома 33). Деревянная церковь возникла на этом месте не позже 1686 года,[4] но, по некоторым данным, она существовала здесь уже в 1642 году. Церковь была построена для местной стрелецкой слободы и именовалась «Церковь Рождества Христова, что в Стрелецкой слободе в Иванове приказе Ендогурова»,[5] при церкви существовала съезжая стрелецкая изба.[4] В 1692-1693 годах церковь была построена в камне в виде пятиглавого храма с увенчанной шатровой колокольней трапезной. В 1717 году храм обновлялся, позднее в нём появились приделы Казанской Божией Матери (1722) и Тихвинской Божией Матери (1757). В 1812 году храм был разорён и приписан к Покровской церкви в Кудрине, однако уже в 1815 году церковь Рождества Христова получила самостоятельность.[4] В 1883 году в храме отпевали славянофила А. И. Кошелева, жившего и скончавшегося в соседнем доме по Поварской.[6] После октябрьской революции храм ещё некоторое время действовал. В конце июня 1918 года здесь отпевали трагически погибшего актёра М. В. Дальского. Храм Рождества Христова в Кудрине был разрушен в 1931 году.[5]
  13. Церковь Троицы Живоначальной в Полях — под декором 1832 года, выполненным по проекту архитектора Д. Ф. Борисова скрывалась церковь 1566 года. Перед самым разрушением она была изучена и обмерена реставраторами. Был обнаружен хорошо сохранившийся декор XVI века. Снесена в 1934 году.
  14. Церковь Николая Чудотворца «Мокрого» — построена в 1695—1697 годах супругой окольничего Евдокией Авраамовной Чириковой (урождённая Лопухина), построившая существующую церковь Троицы в Хохлах, в память дочери Неонилы. В 1802 году церковь была значительно перестроена в готическом стиле на средства прихожан. Были вновь выстроены колокольня и трапезная. Закрыта в 1932 году и разрушена.
  15. Лютеранская церковь Святого Михаила (ул. Радио, на месте дома 17) — единственная разрушенная в советские годы лютеранская церковь в Москве. Была построена в 1764 году как новое здание для старейшей общины в России, появившейся ещё из первых лютеран в Москве во второй половине XVI века. Являлась религиозным, духовным и культурным центром лютеран в Немецкой слободе. Снесена в 1928 году по инициативе ЦАГИ.
  16. Стены и башни Китай-города — в 1934 году была сломана часть стены от Третьяковского проезда до Варварских ворот. В последующие годы было уничтожено остальное. До наших дней дошли лишь незначительные подлинные фрагменты.
  17. Собор Спаса на Бору — Снесен в 1933 году

Разрушение исторической застройки в ходе реконструкции Москвы в 1935—1941 годах

  1. Казанский собор — разрушен 1936 году, восстановлен в 1990—1993 годах по инициативе Московского городского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (МГО ВООПИиК)
  2. Церковь Успения Пресвятой Богородицы на Покровке — По инициативе Наркома Просвещения Луначарского в 1922 году Большой Успенский переулок был назван Потаповским в честь крепостного мастера, построившего церковь. Малый Успенский — Сверчковым в честь купца Ивана Сверчкова, на средства которого был построен Храм. Луначарский использовал свой авторитет и власть, чтобы сохранить храм. Однако в ноябре 1935 года Моссовет под председательством Н. А. Булганина постановил закрыть и снести Успенскую церковь, «имея в виду острую необходимость в расширении проезда по ул. Покровке».
    Архитекторы-реставраторы пытались защитить храм, среди них называют П. Д. Барановского. Перед сносом реставраторы-энтузиасты получили разрешение, чтобы сделать обмеры и снять образцы резных белокаменных деталей. Зимой 1936 года Успенскую церковь снесли до основания. На её месте находится сквер на углу Покровки и Потаповского переулка. Долгое время там была пивная, а потом летнее кафе от соседнего через дорогу ресторана. Сейчас в бывшем доме причта находится пивной ресторан, а сохранённые элементы декора открыты для обозрения.
  3. Церковь Николая Чудотворца в Кошелях была снесена около 1937 года. Находилась на краю нынешнего сквера с памятником Пограничникам Отечества. Сквер образовался в результате сноса в 1975 году целого исторического квартала чётной стороны Яузской улицы.
  4. Церковь Ржевской иконы Божьей матери на Поварской улице. По церкви получили название Большой и Малый Ржевские переулки.[7] Первые упоминания о деревянной церкви на этом месте относятся к 1625 году; каменная церковь была сооружена в 1654 году[8] с Никольским и Космодамиановским приделами. В 1804[8] и в 1864[9] годах здание храма перестраивалось. Во время перестроек появилась большая трапезная, необходимость сооружения которой объяснялась большим населением прихода.[9] Церковь являлась приходским храмом М. Ю. Лермонтова, когда он жил на Поварской и Малой Молчановке вместе с бабушкой Е. А. Арсеньевой.[7] В 1890—1900 годах по проекту архитектора С. Ф. Кулагина были созданы иконостасы и осуществлена роспись храма.[10] После октябрьской революции храм продолжал действовать: в 1926 году здесь служили монахи упразднённого Валаамского подворья с Первой Тверской-Ямской улицы. Разрушение храма началось в 1938 году, но было приостановлено войной. Окончательный снос церкви был закончен в 1952 году ко времени начала строительства здания Верховного Суда СССР.[7]
  5. Церковь святых Бориса и Глеба (Поварская улица, на месте Российской академии музыки имени Гнесиных). Церковное здание стояло напротив Борисоглебского переулка, который получил своё название по этой церкви.[11] По легенде, первая деревянная Борисоглебская церковь была построена здесь ещё Борисом Годуновым. Достоверно подтверждено существование церкви на этом месте в начале XVII века.[12] Первоначально церковь имела один престол, освящённый во имя Смоленской Божией Матери Одигитрии. В 1685 году деревянная церковь сгорела, и в 1686—1691 годах на средства прихожан на этом месте был возведён каменный храм с тремя приделами — Спаса Нерукотворного Образа, Бориса и Глеба и московских митрополитов, святых Петра, Алексия, Ионы и Филиппа.[13] Это здание простояло более ста лет и в 1802 году церковь вновь была перестроена в классическом стиле на средства генерал-мойора П. М. Жеребцова и его жены. На Поварскую выходила колоннада с портиком, над которым возвышался барабан и купол храма с небольшой главкой. К церкви примыкали строения трапезной и колокольни с островерхим шпилем, увенчанным крестом. Мощный купол храма являлся одной из архитектурных доминант улицы.[13] Новая церковь имела два придела — Смоленской Божией матери и Святых Бориса и Глеба,[8] здесь находился образ Спаса Нерукотворного, написанный Симоном Ушаковым в 1685 году.[12] В 1830 году в церкви проходило венчание жившего неподалёку на Поварской (современный дом № 27) С. Д. Киселёва, свидетелем на котором был его друг А. С. Пушкин. В 1903 году в церкви состоялось венчание будущего обер-прокурора Священного Синода А. Д. Самарина с В. С. Мамонтовой — дочерью С. И. Мамонтова. Другим известным прихожанином Борисоглебской церкви был К. П. Победоносцев, который, как и Самарин, занимал в конце XIX — начале XX веков должность обер-прокурора. После революции церковь продолжала действовать, в 1930 году сюда была переведена община закрытой Борисоглебской церкви у Арбатских ворот.[14] Церковь святых Бориса и Глеба была закрыта по постановлению Моссовета от 7 мая 1933 года[13] и снесена в 1936 году.[12] В 2007 году на месте разрушенной церкви был установлен памятный знак.[15]
  6. Церковь Николая Чудотворца в Столпах (Армянский переулок) была построена в 1669 году подмастерьем каменных дел Иваном Косминым (Иван Кузьмин Кузнечик). Представляла собой редкий образец церковной архитектуры XVII столетия. При церкви находился старинный мавзолей над могилами членов семьи боярина Артамона Сергеевича Матвеева и могилы Милославских. Разрушена в 1938 году. На месте церкви и захоронений было построено примитивное по архитектуре школьное здание, в котором в настоящее время размещается Московское педагогическое училище № 7. Два резных наличника, портал и некоторые надгробные плиты Никольской церкви были спасены сотрудниками музея Музея истории русской архитектуры. Образцы резного декора были сохранены и вмурованы в северную стену ограды Донского монастыря, когда в монастыре находился филиал музея.

Разрушение исторической застройки в годы Великой Отечественной войны

  1. Пассаж Г. Г. Солодовникова (Кузнецкий мост, 8) — первый московский пассаж. За строительство пассажа Солодовников получил звание почётного гражданина города Москвы[16]. В 1885 году пассаж горел, его восстановлением занимался архитектор М. А. Арсеньев[17]. В ноябре 1904 года в пассаже открылся один из первых кинотеатров Москвы «Синема-театр» А. Розенфельда, а после его закрытия здесь разместился театр «Кинофон». Пассаж был разрушен в 1941 году в результате бомбардировки Москвы[18]. В 1947 году остатки здания были разобраны, а на его месте по проекту ландшафтного архитектора В. И. Долганова разбит сквер, облицованный красным гранитом из запасов, привезенных немцами в 1941 году для памятника в честь победы над Россией. В настоящее время на месте снесённого сквера находится новый корпус ЦУМа, решение о строительстве которого принято в 2001 году[19]. В ходе строительства здания археологи обнаружили около 300 древних захоронений, самое раннее из которых относится к XV веку[20].

Разрушение исторической застройки в 1945—1990 годах

  1. Дом Анненковых (ул. Кузнецкий Мост, 5) — c 1786 года владение Анненковых, родителей декабриста И. А. Анненкова. А. И. Анненкова была дочерью бывшего генерал-губернатора Сибири И. В. Якоби. Быт семьи Анненковых описан в воспоминаниях жены декабриста Полины Гёбль[21]. История отношений И. А. Анненкова и П. Гёбль положена в основу романа А. Дюма «Учитель фехтования», оперы Ю. Шапорина «Декабристы», фильма В. Мотыля «Звезда пленительного счастья»[22]. Предположительно, дом Анненковых был построен архитектором В. И. Баженовым[23]. В 1820—1830-е годы в доме размещалась популярная книжная лавка, которую посещал А. С. Пушкин. В конце 1830-х годов дом был перестроен под гостиницу, в которой останавливались писатели И. С. Тургенев, Н. А. Некрасов, М. Е. Салтыков-Щедрин, декабристы С. П. Трубецкой и Н. И. Тургенев. В 1920 году здесь разместилась редакция Большой советской энциклопедии, возглавляемая О. Ю. Шмидтом. Дом был снесён в 1946 году при реконструкции ул. Петровка[24].
  2. Храм Преображения Господня в Преображенском (Преображенская площадь) — был построен в 1768 году на средства прихожан. В 1781 году к церкви пристроен придел Петра и Павла и колокольня. Во время московского пожара 1812 года церковь не пострадала, службы в ней не прекращались всё время пребывания в Москве французской армии. 23 мая 1883 года, перед празднованием 200-летия полка, церковь посетил Александр III. После посещения императора в Спасо-Преображенском храме был сооружён второй придел во имя Александра Невского. После революции храм оставался действующим. К началу 1960-х годов у храма был один из самых крупных приходов в Москве. В связи со строительством метро в 1963 году Мосгорисполком принял решение о сносе храма. В защиту своего храма прихожанам удалось собрать больше 2500 подписей. Несмотря на это, 18 июля 1964 года храм был взорван. Станция метро «Преображенская площадь» была построена в другом месте, а на месте храма разбит сквер. 17 июля 2009 года вышло распоряжение Правительства Москвы за номером 1580-РП, согласно которому планируется воссоздание в 2009—2013 годах храма на его прежнем месте.[25][26]
  3. Храм Николая Чудотворца на Ямах (Таганский район, на углу Николоямской улицы и Николоямского переулка) — именно по этому храму — «Николы на Ямах» — получила своё название Николоямская улица. Закрыт и частично разрушен в 1928 году. Окончательно разрушен в конце 1950-х годов.
  4. Дом Рахманинова (Улица Воздвиженка, 11) — В доме с меблированными комнатами «Америка» в октябре 1892 года поселился композитор С. В. Рахманинов. Дом был снесён в 1984 году. Писатель Ю. М. Нагибин назвал снос дома Рахманинова преступлением.[27]
  5. Комплекс ВСХВ(ВДНХ СССР) — ВВЦ. В начале 1950-х годах, к открытию новой ВСХВ 1954-го года, многие павильоны выставки потерпели реконструкцию с соответствие с архитектурной догмой послевоенных лет. Однако, после перепрофилирования выставки и после упразднения в 1963 году республиканских павильонов, многие павильоны подверглись капитальной перестройке, а некоторые вовсе уничтожили в пользу более новых. Таким образом единый архитектурный ансамбль был утрачен.

Разрушение исторической застройки с 1991 года

По некоторым оценкам, с начала 1990-х годов в Москве разрушено более 700 исторических зданий.[28]

1991 год

1992 год

  • павильон «Урал» (Профтехобразование) на ВДНХ СССР (ВВЦ).

1993 год

  1. Дом Плевако (Большой Афанасьевский переулок, 35). Дом был построен в 1817 году и принадлежал историку П. В. Хавскому, затем, в 1870-е годы, — знаменитому адвокату Ф. Н. Плевако[29].

1994 год

1995 год

  1. Дом Тарасова (улица Сергия Радонежского, 1/2). Усадьба купца Тарасова включала пять полностью сохранившихся строений XVIII—XIX веков и была в своё время включена в «Альбомы партикулярных строений» Матвея Казакова. Снесена АО «Монолит» по распоряжению Ю. М. Лужкова[29].
  2. Дом княгини Голицыной (Никитский бульвар, 10), сохранял в своей основе строения XVIII века. Снесён по распоряжению Правительства Москвы[29].

1996 год

  1. Дом Щапова (ул. Бауманская, 58) — построен в конце XIX века по проекту архитектора Ф. О. Шехтеля. По мнению исследователей творческого наследия Ф. О. Шехтеля, дом Щапова был первой постройкой выдающегося архитектора[30]. В 1995 году здание было передано ООО «Подмосковье» и в результате «реконструкции» снесено в 1996 году.
  2. Тверское подворье (ул. Кузнецкий Мост, 17) — с XVII века участок принадлежал Тверскому подворью — резиденции тверских архиепископов. В 1974 году ансамбль подворья включён в список памятников истории и культуры республиканского значения. В 1993 году префектура ЦАО Москвы подписала контракт о реконструкции подворья с компанией «Сибнефтегаз». К весне 1996 года были снесены четыре строения ансамбля, а выходящее на Кузнецкий мост строение было «воссоздано» путём постройки нового офисного центра по проекту архитектора А. Р. Воронцова. К главному зданию палат сделана пристройка, что прямо запрещено действующим законодательством. В октябре 1997 года Министерство культуры обратилось в прокуратуру Москвы с просьбой принять меры по охране памятников и привлечь виновных к ответственности. В ответном письме прокуратура ЦАО г. Москвы в возбуждении уголовного дела по факту сноса памятника архитектуры отказала. Мэр Москвы Ю. М. Лужков признал участников «научной реставрации» палат Тверского подворья, включая компанию «Сибнефтегаз», победителями конкурса на лучшую реставрацию[31].
  3. Палаты в усадьбе князей Мещерских (Большая Никитская улица, 17). Снесены по распоряжению Ю. М. Лужкова[29].

1997 год

  1. Дом Кокошкина («Соловьиный дом») (Никитский бульвар, 6) — два нижних этажа здания относились к XVIII веку, в XIX—XX веках дом надстраивался. В XVIII веке дом принадлежал князю Я. П. Шаховскому, позднее — князю С. М. Голицыну. В 1820-е годы зданием владел директор императорских театров Ф. Кокошин. Здесь находились репетиционные залы Большого и Малого театров, ставились спектакли с участием актёров М. С. Щепкина и П. С. Мочалова. В доме находился также музыкальный салон актрисы М. Д. Львовой-Синецкой, у которой бывали А. С. Пушкин, А. С. Грибоедов, И. А. Гончаров и другие. Решением правительства Москвы дом был передан АО «Сокольники» под устройство гостиницы. Снесён в 1997 году, на месте здания устроена автостоянка[32].
  2. Доходный дом Нирнзее (1-я Тверская-Ямская улица, 32). Дом — одна из первых построек (1905 год) знаменитого московского архитектора Э. К. Нирнзее. Разрушен в 1997 году, выстроен заново с воспроизведением первоначального декора.
  3. Кинотеатр «Уран» (Улица Сретенка, 19) — здесь находилось здание, в котором был открыт один из самых старых (с 1914 года) кинотеатров Москвы — «Уран». В конце 1941 года в нём проходил премьерный показ документального фильма «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой». Кинотеатр просуществовал в этом доме до конца 1960-х, потом здесь была открыта мастерская ритуальных услуг ЦК КПСС, где вырубали надгробия из гранита. В ходе масштабной реконструкции Сретенки кинотеатр, переданный Театру-школе драматического искусства Анатолия Васильева, был снесен по постановлению Правительства Москвы, хотя и считался «вновь выявленным» памятником истории и культуры, снос которого запрещается законом.
  4. Дом Васильева (Столешников переулок, 16) дом крестьянина А. Л. Васильева с фотоателье в верхнем этаже был построен в 1900—1910 годах по проекту архитектора Л. Ф. Даукша. Здание было снесено в 1997 году, а затем возведено с изменением пропорций и добавлением новых деталей. Здание полностью утратило подлинность.[33]
  5. Доходный дом Е. И. Курникова (Первая Тверская-Ямская улица, 32) был построен архитектором Э.-Р. К. Нирнзее в 1904 году. Здание было сломано в 1997 году, декор фасада в основном воссоздан на новом здании, построенном в 1999 году[33].
  6. Дом канцелярии московского обер-полицмейстера (Столешников переулок, 12) — Построенный в XVIII веке двухэтажный дом, несмотря на охранный статус, был разрушен в 1997 году и на его месте был возведён новодел, в котором в настоящее время размещается магазин марки «Hermes».[34]
  7. Доходный дом П. А. Ларионова (улица Чаянова, 7). Дом был построен в 1904 году по проекту архитектора А. Ф. Мейснера[33].
  8. Дом Самгиных (Пятницкая улица, 46). Снесён под видом реконструкции[29].
  9. Дом Алябьева (Новинский бульвар, 7, во дворе). Композитор А. Алябьев жил в этом доме с 1840-х годов до самой смерти в 1851 году. Памятник архитектуры сгорел в результате поджога в апреле 1997 года[29].
  10. Флигель усадьбы Долговых, построенный Василием Баженовым на Большой Ордынке 21[29].

1998 год

  1. Дом Герцена (Сивцев Вражек, 25/9). Дом был связан с жизнью писателей А. И. Герцена и С. Т. Аксакова. В начале октября 1998 года собственник здания — югославская фирма «Техностройэкспорт» — осуществил снос памятник архитектуры[29].
  2. Дом Верещагиной (Средний Трёхгорный переулок, 6). Дом, построенный между 1807 и 1811 годами, сгорел до цоколя в 1998 году; снесён до основания в 2001 году[29].

1999 год

2000 год

  1. Ректорский дом (ул. Моховая, 11, стр. 6) — особняк, стоявший во дворе старого здания Московского университета, являлся редким в Москве образцом барокко середины XVIII века. Построенный в 1740-е годы дом был главным зданием городской усадьбы князей Волконских, а позднее здесь длительное время размещалась служебная квартира ректора университета, откуда здание и получило своё название. В XIX веке в доме жили известные литераторы Н. И. Надеждин и В. Г. Белинский, располагалась редакция журнала «Телескоп», в котором в 1836 году было опубликовано «Философическое письмо» П. Я. Чаадаева. В 1990‑х годах здание было доведено до аварийного состояния и, несмотря на существование проекта реставрации, снесено летом 2000 года. К 2004 году на его месте выстроен «новодел» со стеклянной надстройкой[32].
  2. Крыльцо церкви преподобного Сергия Радонежского (Высоко-Петровский монастырь) — крыльцо постройки 1690—1696 годов разрушено и без согласований заменено новоделом.[35]
  3. Дом Пикарта (Софийская набережная, 6) — дом раннепетровского времени с декором XIX века. По официальной версии, произошло самообрушение в ночь на 13 ноября 2000 года, однако существуют доказательства сноса для расчистки территории под строительство гостиницы (так и не реализованное).[36]

2001 год

  1. Главный дом городской усадьбы XIX века (ул. Большая Полянка, 39). Деревянный дом был построен в 1816 году и перестроен в 1845 году. Передан в собственность ЗАО «Компания „Центр-2000“», после чего был снесён и заменён новоделом[37].
  2. Доходный дом и особняк С. В. Сибирякова (1909, Вознесенский переулок, 11)[33]
  3. Палаты в Мещанской слободе (проспект Мира, 3, во дворе). Палаты XVII—XVIII веков были частью городской усадьбы, принадлежавшей в XVII веке купцам Евреиновым, в начале XIX века — тайному советнику Н. С. Лаптеву, затем Фирсановым. Снесены ООО «Мовенпик XXI» до цокольного этажа с использованием строительной техники[29].

2002 год

  1. Волхонка, 6 — дом построен в 1892 году по проекту архитектора М. Г. Пиотровича. Был снесён при расширении галереи художника А. Шилова.[27]
  2. Знаменка, 3 — дом, построенный в начале XIX века, использовался для нужд Московской дворцовой конторы. Был снесён при расширении галереи художника А. Шилова.[27]
  3. Дом Мазинга (Малый Знаменский переулок, 7) — пятиэтажный доходный дом был построен в 1899—1900 гг. по проекту архитектора П. М. Самарина. Охранялся как памятник истории, так как здесь находилась мемориальная квартира художника Н. Н. Купреянова. Снесён под предлогом аварийного состояния. На месте памятника сооружён восьмиэтажный клубный дом по проекту архитекторов М. Посохина, М. Плеханова, А. Левитина.[38]

2003 год

  1. Комплекс зданий Экономического общества офицеров Московского военного округа («Военторг») (ул. Воздвиженка, 10, стр. 1-2, 3, 4) — здание построено в 1910—1913 годах по заказу Экономического общества офицеров Московского военного округа по проекту архитектора С. Б. Залесского. Снесён в 2003 году на основании постановления мэра Москвы Ю. М. Лужкова № 439-ПП «О реконструкции строений по адресу: ул. Воздвиженка, д. 10/2 и Б. Кисловский пер., д. 4».
  2. Дом прокурора М. В. Зиновьева (Большой Кисловский переулок, 2) — Бывшая усадьба XVIII века прокурора М. В. Зиновьева снесена по решению Ю. М. Лужкова для строительства торгово-офисного центра[27]
  3. Дом Пукирева (ул. Большая Лубянка, 28). В этом доме недалеко от площади Сретенских ворот в 1860-е годы жил и работал автор картины «Неравный брак» известный русский живописец В. В. Пукирев. Здание снесено в 2002—2003 годах[37].
  4. Дом XVIII—XIX веков (Вознесенский переулок, 20, стр. 1-2). Здание постройки 1868 года (архитектор А. Л. Обер) которое, возможно[37], включало в себя неисследованные палаты XVII—XVIII веков, было выведено из списка вновь выявленных памятников архитектуры и снесено в конце 2003 года. На его месте построена 2-я очередь «Усадьбы-Центр» Правительства Москвы.
  5. Флигель усадьбы Мещерских (Леонтьевский переулок, 2а) — на этом месте до 2003 года находился хозяйственный флигель усадьбы князей Мещерских. С 1858 года зданием владела графиня А. Ф. Закревская, жена московского генерал-губернатора А. А. Закревского. В доме жили известный артист и драматург А. И. Южин и Народная артистка РСФСР М. П. Лилина, ставшая впоследствии супругой К. С. Станиславского. Именно в этом доме Станиславский сделал Лилиной предложение. В настоящее время на этом месте построен «элитный жилой дом с подземной парковкой».[39]
  6. Дом князя П. И. Горчакова (Леонтьевский переулок, 11) — на этом месте находились владения предка Л. Н. Толстого князя П. И. Горчакова. На первом этаже находился популярный антикварный магазин Ерыкаловой. Дом снесён для строительства «элитного жилого дома».[39]
  7. Дом Мартыновых (Леонтьевский переулок, 13) — дом принадлежал родителям Н. С. Мартынова, друга и будущего убийцы М. Ю. Лермонтова. До ссоры Лермонтов часто бывал в этом доме. В середине XIX века здесь жили декабрист З. Г. Чернышёв, знаменитый инженер, спроектировавший московский водопровод, А. А. Дельвиг, известный скрипач и педагог И. В. Гржимали, оперная певица Е. А. Лавровская. Перед разрушением здание было исключено из списка «вновь выявленных объектов культурного наследия» в связи «с полной физической утратой». В настоящее время здесь располагается «элитный жилой дом с подземной парковкой»..[39]

2004 год

  1. Гостиница «Москва» (Манежная площадь) — в прошлом одна из крупнейших гостиниц Москвы, построенная в 1933—1935 годах по проекту архитекторов Л. Савельева, О. Стапрана и А. Щусева. Снесена в 2004 году, заменена новоделом, в целом воспроизводящим внешний вид исходного здания, но имеющим ряд отличий[37].
  2. Дом Залесского и Чаплина (ул. Большая Дмитровка, 16) — построен в 1902 году по проекту архитектора В. Г. Залесского и инженера В. М. Чаплина для размещения архитектурно-технической конторы «В. Залесский и В. Чаплин» и жилых помещений для своих семей. В этом доме в семье В. М. Чаплина воспитывался выдающийся русский архитектор Константин Мельников. В 1935 году внучка Чаплина — научный сотрудник Московского зоопарка и будущая известная писательница Вера Чаплина вырастила в комнате коммунальной квартиры № 3 львицу Ки́нули. Эта история стала широко известна и послужила основой повести «Кинули». Дом снесён в 2004 году, в ходе реконструкции. Нынешнее здание в общих чертах воспроизводит фасад прежнего.

2005 год

  1. Дом Плещеева (ул. Малая Дмитровка, 22) — принадлежал поэту-петрашевцу А. Н. Плещееву, который жил тут в 1867 и 1874 годах. В 1860-х годах в доме квартировали артистка Малого театра Гликерия Федотова и её муж драматург А. Ф. Федотов. В разные годы в доме проживали актриса и режиссёр О. В. Гзовская, Народная артистка СССР, оперная певица Большого театра К. Г. Держинская и видный учёный-гистолог, профессор А. В. Румянцев. В 1991 году дом получил охранный статус памятника архитектуры. В 1999 году Мэр Москвы Ю. М. Лужков передал земельный участок, на котором находился дом № 22 и пустырь, где ранее находился дом № 24, Школе телевизионного мастерства под руководством В. В. Познера.[40] Несмотря на многочисленные протесты общественности, здание было разрушено — теперь о нём напоминает только выглядывающая из офисного центра часть фасада, окруженная современными железобетонными конструкциями, сооружёнными по проекту архитектора А. В. Бокова.
  2. Доходный дом (Малый Знаменский переулок, 7/10) — дом построен в 1899—1900 годах по проекту архитектора П. М. Самарина. В доме жили: старшая дочь А. С. Пушкина М. А. Гартунг, академик архитектуры М. В. Келдыш, художник-график Н. Н. Купреянов, у которого бывали В. А. Фаворский, В. Е. Татлин, Л. А. Бруни, Р. Р. Фальк и другие. Несмотря на протесты общественности и деятелей культуры, среди которых была директор ГМИИ им. А. С. Пушкина И. А. Антонова, здание было снесено и на его месте построен новый дом.[27]
  3. Леонтьевский переулок, 25 — дом являлся образцом послепожарной застройки Москвы начала XIX века. Здесь жили: друг А. С. Пушкина декабрист И. Н. Горсткин, известный архитектор и археолог А. А. Мартынов, актриса Малого театра Г. Н. Федотова, писатель Б. А. Пильняк. По распоряжению мэра Москвы Ю. М. Лужкова[41] здание было снесено под строительство «многоэтажного офисного центра класса „A“ общей площадью 6 650 м2 с трехуровневой подземной парковкой».[39]
  4. Дом Таля (Молочный переулок, 5) — деревянный дом был построен в 1824 году, в конце XIX века надстроен, в начале XX века приобрёл фасады в стиле модерн.[42]
  5. павильон «Охота и звероводство» комплекса ВСХВ (ВВЦ). Сгорел при невыясненных обстоятельствах.

2006 год

  1. Дом-кузница XVIII века (Оружейный переулок, 45) — памятник истории и культуры федерального значения, пустовавший несколько лет, был снесён арендатором (ЗАО «Дизар») без санкции Росохранкультуры, сославшись на предписания МЧС и административно-технической инспекции[43].
  2. Средние торговые ряды (дворовые постройки) (Красная площадь, 5). Снос четырёх дворовых построек Средних торговых рядов, построенных в 1889—1893 годах по проекту Р. Клейна, произошёл по инициативе Управления делами Президента РФ. Внутренние проходы, существовавшие между снесенными зданиями, носили имена: Медный, Москательный, Скобяной, Зеркальный, Фряжский. Перед сносом, вопреки мнению научно-методического совета Министерства культуры, из состава памятника архитектуры все внутренние корпуса были исключены.[44]
  3. Дом Сухово-Кобылина (Страстной бульвар, 9) — дом был построен в 1820 году, перестроен во второй половине XIX века. Снесён и заменён новоделом в ходе строительства офисного центра «Пушкинский дом».[45]

2007 год

  1. Усадьба Римского-Корсакова (Тверской бульвар, 26) — На этом месте находилась усадьба И. Римского-Корсакова (одного из фаворитов императрицы Екатерины II) постройки середины XVIII века. Строительством усадьбы по некоторым сведениям руководил архитектор О. Бове. Снесена в результате проведённой архитектором П. Ю. Андреевым реконструкции для строительства ресторана «Турандот», принадлежащего ресторатору А. Делосу.[46]

2008 год

  1. Тёплые торговые ряды — ансамбль торговых зданий в г. Москве, построенный в 1864—1870 годах по проекту архитектора А. С. Никитина. В конце XIX—XX вв. комплекс занимал половину квартала между Ильинкой, Богоявленским и Ветошным переулками. В 2008 году, несмотря на протесты общественности, было уничтожено 80 % комплекса. Заказчиком сноса является фирма «Интеко», принадлежащая жене бывшего мэра Москвы Елене Батуриной.
  2. Конторский корпус пивоваренного завода Калинкина (Русаковская улица, 13). Здание построено в 1892—1902 годах по проекту архитектора А. Е. Вебера. Здание являлось выявленным объектом культурного наследия. Разрушено ООО "Строительная компания «Бородино-Строй».[47]
  3. Дом Всеволожских (улица Тимура Фрунзе, дом 11, строение 56) — один из старейших деревянных домов, старейший деревянный усадебный дом Москвы. Дом разобран без проведения достаточных научных исследований, перестроены заново полностью из нового материала. Сохранены только подлинные фрагменты печей.[48]

2009 год

  1. Историческая застройка Садовнической набережной (Садовническая набережная, 71; Садовнический переулок, 80/2) — 17 июня в результате несанкционированных строительных работ произошло обрушение части конструкций дома 71 по Садовнической набережной, что повлекло за собой гибель троих рабочих. По итогам трагедии было принято решение снести дом с обрушившимися конструкциями и соседний с ним дом. Снесенные дома были расселены и пустовали в течение ряда лет. Садовническая набережная находится на территории охранной зоны, любая градостроительная деятельность в пределах которой подлежит строгому регулированию.[49][50]
  2. Дом первой половины XIX века (Суворовская улица, 10а). Дом был построен не позднее 1841 года в стиле классицизма. Здесь размещалась контора фабрики купца Степана Тихомирова. Здание являлось заявленным объектом культурного наследия, находилось на территории охранной зоны.[51]
  3. Флигель городской усадьбы Шаховских-Глебовых-Стрешневых (Большая Никитская улица, 19/16). По распоряжению Ю. М. Лужкова № 1576-РП от 17 октября 2002 года «О реставрации и реконструкции здания по адресу: ул. Б. Никитская, д. 19/16, стр. 1, 2» уничтожены усадебные флигели со сводами конца XVIII — начала XIX веков. От корпусов XIX века оставлены только фасадные стены.[52]

2010 год

  1. Дача Муромцева (5-я Радиальная улица, 3) — деревянный дом барачного типа, построенный в 1966 году на месте разобранного дома XIX века с сохранением ряда фрагментов (фундамент, печи). В ночь на 3 февраля в здании произошёл пожар[53][54]. По мнению независимых экспертов, его причиной стал поджог. 7 марта была снесена по распоряжению префекта ЮАО[55].
  2. Усадьба Алексеевых (улица Бахрушина, дом 11) — усадьба XIX—XX веков, в разное время принадлежавшая купцам Алексеевым, Сытовым, Немоляевым, Шмидтам и Столяровым. Наиболее ценная часть усадьбы была снесена в июле 2010 года[56]. По заявлению префекта Центрального административного округа Алексея Александрова, сделанному им в воскресенье 25 июня, здание не является памятником и его снос проводится на законных основаниях. Активистов организации «Архнадзор», пытавшихся воспрепятствовать сносу здания, он назвал хулиганами[57]. В понедельник 26 июня Общественная палата распространила заявление, в котором был осуждён снос здания. В этом же заявлении члены палаты потребовали воссоздать снесённое здание и ввести для чиновников уголовное наказание за уничтожение исторических памятников[58]. На месте снесённой усадьбы московскими властями планируется возвести многоэтажный гостиничный комплекс по проекту архитектора В. Колосницына[59].

2011 год

  1. Доходный дом (Улица Большая Якиманка, 15/20), построен архитектором Ф. Н. Кольбе совместно с инженером В. А. Властовым в 1899—1901 годах. Снесён компанией Capital Group («Капитал Груп») в конце апреля — начале мая 2011 года.[60]
  2. Флигель городской усадьбы Глебовых-Стрешневых-Шаховских (Большая Никитская улица, 19). Снесён в ночь на 19 июня, несмотря на решение Мэра Москвы С. Собянина об аннулировании всех выданных ранее согласований о сносе исторической застройки в центре столицы.[61]
  3. Веерное депо 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я)
  4. Доходный дом (Большой Козихинский переулок, 25) В 1841 г. в этом доме жил композитор А. Е. Варламов. В июле-августе 2011 года снесён компанией «Сатори». Снос сопровождался избиениями жителей домов № 23 и 27, а также защитников архитектурного облика Москвы. Среди пострадавших оказался и несовершеннолетний журналист Андрей Новичков. В феврале 2012 среди других градозащитников пострадала от действий полиции народная артистка России Татьяна Догилева: 13 февраля её ударили кулаком в живот, а на следующий день — кулаком по лицу[62][63]. 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я)
  5. Павильон Ветеринария на ВВЦ 1937[64] года постройки. Сгорел в результате пожара. По мнению руководства ВВЦ , сгоревшее здание на ВВЦ в Москве не представляло исторической ценности[65].
  6. Московская соборная мечеть. Мечеть была построена в 1904 году архитектором Н. А. Жуковым на средства татарского купца Салиха Ерзина (в память о меценате на фасаде мечети в 1999 году установлена мемориальная доска). 11 сентября 2011 года снесена с помощью спецтехники.
  7. ДК «Октябрь» (Улица Маршала Малиновского, 7) 1937 года постройки — единственный деревянный памятник конструктивизма в Москве. Значительная часть здания сгорела при пожаре 29 октября. ДК «Октябрь» был окончательно снесён 18 ноября[66] 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я).

2012 год

  1. Путевая казарма на станции Лефортово (шоссе Энтузиастов, 42а) 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я), жилой дом на станции Андроновка (Андроновское шоссе, 18) 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я), часть здания веерного паровозного депо Лихоборы (Михалковская улица, 59) 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я) — строения комплекса МК МЖД (1903—1908 гг.), выявленные объекты культурного наследия. Казарма на станции Лефортово снесена в новогодние каникулы 2012 года при строительстве Четвёртого транспортного кольца и возведена заново на другом месте из современных материалов. Здание депо перестроено в 2011—2012 гг. из новых материалов после пожара, произошедшего в 2008 г.[67]
  2. Стадион «Динамо» 55°47′09″ с. ш. 37°39′05″ в. д. / 55.7859361° с. ш. 37.6514833° в. д. / 55.7859361; 37.6514833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7859361&mlon=37.6514833&zoom=14 (O)] (Я). Старейший в Москве футбольный стадион, выстроен в конструктивистском стиле. Снос начался 10 февраля 2012 года в рамках реконструкции, при этом заявлено, что во время этого снесённые стены будут восстановлены при помощи технологии «лазерного обмера».[68]

2013 год

  1. Исторические корпуса Ново-Екатерининской больницы (архитектор Матвей Казаков) на Страстном бульваре (д. 15/29, стр. 4, 8) были снесены 1 января 2013 года. Здания были разрушены с грубым нарушением действующего законодательства, а на их месте, в охранной зоне объекта культурного наследия, начато строительство нового корпуса Мосгордумы[69][70][71].
  2. Дом причта церкви святого Антипия (Малый Знаменский переулок, дом 9), выявленный объект культурного наследия первой трети XIX в. В рамках «реставрационных» работ по проекту, согласованному Мосгорнаследием, памятник был практически полностью разобран.[72]
  3. Дом Прошиных (Первая Тверская-Ямская улица, дом 22), образец архитектуры модерна, 1905 года постройки. Архитектор Павел Заруцкий. Снос начался в мае 2013 года, но уже через месяц был приостановлен благодаря усилиям градозащитников, которые круглосуточно блокировали строительные работы. В ноябре демонтаж возобновился. Дом снесен под гостиничный комплекс, по заказу дочери президента Азербайджана Лейлы Агаларовой[73].
  4. Главный дом купеческой усадьбы Яковлевых (Пятницкая улица, 58). Компания-инвестор «Сона-Венчурс» полностью уничтожила основную часть главного дома купеческой усадьбы Яковлевых 1-й половины XIX века, оставив лишь выходящую на улицу стену фасада[74][75].
  5. Фабрика-кухня на Красной Пресне, 16 (1920-е, архитектор С. Курабцев)[76].

2014 год

  1. Главный дом городской усадьбы Демидова на Большой Ордынке (д. 46, стр. 3) снесен в апреле-мае 2014 года. Здание являлось выявленным объектом культурного наследия.[77]

2015 год

  1. Старое здание Гимназии № 201 имени Зои и Александра Космодемьянских (1935, арх. И. А. Звездин) — снесено в ходе работ по реконструкции в начале 2015 года. Заменено новоделом[78]. Здание являлось объектом культурного наследия федерального значения.
  2. Комплекс доходных домов купца Привалова (нач. XX в., арх. Э. Р. Нирнзее) на Садовнической улице[79], в котором в 1914—1916 гг. размещалась редакция литературно-художественного журнала «Млечный путь»[80].

См. также

Напишите отзыв о статье "Список утраченных памятников архитектуры Москвы"

Примечания

  1. ↑ Рогачев, 2015, с. 94.
  2. ↑ Рогачев, 2015, с. 95.
  3. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 62. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  4. ↑ 1 2 3 Кондратьев И. К. Седая старина Москвы. — М.: АСТ:Хранитель, 2008. — С. 513. — 763 с. — 5000 экз. — ISBN 978-5-17-037381-9.
  5. ↑ 1 2 Лебедева Е. [www.pravoslavie.ru/jurnal/416.htm Московские храмы Рождества Христова] (рус.). www.pravoslavie.ru (10 января 2006). Проверено 14 июня 2010. [www.webcitation.org/613vEluOD Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  6. ↑ Шкурская Е. [msdm.ru/content/view/271/231/ Последний из славянофилов. А. И. Кошелев (1806—1883)] (рус.). Официальный сайт Данилова монастыря (1 ноября 2008). Проверено 14 июня 2010. [www.webcitation.org/613vE2XZv Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  7. ↑ 1 2 3 Лебедева Е. [www.pravoslavie.ru/jurnal/343.htm Церкви Ржевской иконы Божией матери в Москве] (рус.). www.pravoslavie.ru (23 июля 2005). Проверено 13 июня 2010. [www.webcitation.org/613rpKRy6 Архивировано из первоисточника 19 августа 2011].
  8. ↑ 1 2 3 Кондратьев И. К. Седая старина Москвы. — М.: АСТ:Хранитель, 2008. — С. 506. — 763 с. — 5000 экз. — ISBN 978-5-17-037381-9.
  9. ↑ 1 2 Романюк С. К. Москва. Утраты. — М.: ПТО «Центр», 1992. — С. 198. — 336 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-87667-001-4.
  10. ↑ Нащокина М. B. Архитекторы московского модерна. Творческие портреты. — Издание 3-е. — М.: Жираф, 2005. — С. 309. — 2 500 экз. — ISBN 5-89832-043-1.
  11. ↑ Борисоглебский переулок // Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
  12. ↑ 1 2 3 Лебедева Е. [www.pravoslavie.ru/jurnal/culture/svmos-borisigleb.htm Московская церковь Бориса и Глеба на Поварской] (рус.). www.pravoslavie.ru (13 мая 2003). Проверено 23 июня 2010. [www.webcitation.org/615tf2lXr Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
  13. ↑ 1 2 3 Романюк С. К. Москва. Утраты. — М.: ПТО «Центр», 1992. — С. 198-200. — 336 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-87667-001-4.
  14. ↑ Лебедева Е. [www.pravoslavie.ru/put/4221.htm Храм во имя святых Бориса и Глеба у Арбатских ворот] (рус.). www.pravoslavie.ru (2008-05-153). Проверено 19 июля 2010. [www.webcitation.org/615tg2Ccp Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
  15. ↑ [www.patriarchia.ru/db/text/322527.html На месте разрушенной церкви Бориса и Глеба на Поварской улице установлен памятный знак] (рус.). www.patriarchia.ru (16 ноября 2007). Проверено 23 июня 2010. [www.webcitation.org/615tiFjRV Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
  16. ↑ [analytics.ex.ru/cgi-bin/txtnscr.pl?node=717&txt=1467&lang=1&sh=1 Гаврила Гаврилович Солодовников] Статья на сайте analytics.ex.ru
  17. ↑ [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=5763 Биография М. А. Арсеньева]
  18. ↑ [www.asm.rusk.ru/99/Asm6/asm6_11.htm Первые московские пассажи] Статья И. Прокофьевой в журнале «Архитектура и строительство Москвы»
  19. ↑ [dgp.stroi.ru/nrmdocs/detailtext.asp?d=13&dc=217&dr=204714 О развитии торгового комплекса по адресу: ул. Петровка, вл. 2 со строительством подземной автостоянки и благоустройством прилегающей территории (Центральный административный округ)] Постановление Правительства Москвы от 16 октября 2001 года N 928-ПП (с изм. и доп. от 18.11.2003)
  20. ↑ [www.trud.ru/issue/article.php?id=200603180470902 ЦУМ скрывал тайну] Статья в газете «Труд» от 18.03.2006 г.
  21. ↑ [az.lib.ru/a/annenkowa_p_e/text_0010.shtml П. Е. Анненкова. Воспоминания] на сайте lib.ru
  22. ↑ [encycl.chita.ru/encycl/person/?id=265 Анненкова П. Е.] Статья в «Энциклопедии Забайкалья»
  23. ↑ [www.outdoors.ru/book/msk/msk_strit1.php?str=193 Москва: Архитектурный путеводитель.] И. Л. Бусева-Давыдова, М. В. Нащокина, М. И. Астафьева-Длугач. — М.:Стройиздат, 1997.
  24. ↑ Кузнецкий мост // Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3.</span>
  25. ↑ Информационный стенд на месте бывшего храма
  26. ↑ [www.vao.mos.ru/vaomos/NewsView.aspx?id=3289 Префектура ВАО]
  27. ↑ 1 2 3 4 5 Васькин А. А., Гольштадт М. Г. От снесённого Военторга до сгоревшего Манежа. Исторический фотопутеводитель. — М.: Компания Спутник +, 2009. — С. 78-79. — 400 с. — 2000 экз. — ISBN 678-5-9973-0100-2.
  28. ↑ С. Рейтер. [www.bg.ru/article/8236/ Похороны Москвы]. «Большой город» № 16 (8 сентября 2009). Проверено 15 декабря 2009. [www.webcitation.org/66hNQZYdl Архивировано из первоисточника 5 апреля 2012].
  29. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Константин Михайлов. [magazines.russ.ru/nov_yun/2003/4/mih.html Нас извлекут из-под обломков]. Новая Юность № 4 (2003). Проверено 16 декабря 2013.
  30. ↑ ''Кириченко Е. И. Фёдор Шехтель. — М.: Стройиздат, 1973. — 141 с.
  31. ↑ [www.mka.mos.ru/detail.asp?tuid=96D7586A-4665-4687-8BA7-4522219A0CAE&muid=DCE2CEF6-5A58-41D5-9289-9D57B249E2B1&ruid=485C9710-2297-2B1C-C325-6E3E00525788 Об итогах конкурса на лучшую реставрацию, реконструкцию памятников архитектуры и других объектов историко-градостроительной среды г. Москвы в 1995 году] Распоряжение Мэра Москвы от 10 апреля 1996 г. N 190-РМ
  32. ↑ 1 2 [www.rian.ru/moscow_history/20080730/150068923.html Главные архитектурные потери Москвы за 1998—2008 гг. Справка]
  33. ↑ 1 2 3 4 Нащокина М. B. Архитекторы московского модерна. Творческие портреты. — Издание 3-е. — М.: Жираф, 2005. — С. 349. — 2 500 экз. — ISBN 5-89832-043-1.
  34. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 55. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  35. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 93. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  36. ↑ Александр Можаев. [www.archnadzor.ru/2011/06/17/vspomnit-vsyo/ Вспомнить всё] // Архнадзор, 17.06.2011
  37. ↑ 1 2 3 4 [www.russist.ru/inspector/black-book2.htm Список утраченных памятников истории и культуры России] МГО ВООПиК
  38. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 131. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  39. ↑ 1 2 3 4 М. Казиник. [www.bg.ru/article/7634/ Опять стройка]. «Большой город» (28 июля 2008). Проверено 6 декабря 2009. [www.webcitation.org/66p1vUMjR Архивировано из первоисточника 10 апреля 2012].
  40. ↑ [www.pravoteka.ru/pst/769/384354.html О предоставлении в пользование земельного участка во владении 20-24 по улице Малая Дмитровка образовательному учреждению "Школа телевизионного мастерства под руководством Познера В.В."для строительства школьного и административного зданий" (с изменениями от 28 марта 2001 г.)]. — Распоряжение Мэра Москвы от 17 мая 1999 года N 495-РМ. Проверено 10 ноября 2009. [www.webcitation.org/614IVncH2 Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  41. ↑ [mos.ru/wps/portal/!ut/p/c0/04_SB8K8xLLM9MSSzPy8xBz9CP0os3izECfXQHMPIwODQFMTAyMXFwNnFydvYwNvc_2CbEdFAOt176s!/?nID=6_6TBEQ7H200Q5402DD0CDBK30K7&cID=6_6TBEQ7H200Q5402DD0CDBK30K7&rubricId=2035&documentId=46338 О строительстве административного здания по адресу: Леонтьевский пер., вл.25/10, стр.1 (Центральный административный округ города Москвы)](недоступная ссылка — история). Официальный сервер Правительства Москвы. — Распоряжение 10 ноября 2005 г. N 2249-РП. Проверено 20 марта 2010.
  42. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 36. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  43. ↑ [www.newsru.com/cinema/30oct2006/snos.html В Москве снесен еще один памятник архитектуры — дом-кузница XVIII века]
  44. ↑ [archive.is/20120904122350/www.izvestia.ru/moscow/article3110474/ Уголовное дело среднего ряда?]
  45. ↑ Хранитель. Алексей Ильич Комеч и судьбы русской архитектуры / Самовер Н.. — М.: Искусство — XXI век, 2009. — С. 68. — 383 с. — 1100 экз. — ISBN 978-5-980-51-060-2.
  46. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=694 «Пушкинъ» против Пушкина] Статья на сайте движения «Архнадзор»
  47. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=1901 Пивзавод-плаза] Статья на сайте движения «Архнадзор»
  48. ↑ [www.archnadzor.ru/2009/06/16/truhlyavaya-pamyat/ Научная утилизация]. Архнадзор. Проверено 22 ноября 2013.
  49. ↑ [community.livejournal.com/nashe_nasledie/142879.html Снос квартала на Садовнической набережной: фоторепортаж с места событий]
  50. ↑ [nashenasledie.livejournal.com/tag/Садовническая+набережная Снос квартала на Садовнической набережной: статьи и видео по теме]
  51. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=3250#more-3250 Бульдозер работает без выходных] Статья на сайте движения «Архнадзор»
  52. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=2172#more-2172 Реставрация с летальным исходом] Статья на сайте движения «Архнадзор»
  53. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=2096 О даче Муромцева на сайте Архнадзор]
  54. ↑ [www.svobodanews.ru/content/article/1921819.html Как горела «дача Муромцева» на сайте Радио Свобода]
  55. ↑ [vanmeetin.livejournal.com/89140.html Репортаж о сносе дачи Муромцева в жж]
  56. ↑ [www.newsru.com/russia/25jul2010/usad.html Усадьба Алексеевых, несмотря на протесты, уничтожена. Для властей Москвы это не ценность]. NEWSru.com (25 июля 2010). Проверено 26 июля 2010. [www.webcitation.org/65o4A937Y Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
  57. ↑ [www.newsru.com/russia/25jul2010/al.html Сносимая усадьба Алексеевых в центре Москвы не является памятником, заявил префект Центрального округа]. NEWSru.com (25 июля 2010). Проверено 26 июля 2010. [www.webcitation.org/65o4CE0Ga Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
  58. ↑ [www.newsru.com/russia/26jul2010/usadba.html Возмутившись сносом усадьбы Алексеевых в Москве, Общественная палата требует уголовного наказания для чиновников]. NEWSru.com (26 июля 2010). Проверено 26 июля 2010. [www.webcitation.org/65o4E9bNY Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
  59. ↑ [www.archnadzor.ru/?p=5277#more-5277 За что погибла усадьба Алексеевых]
  60. ↑ [www.rian.ru/moscow/20110502/370310672.html «Архнадзор» называет снос фасада здания на Якиманке «беспределом»] // РИА «Новости» 04.05.2011 08:30]
  61. ↑ [www.interfax.ru/moscow/txt.asp?id=195270 Уцелел снесён]
  62. ↑ [grani.ru/Events/m.196396.html В Козихинском вновь избита Татьяна Догилева. Грани.ру, 14.03.2012]
  63. ↑ [www.kasparov.ru/material.php?id=4F60A1F9B4CA3 Мосгосстройнадзор отказался остановить работы в Большом Козихинском. Каспаров.ру, 14.03.2012]
  64. ↑ [boch-boris1953.livejournal.com/8917.html Борис Николаевич Бочарников — В память о «Ветеринарии»]
  65. ↑ [www.ria.ru/moscow/20110830/427072792.html Сгоревшее здание на ВВЦ в Москве не представляло исторической ценности | Москва | Лента новостей «РИА Новости»]
  66. ↑ [rus.ruvr.ru/2011/11/18/60593854.html В Москве снесли ДК «Октябрь» - единственный деревянный памятник конструктивизма]. Голос России (18 ноября 2011). Проверено 18 ноября 2011. [www.webcitation.org/66p1wwTs9 Архивировано из первоисточника 10 апреля 2012].
  67. ↑ [infox.ru/realty/city/2012/02/29/__Arhnadzor___zayavi.phtml «Архнадзор» заявил о сносе трех памятников Московской окружной железной дороги] // Infox.ru, 29.02.12
  68. ↑ [www.vedomosti.ru/realty/news/6484891/stadionom_dinamo_prinadlezhaschuyu_sejchas_kompanii_vtb «ВТБ арена» восстановит сломанные ею в феврале стены стадиона «Динамо»] — Ведомости
  69. ↑ [www.regnum.ru/news/1614645.html Исторические корпуса Ново-Екатерининской больницы были снесены без разрешения: "Архнадзор"]. Regnum (18.01.2013). Проверено 11 сентября 2013.
  70. ↑ Константин Михайлов. [www.gazeta.ru/comments/2013/11/28_a_5773989.shtml Стройка парламента­ризма]. Газета.ру (28 ноября 2013). Проверено 16 декабря 2013.
  71. ↑ Константин Михайлов. [www.gazeta.ru/comments/2013/09/16_a_5654353.shtml Тревожный экскаватор]. Газета.ру (16 сентября 2013). Проверено 16 декабря 2013.
  72. ↑ [www.archnadzor.ru/2013/11/07/soglasovano-mosgornaslediem/ Согласовано Мосгорнаследием]. Архнадзор. Проверено 22 ноября 2013.
  73. ↑ [фрондетв.рф/article/nesmotrya-na-protesty-gradozashchitnikov-dom-proshinykh-snesli Дом Прошиных снесен]. Фронде ТВ. Проверено 23 декабря 2013.
  74. ↑ Александра Мерцалова. [www.aif.ru/society/history/45332 Памятник торговле: история купеческих домов на Пятницкой]. АиФ (19 июля 2013). Проверено 9 января 2014.
  75. ↑ [фрондетв.рф/article/na-pyatnitskoi-ulitse-snesli-usadbu-kuptsov-yakovlevykh На Пятницкой улице снесли усадьбу купцов Яковлевых]. Фронде.тв (21-06-2013). Проверено 9 января 2014.
  76. ↑ Васильев Н. Ю., Евстратова М. В., Овсянникова Е. Б., Панин О. А. Архитектура авангарда. Вторая половина 1920-х — первая половина 1930-х годов. — М.: С. Э. Гордеев, 2011. — С. 207. — 480 с.
  77. ↑ [фрондетв.рф/article/3376/v-tsentre-moskvy-snesena-usadba-xix-veka-vyyavlennyi-pamyatnik В центре Москвы снесена Усадьба Демидова XIX века - выявленный памятник]. Regnum (18.05.2014). Проверено 18 мая 2014.
  78. ↑ Павел Хицкий. [www.timeout.ru/msk/feature/443470 В Москве снесли еще один памятник архитектуры]. timeout.ru (31 марта 2015). Проверено 9 апреля 2015.
  79. ↑ [elenashuvalova.ru/index.php?lnk=vkurse&rtkl=56 О сносе доходных домов Привалова архитектора Нирнзее на Садовнической] // elenashuvalova.ru, 21 января 2015
  80. ↑ [www.archnadzor.ru/2010/03/17/muzej-odnogo-arhitektora/ Музей одного архитектора] // «АрхНадзор», 17 марта 2010

    81. </ol>

Литература

  • Федоров Б., Михайлов К. Хроника уничтожения старой Москвы: 1990-2006. — М., 2006. — 128 с. — ISBN 5-903228-01-1.
  • Михайлов К. Москва погибшая. 1917—2007. М., 2007
  • Колодный Л. Е. Москва в улицах и лицах: Утраты. Арбат. — М.: Голос-Пресс, 2004. — 400 с. — ISBN 5-7117-0067-7.
  • Колодный Л. Е. Москва в улицах и лицах. Центр. — М.: Голос-Пресс, 2006. — 511 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-7117-0463-8.
  • Васькин А. А. От снесенного Военторга до сгоревшего Манежа, М., 2009.
  • Васькин А. А. От Волхонки до Знаменки, М., 2008.
  • Рогачев А. В. Проспекты советской Москвы. История реконструкции главных улиц города. 1935—1990 гг.. — М.: Центрполиграф, 2015. — 448 с. — ISBN 978-5-227-05721-1.

Ссылки

  • [moskva.kotoroy.net/ Москва, которой нет] (рус.). — Сайт, посвящённый изучению и сохранению архитектурного исторического наследия Москвы. Проверено 10 ноября 2009. [www.webcitation.org/66p20NLtc Архивировано из первоисточника 10 апреля 2012].
  • [www.archnadzor.ru/ Архнадзор] (рус.). — Сайт общественного движения "Архнадзор" по защите исторического наследия Москвы. Проверено 19 декабря 2009. [www.webcitation.org/66FkkB2aT Архивировано из первоисточника 18 марта 2012].
  • [www.voskres.ru/architecture/moscow4.htm Г. Я. Мокеев. Судьба златоглавой священной Москвы]
  • [rus-sky.com/history/library/plat4-1/xx_186.html Платонов О.A. История русского народа в XX веке. Том 1]
  • [ria.ru/spravka/20110812/416336119.html Главные архитектурные потери Москвы за 1990—2011 гг. Справка] // РИА «Новости»

Отрывок, характеризующий Список утраченных памятников архитектуры Москвы

– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Список_утраченных_памятников_архитектуры_Москвы&oldid=81614003»