Столинское гетто

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гетто в Столине

Памятник на месте массового убийства
8 000 евреев Столинского гетто
в сентябре 1942 года
Тип

закрытое

Местонахождение

Столин
Брестской области

Период существования

весна 1942 — 11 сентября 1942

Председатель юденрата

Бергер

Гетто в Столине на Викискладе

Гетто в Сто́лине (весна 1942 — 11 сентября 1942) — еврейское гетто, место принудительного переселения евреев города Столин Брестской области в процессе преследования и уничтожения евреев во время оккупации территории Белоруссии войсками нацистской Германии в период Второй мировой войны.





Оккупация Столина и создание гетто

К 1941 году в Столине насчитывалось 12 500 жителей[1]. В их числе численность еврейской общины достигала 8500 человек, но к этому количеству евреев следует добавить ещё 7000 человек — евреев, бежавших из оккупированной Польши[2]. 12 (6[3]) июля 1941 года Столин был захвачен войсками вермахта, и оккупация продолжалась 3 года — до 7 июля 1944 года[1][4][5].

Немцы принудили представителя еврейской общины — еврея из Варшавы Бергера — организовать и возглавить юденрат[1][6][7].

Ранней весной 1942 года немцы, реализуя гитлеровскую программу уничтожения евреев, согнали в гетто всех евреев Столина, а также уцелевших еврейских женщин и детей из поселка Давид-Городок, деревни Рубель и других близлежащих местечек Столинского района[2]. Но «акции» (таким эвфемизмом гитлеровцы называли организованные ими массовые убийства), начались задолго до этого. Немцы очень серьёзно относились к возможности еврейского сопротивления, и поэтому в первую очередь убивали в гетто или ещё до его создания евреев-мужчин в возрасте от 15 до 50 лет — несмотря на экономическую нецелесообразность, так как это были самые трудоспособные узники[8][9]. 9 августа 1941 года, в деревне Рубель были расстреляны коллаборационистами 53 еврея (мужчины старше 14 лет) и захоронены в урочище Борок[2][10][11][12], а 10 августа 1941 года местные полицаи и части СС из Лунинца убили в урочище Хиновск около 3000 еврейских мужчин Давид-Городка от 14 лет и старше[2][11]. Женщины и дети были выгнаны местными жителями из этих местечек, все их имущество ещё в их же присутствии было разграблено, и они пешком добирались в Столин — единственное место, в которое СС разрешило им перебраться[2][11][12].

Узниками Столинского гетто оказались более 12 500 евреев — как местных, так и привезенных и бежавших из Польши[13].

Границы гетто проходили по улицам Полесской (от реки Копанец), Костюшко, Рыночной площади (сейчас Комсомольская), Унии Люблинской и на запад снова к реке. В центре гетто проходила улица Набережная[1][14][15][16].

Условия в гетто

Гетто было огорожено забором из колючей проволоки и круглосуточно охранялось немецкими солдатами и полицаями[13][12].

На евреев в гетто Столина было наложено множество ограничений, за нарушение которых было только одно наказание — смерть. Все евреи, включая грудных детей, были обязаны носить нашивки в виде желтых звезд. Запрещалось появляться на улице после семи часов вечера — вечером евреи были обязаны находиться дома за закрытыми ставнями. Евреям было запрещено ходить по тротуару — но, как скоту, только по середине улицы. Евреям запрещалось общаться с неевреями[11][16][12].

Условия жизни в гетто Столина были тяжелейшими — ежедневно до 12 узников умирало только от голода, холода и болезней. Женщины и даже малолетние девочки постоянно зверски насиловались. Обитатели гетто очень скоро были сломлены физически, морально и психологически[11][12].

Самой большой проблемой было питание[11][12]. Еда в гетто почти не поступала, и практически единственным источником пропитания было то, что работающие за пределами гетто узники могли тайком, под угрозой смерти, принести в карманах[1][11].

Сохранилось воспоминание, что в первое время существования гетто в погребе одного из домов удавалось какое-то время прятать корову. Кормить её было практически нечем, и крохотным количеством молока, которое она давала, поддерживали престарелого раввина Перлова, которого немцы вскоре расстреляли[1].

Ежемесячно юденрат был обязан выплачивать оккупантам «налог» по десять рублей с человека и представлять справку о количестве ещё живых узников. Неоднократно, угрожая физической расправой, евреев заставляли сдавать ценности и золото в кассу гебитскомиссариата[1].

Узников содержали в невыносимой тесноте — все дома, здание школы, синагога, все амбары были заполнены людьми[11].

Нацисты и полицаи часто вынуждали евреев-мужчин перед смертью писать письма родным в гетто. Затем в обмен на эти письма убийцы выманивали у женщин последнюю одежду или украшения[11].

Ежедневно узников использовали на тяжелых принудительных работах — в основном, их заставляли копать канавы примерно в трех километрах от Столина в фольварке Долин, постоянно избивая прикладами автоматов, кнутами и лопатами. Специалистов (портных, плотников, сапожников) заставляли работать почти круглосуточно и также подвергали издевательствам и избиениям[11][12].

Уничтожение гетто

Полное уничтожение Столинского гетто произошло 11 сентября 1942 года, в канун еврейского Нового года — праздника Рош а-Шана. Накануне, 10 сентября, главу юденрата Бергера и его помощников вызвали в гебитскомиссариат и там же всех их застрелили[1][7]. Рано утром 11 сентября 1942 года всех евреев из гетто согнали на Рыночную площадь, окруженную более чем 200 полицаями[2].

Людей выстраивали партиями по тысяче человек (таких групп набралось восемь) и уводили на расстрел. Колонны обреченных евреев вели по улице Набережной, затем по Полесской, далее через Рыночную площадь — по улице Пинской на северо-восточную окраину города. Там людей разворачивали направо и через поля вели к месту убийства в трех километрах от Столина в урочище Стасино (урочище Затишье в Стасинском лесу[16]) — к огромному котловану размером 300 на 100 метров и глубиной до 10 метров. Котлован был выкопан ещё до войны, с октября 1939 года по июль 1941 года, советскими заключенными под подземные ангары во время строительства на этом месте аэродрома[1][2][17].

Евреи шли семьями, часто держась друг за друга. Обессиленные старики часто падали без сознания, и полицаи в конце колонны оттаскивали их в сторону и добивали выстрелом в затылок. Тела таких убитых собирали на телеги, отвозили к котловану и сбрасывали вниз[1][17].

Перед котлованом полуживым людям приказывали полностью раздеться и аккуратно по-отдельности сложить одежду и обувь. Потом евреев спускали в яму, заставляли лечь рядами головой вниз, и солдаты СС ходили по телам и убивали их из автоматов[1][17]. Таким зверским способом, за два дня, 11 и 12 сентября 1942 года, были убиты все оставшиеся узники Столинского гетто — около 7000 человек[11].

Сотни людей были похоронены в этом котловане заживо[12]. Некоторые местные жители из жалости разбивали ещё живым еврейским детям головы лопатами, чтобы те не мучались, закопанные живыми[11].

Всего в урочище Стасино за годы оккупации немцы и их пособники убили 12 500 человек, из которых евреев было 8000-8500[18][19][20].

Возглавляли организацию и проведение расстрела шеф СД капитан Кратвай Грегор, его заместители Фриц (фамилия неизвестна) и обер-лейтенант Канф Отти[21][20].

Случаи спасения и Праведники народов мира

Некоторое число евреев смогло спрятаться в гетто и избежать расстрела 11-12 сентября[17]. Но только единицы из них смогли выбраться и спастись, потому что бежать было практически некуда. Самым опасным для беглецов было то, что за пойманного еврея немцы давали приз — костюм, и многие местные жители устроили на евреев беспощадную охоту[11][12].

Также не все погибли и на месте расстрела. Ночами из ямы смогли вылезти некоторые раненые, среди которых были и маленькие дети. Они прятались в лесу на католическом кладбище по дороге в город, но их там находили и убивали[1].

В пятой по счету колонне, которую вели на расстрел уже перед заходом солнца, было много молодых евреев. Часть из них бросилась бежать, пытаясь достичь урочище «Затишье» в 2-х километрах. Многих убегавших немцы сумели застрелить, но многие успели скрыться. Когда после этого побега немцы собирали тела убитых, то нашли и труп убитого эсэсовца[1].

11 сентября 1942 года немцы оставили в живых несколько медицинских работников в местной больнице, в частности — главврача Ротера, которого впоследствии партизаны сумели вывести в лес[1][22]. Также сумели спастись доктор Генри Рид с женой Евой и 3-летним сыном Сашей, доктор Познаньский с женой Геней и ветеринар Ахаронгер с женой. Помогли им бежать и в конце концов попасть к партизанам ксёндз Столинского костела Франциск Сморцевский, лесник Кийовский, баптисты Степан и Агафья Мозоль, которые несколько месяцев прятали незнакомых людей, пока не удалось переправить их к партизанам[18][22][23]. Франциск Сморцевский, Степан Васильевич и Агафья Мозоль в 1979 году были удостоены почетного звания «Праведник народов мира» от израильского мемориального института «Яд Вашем» «в знак глубочайшей признательности за помощь, оказанную еврейскому народу в годы Второй мировой войны»[24].

Память

На месте массовых убийств 12 500 человек в 1969 году был установлен обелиск, а в настоящее время стоит два памятника. Один из них — жертвам геноцида евреев во время Катастрофы — в память 8000 евреев Столинского гетто, города Столина и близлежащих деревень, убитых в сентябре 1942 года. Памятники возведены рядом друг с другом и находятся в урочище Стасино (Долин) в 5 километрах севернее Столина. Один из монументов в виде раскрытой книги возведен в октябре 1993 года по заказу Киевской еврейской общины. Второй памятник — по заказу Столинского горисполкома выполнен в виде женщины с ребёнком[1][18][25][26][27].

Источники

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Л. Смиловицкий. [www.souz.co.il/clubs/read.html?article=2256&Club_ID=1 Свидетели нацистского геноцида евреев на территории Белоруссии в 1941—1944 гг.]
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.stolinmost.narod.ru/proc/stolin.htm Еврейский Столин]
  3. ↑ «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 226.
  4. ↑ [archives.gov.by/index.php?id=447717 Периоды оккупации населенных пунктов Беларуси]
  5. ↑ «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 282.
  6. ↑ Е. Розенблат. [mb.s5x.org/homoliber.org/ru/uh/uh010202.shtml Юденраты в Беларуси: проблема еврейской коллаборации]
  7. ↑ 1 2 «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 234.
  8. ↑ д-р ист. наук А. Каганович. [www.jewniverse.ru/RED/Kaganovich/Belarusia%5B2%5D.htm#_ftnref15 Вопросы и задачи исследования мест принудительного содержания евреев на территории Беларуси в 1941—1944 годах.]
  9. ↑ «Памяць. Вiцебскi раён», 2004, с. 233-234.
  10. ↑ [www.rujen.ru/index.php/РУБЕЛЬ Рубель]
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [www.holocaust-history.org/short-essays/michael-nosanchuk.shtml The Ghetto Slaughters in Stolin, Rubel, and David-Horodok through the eyes of a survivor]  (англ.)
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Л. Романенко. «Трижды переживший смерть. Исповедь узника гетто». газета «Заря», Брест, 9 августа 2005 года
  13. ↑ 1 2 «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 230, 234.
  14. ↑ [tour.brest.by/ru/node/431 Путешествие по древнему Столину]
  15. ↑ [www.karty.by/2012/01/13/stolin-old-map/ Столин. Старый план (1939-40 гг.)]
  16. ↑ 1 2 3 «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 230.
  17. ↑ 1 2 3 4 «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 235.
  18. ↑ 1 2 3 [www.stolinmost.narod.ru/pressa/aviv.htm Склоним голову]
  19. ↑ «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 231, 236, 310.
  20. ↑ 1 2 Зональный государственный архив в г. Пинске, — фонд 118, опись 1, дело 30
  21. ↑ «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 236.
  22. ↑ 1 2 Л. Смиловицкий. [www.netzulim.org/R/OrgR/Articles/Stories/Smilovitsky01.html Поиски спасения евреев на оккупированной территории Белоруссии, 1941—1944 гг.]
  23. ↑ Газета «Заря» (Брест), 25 октября 1991 года
  24. ↑ Яд Вашем. [db.yadvashem.org/righteous/family.html?language=ru&itemId=4021564 История спасения Хирша Роттера и его жены]
  25. ↑ [dossier.bymedia.net/index.php?option=com_apressdb&view=publications&layout=entry&id=25542 В Столинском районе поминают расстрелянных узников еврейского гетто]
  26. ↑ [jhrgbelarus.org/Heritage_Holocaust.php?pid=&lang=en&city_id=130&type=3 Holocaust in Stolin]  (англ.)
  27. ↑ «Памяць. Столiнскi раён», 2003, с. 231.

Напишите отзыв о статье "Столинское гетто"

Литература

  • Г.К. Кiсялёў, В.М. Очкiна i iнш. (рэдкал.), Ю.С. Юркевiч (укладальнiк). «Памяць. Столiнскi раён». — Мн.: БЕЛТА, 2003. — 639 с. — ISBN 985-6302-49-8.  (белор.)
  • Л. Смиловицкий. [www.souz.co.il/clubs/read.html?article=2236&Club_ID=1 Гетто Белоруссии — примеры геноцида] (из книги «Катастрофа евреев в Белоруссии, 1941—1944 гг.»
  • А.П. Красоўскi, У.А. Мачульскi, У.I. Мезенцаў i iнш. (рэдкал.), У.I. Мезенцаў (укладальнiк). «Памяць. Вiцебскi раён». — Мн.: «Мастацкая лiтаратура», 2004. — 771 с. — ISBN 985-02-0647-0.  (белор.)

Дополнительная литература

  • Смиловицкий Л. Л. [drive.google.com/file/d/0B6aCed1Z3JywSFpZRkJXaHp0YXc/view?usp=sharing Катастрофа евреев в Белоруссии, 1941—1944]. — Тель-Авив: Библиотека Матвея Черного, 2000. — 432 с. — ISBN 965-7094-24-0.
  • Ицхак Арад. Уничтожение евреев СССР в годы немецкой оккупации (1941—1944). Сборник документов и материалов, Иерусалим, издательство Яд ва-Шем, 1991, ISBN 9653080105
  • Черноглазова Р. А., Хеер Х. Трагедия евреев Белоруссии в 1941— 1944 гг.: сборник материалов и документов. — Изд. 2-е, испр. и доп.. — Мн.: Э. С. Гальперин, 1997. — 398 с. — 1000 экз. — ISBN 985627902X.

См. также

Отрывок, характеризующий Столинское гетто

Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.
Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Столинское_гетто&oldid=80383051»