Майкл Джексон в филателии

Майкл Дже́ксон в филатели́и — совокупность знаков почтовой оплаты и штемпелей, изображающих известного американского певца Майкла Джексона (1958—2009) или связанных с ним. Майклу Джексону посвящены почтовые марки и другие филателистические материалы острова Сент-Винсент, Британских Виргинских островов, Буркина-Фасо, Анголы, Бурунди, Гвинеи и других странах.

В большинстве случаев подобные выпуски следует рассматривать в качестве спекулятивных, поскольку к их изготовлению и выбросу на филателистический рынок причастны зарубежные коммерческие агентства наподобие Межправительственной филателистической корпорации. Существует также немало фальшивых марок, эксплуатирующих тему о Майкле Джексоне.

Описание выпусков

Сент-Винсент и Гренадины

Первый в мире выпуск знаков почтовой оплаты, посвящённых Майклу Джексону и запечатливших его портреты, состоялся 2 декабря 1985 года. Это были восемь марок Сент-Винсента — четыре сцепки по две марки номиналом в 60 центов, 1, 2 и 5 долларов (Михель #890—893; Скотт #894—897), а также четыре почтовых блока с четырьмя марками на каждом, которые имели номиналы: 45 центов, 90 центов, 1,50 и 4 доллара (Михель #894—897; Скотт #898—901). Кроме того, имеются четыре конверта первого дня.

25 ноября 1991 года Майкл Джексон был повторно представлен на однодолларовой почтовой миниатюре этого карибского островного государства (Скотт #1564a), которая была включена в один из почтовых блоков с портретами известных людей современности (Скотт #1564).

Британские Виргинские острова

Весной 1986 года, после того как жители Британских Виргинских островах выбрали Майкла Джексона суперзвездой, которую они хотели бы почтить на марках, там были изготовлены две почтовые марки с изображением певца и его автографом, номиналом в 1,5 доллара. Однако выпуск марок был аннулирован из-за наличия нормы закона, который гласит, что из живущих людей на марках можно помещать изображения только членов королевской семьи Великобритании. Тем не менее известны сохранившие экземпляры этих марок, заранее распространённых в рекламно-информационных целях.

Танзания

30 марта 1990 года в Танзании были выпущены восемь марок и два почтовых блока (Скотт #580—589), посвящённые чернокожим артистам («Black Entertainers»). На одном из почтовых блоков, номиналом в 350 шиллингов (Скотт #588), изображён Майкл Джексон. Производилось также гашение первого дня. Достоверно известно, что марки распространялись на филателистическом рынке Межправительственной филателистической корпорацией.

Образ артиста был ещё раз запечатлён на танзанийской марке достоинством в 250 шиллингов, вышедшей 1 декабря 1995 года  (Скотт #1414i). Она была последней на малом листе (Скотт #1414) из девяти марок «Звёзды рок-н-ролла» («Rock and Roll Stars»).

Гренада

Марка Гренады (Скотт #2156b) в честь певца появилась 19 ноября 1992 года на малом листе в честь обладателей Золотого диска в поп-музыке (Скотт #2156). Номинал миниатюры — 90 центов.

Центральноафриканская Республика

В аналогичной серии почтовое ведомство Центральноафриканской Республики издало 21 июля 1995 года марку (Скотт #1097) с изображением Майкла Джексона и номиналом в 500 франков.

Буркина-Фасо

Буркина-Фасо эмитировала почтовые марки в честь певца в числе других поп-звёзд 14 мая 1996 года, хотя сами миниатюры датированы 1995 годом. Марка с портретом Джексона (Скотт #1055) открывала серию, имела номинал 150 франков и была выпущена в малых и в больших листах: по одной марке — размером 125 × 100 мм и по четыре марки — размером 125 × 165 мм.

Спекулятивные и фальшивые выпуски

Филателистическая ценность материалов о Майкле Джексоне может быть сомнительна. Учитывая спекулятивный характер выпусков в память о нём, следует с осторожностью подходить к их коллекционированию. Распростряняемые в мире от имени некоторых государств и территорий филателистические материалы с портретами знаменитого исполнителя могут также являться фальшивыми и отсутствовать в каталогах, как, например, марки Молдавии, Киргизии, Туркмении, Республики Тува, «Республики Батум», «Еврейской Республики» и т. п.

Примеры

Ниже даны отдельные примеры филателистических материалов, спекулятивность или фальшивость которых может быть подтверждена каталогами либо их аутентичность требует дальнейшей проверки.

Румыния

1 октября 1992 года Майкл Джексон пел на концерте в Бухаресте (Румыния). На филателистическом рынке можно обнаружить посвящённое этому событию специальное гашение, выполненное на художественных немаркированных конвертах.

Ангола

В 1999 году в Анголе вышла почтовая марка, посвящённая группе «The Jackson 5» (номинал марки — 500 тыс. кванза). Одним из пяти исполнителей на сцене изображён Майкл. В то же время каталог «Скотт» не считает эту марку, как и целый ряд других наводнивших рынок ангольских выпусков того периода  (Скотт #1067—1078; аннулированы в каталоге), официально произведёнными от имени почтовой администрации Анголы.

США

Почтовой службой США (USPS) якобы был издан конверт первого дня «„Thriller“ MTV», гашение которого проводилось 12 января 2000 года в Титусвилле (Titusville) в штате Флорида, но который, на самом деле, не имеет никакого отношения к выпускам USPS.

Артимарка Кунса

В 1994 году в США разгорелся скандал по поводу артимарки с изображением скульптуры Джеффа Кунса «Майкл Джексон и Бабблс» («Michael Jackson and Bubbles»). Артимарка, имитировавшая почтовую марку США, была создана в Нью-Йорке объединением художников «First Issue Reserved Edition» (F.I.R.E.) и продавалась частным образом коллекционерам. Когда артимарка стала пользоваться спросом, скульптор и филателист Джефф Кунс обвинил художников в нарушении его авторских прав, заключавшемся в незаконном изображении его скульптуры на марке Тем не менее данную артимарку по-прежнему можно приобрести через дистрибьюторов продукции F.I.R.E..

См. также

• Всемирная ассоциация по развитию филателии
• Песчаные дюны (филателия)
• Спекулятивный выпуск
• en:Inter-Governmental Philatelic Corporation

Литература

• Healey B. [www.nytimes.com/1990/07/08/style/pastimes-stamps.html Pastimes; Stamps: Black Entertainers] // The New York Times. — 1990. — July 8. (англ.) (Проверено 26 июня 2009)
• Scott 2007. Standard Postage Stamp Catalogue. — New York: Scott, 2006. (англ.)

Ссылки

• [www.geocities.com/Paris/2173/index.htm Michael Jackson Stamp & FDC Gallery] (англ.). Michael Jackson Coins, Stamps & Phone Cards Gallery(недоступная ссылка — история). Yahoo! GeoCities. Проверено 26 июня 2009. [web.archive.org/20000229203053/www.geocities.com/Paris/2173/index.htm Архивировано из первоисточника 29 февраля 2000].

Отрывок, характеризующий Майкл Джексон в филателии

– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом: