Выборгский 85-й пехотный полк
Поделись знанием:
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
(перенаправлено с «Выборгский солдатский полк»)
| 85-й пехотный Выборгский Его Императорского Величества Императора Германского Короля Прусского Вильгельма II полк | |
 Знак 85-го пехотного Выборгского полка | |
| Годы существования |
Летом 1700 года — 191? |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в | |
| Тип |
армейская пехота |
| Численность | |
| Дислокация | |
| Участие в |
Русско-шведская война 1808—1809, Отечественная война 1812 года, Заграничные походы 1813 и 1814 гг., Русско-японская война, Первая мировая война |
85-й пехотный Выборгский Его Императорского Величества Императора Германского Короля Прусского Вильгельма II полк — пехотная воинская часть Русской императорской армии.
Сформирован летом 1700 года князем И. Ю. Трубецким в Новгороде из вольницы и даточных людей Новгородского разряда (генеральского полка), изначально солдатский (наёмный) полк имел 8-ми ротный состав (около 800 человек)[1].
Старшинство: 25 июля 1700 года. Полковой праздник: 26 июня. Дислокация: Новгород (на февраль 1913 года).
Содержание
История
- 1700 — в Новгороде сформирован солдатский Ивана Кулома полк. Под Нарвой полк Ивана Кулома понёс серьезные потери, оказавшись на острие атаки шведов.
- 25 июля 1701 — солдатский Инглиса полк, из остатков двух солдатских (наёмных) полков, полковников Кулома и Брюса[1].
- 1710 — полк выделил гренадерскую роту на сформирование 2-го гренадерского полка.
- 1712 — за отличие под стенами Выборга поименован Выборгским солдатским полком.
- В 1714 году полк нёс гарнизонную службу в Кексгольме.
- 27 февраля 1727 — поименован 2-м Калужским пехотным полком.
- Декабрь 1727 — наименован Выборгским пехотным полком.
- 30 марта 1756 — выделил гренадерскую роту на сформирование 3-го гренадерского полка.
- 25 апреля 1762 — пехотный генерал-поручика Пальменбаха полк.
- 5 июля 1762 — наименован Выборгским пехотным полком.
- 29 ноября 1796 — Выборгский мушкетёрский полк.
- 1798 — мушкетёрский генерал-майора Эссена 3-го полк.
- 1800 — мушкетёрский генерал-майора Ганжи 1-го полк.
- 1801 — Выборгский мушкетёрский полк.
- 29 декабря 1802 — находясь в крепости Корфу, выделил гренадерскую роту на сформирование Куринского мушкетерского полка.
- 1811 — Выборгский пехотный полк.
- 28 января 1833 — присоединен 1-й батальон и половина 3-го батальона 45-го егерского полка.
- 3 июля 1835 — переформирован в 9-й и 12-й Финляндские линейные батальоны (серебряные трубы за Берлин переданы 9-му, а знамя — 12-му).
- 1853—1856 — 9-й и 12-й Финляндские линейные батальоны развернуты в 15-й, 16-й, 21-й и 22-й батальоны.
- 24 сентября 1856 — 15-й, 16-й, 21-й и 22-й батальоны сведены в 7-й и 10-й Финляндские линейные батальоны.
- 18 июня 1863 — из 7-го и 10-го Финляндских линейных батальонов вновь сформирован Выборгский пехотный полк, которому присвоены отличия как прежнего полка этого наименования, так и бывшего 45-го егерского.
- 25 марта 1865 — полку присвоен № 85.
- 4 апреля 1865 — 85-й пехотный Выборгский генерал-адъютанта графа Адлерберга 1-го полк.
- 10 марта 1884 — 85-й пехотный Выборгский Его Королевского Высочества принца Вильгельма Прусского полк.
- 27 февраля 1888 — 85-й пехотный Выборгский Его Императорского и Королевского Высочества наследного принца Германского и Прусского полк.
- 6 августа 1888 — 85-й пехотный Выборгский Его Императорского и Королевского Величества Императора Германского и Прусского Вильгельма II полк.
- 18 июля 1914 — полковым приказом за № 211, была выделена группа офицеров, направленных на формирование 265-го Вышневолоцкого пехотного полка, 2 очереди.
- 26 июля 1914 — 85-й пехотный Выборгский полк.
Шефы
Шефы или почётные командиры:
- 25.04.1762 — 05.07.1762 — генерал-поручик фон Пальменбах, Густав Мориц
- 28.06.1796 — 01.10.1797 — генерал-майор Вейраух, Яков Иванович
- 01.10.1797 — 30.11.1798 — генерал-майор Талызин, Степан Александрович
- 30.11.1798 — 18.08.1800 — генерал-майор Эссен, Пётр Кириллович 3-й
- 18.08.1800 — 31.03.1801 — генерал-майор Гянжа, Пётр Иосифович 1-й
- 12.11.1801 — 26.06.1810 — генерал-майор Олсуфьев, Захар Дмитриевич
- 19.11.1810 — 01.12.1814 — полковник Кутузов, Иван Степанович (умер от ран, полученных под Лейпцигом)
- 08.08.1813 — 02.09.1814 — полковник Кузиков, Николай Семеонович (временно за болезнью генерал-майора И. С. Кутузова)
- 04.04.1865 — 10.03.1884 — генерал-адъютант граф Адлерберг, Владимир Фёдорович 1-й (Эдуард) .
- 06.05.1884 — 01.08.1914 — Его Королевское Высочество Принц Вильгельм Прусский (с 27.02.1888 — Его Королевское Высочество Наследный Принц Германский и Прусский Вильгельм, с 06.06.1888 — Его Императорское Королевское Величество Император Германский Король Прусский Вильгельм II (германский император))
Командиры
- 25.07.1700 — 19.11.1700 — полковник Кулом, (Кулум) Иван
- 19.11.1700 — 1701 — полковник Брюс Роман (временно после Нарвы)
- 1701—1708 — полковник Инглис, Андрей Юрьевич
- 1708—1713 — подполковник Балабанов, Савва
- 1713—1719 — полковник Шток, Логин Логинович
- 25.10.1719 — 1726 — полковник Шипов, Никита Михайлович
- 1726—1729 — полковник Дебрилли, Андрей
- 1729 — полковник фон Феникбир
- 1737 — полковник Генрих фон Братке (состоял во время взятия Очакова)
- 21.09.1742 — 15.12.1746 — полковник Воейков
- 01.12.1747 — 1756 — полковник Пальменбах, Густав Мориц
- 1756—1758 — полковник Ломен
- 16.06.1758 — 1762 — полковник фон Пеутлинг, Александр Александрович
- 1762—1765 — полковник Банер
- 1765—1774 — полковник Думашев
- 1774—1779 — полковник Белавин
- 1779—1789 — полковник Штром
- 1789—1795 — полковник фон Адлерберг
- 1795 — 12.07.1798 — полковник барон фон Толь, Карл Фёдорович
- 12.07.1798 — 20.08.1798 — полковник фон Миллер, Карл Карлович 1-й
- 20.08.1798 — 03.11.1799 — полковник барон Будберг
- 03.11.1799 — 22.01.1800 — подполковник Юрасов
- 19.04.1800 — 02.08.1800 — полковник Логвенов, Евсей Михайлович
- 22.10.1800 — 24.01.1803 — майор Торнель, Самуил Карлович
- 1803—1809 — подполковник фон Пиллар, Егор Максимович
- 1809—1811 — подполковник Емельянов, Николай Филиппович
- 1811—1816 — подполковник Кузиков, Николай Семёнович
- 1816—1822 — полковник фон Крафстрем, Евстафий Борисович
- 1822—1829 — полковник фон Эттер
- 30.08.1829 — 19.12.1829 — фон Розенштерн
- 1830—1833 — фон Гротенгельм
- 1834 — 28.10.1835 — барон Боие
- 13.07.1863 — 1871 — Хрестеску, Карл Фёдорович
- 1871—1878 — флигель-адъютант Фуллон, Фёдор Александрович
- 1878—1881 — Корсаков, Дмитрий Николаевич
- 1881—1887 — Бармин, Александр Савельевич
- 1887—1892 — Церпицкий, Константин Викентьевич
- 1892—1897 — Бертельс, Остап Андреевич
- 13.04.1897 — ? — фон Бекер, Альфред Васильевич
- 28.11.1901 — 02.05.1904 — барон фон дер Бринкен, Александр Фридрихович
- 18.05.1904 — 09.03.1905 — полковник Зайончковский, Андрей Медардович
- 25.04.1905 — 17.04.1906 — полковник Славочинский, Адам Иванович
- 19.01.1911 — 08.03.1913 — полковник Леонтьев, Максим Николаевич
- 08.03.1913 — после 03.1915 — полковник фон Фрейман, Карл Владимирович
- 25.10.1915 — после 03.01.1917 — полковник Шуберский, Александр Николаевич
Боевые походы
- 1700-1721 — участвовал в Северной войне:
- 1700 — осада крепости Нарва.
- 1 мая 1703 — осада и взятие крепости Ниеншанц.
- 9 августа 1704 — осада и взятие крепости Нарва.
- 27 июня 1709 — Полтавская битва.
- 9 июня 1710 — осада и взятие крепости Выборг.
- 11 мая 1713 — посажен на галеры и участвовал во взятии Гельсингфорса.
- 1721-1723 — участвовал в Персидском походе:
- 23 августа 1722 — 1-й батальон под командованием полкового командира полковника Шипова отличился при взятии Дербента.
- 1736-1738 — участвовал в русско-турецкой войне:
- 16 июля 1736 — взял приступом ретраншемент крепости Азов, чем способствовал её падению.
- 1756-1761 — участвовал в Семилетней войне:
- сражение при Гросс-Егерсдорфе
- взятие Франкфурта-на-Одере
- сражение при Кунерсдорфе
- взятие Берлина.
- 1768-1775 — участвовал в русско-турецкой войне:
- сражение при Ларге
- сражение при Кагуле.
- 19 июля 1774 — в сражении под Тульчей 2 роты под командованием капитанов Карабчевского и Тахташева посажены на лодки и захватили 4 турецких корабля.
- 1799 — в составе корпуса Римского-Корсакова участвовал в Итальянском и Швейцарском походах А. В. Суворова:
- отличился в сражении при Цюрихе.
- 1805-1807 — участвовал в русско-французских войнах:
- 1805 — участвовал в сражении при Аустерлице, действуя на левом фланге армии, взял приступом Тельниц, а при отступлении прикрывал переходящие через Сачанское озеро войска левого крыла.
- 1806 — участвовал в сражении при Прейсиш-Эйлау: шел во главе корпуса Лестока и взял у французов 3 орудия.
- 1806-1812 — участвовал в русско-турецкой войне:
- 22 июля 1810 — участвовал в штурме Рущука.
- 22 июня 1811 — участвовал в штурме Рущука по командованием полковника Кутузова.
- 1812 — участвовал в Отечественной войне.
- 1813-1814 — участвовал в заграничных походах:
- 6 — 7 октября 1813 — участвовал в сражении при Лейпциге: 6 октября 1-й батальон под командованием полковника Кутузова совместно с батальонами Смоленского полка взял приступом с. Гольфгаузен, где захватил 2 орудия и весь день отражал атаки французской кавалерии ген. Себастиана. 7 октября ворвался в форштадт Лейпцига и захватил в плен баварский полк.
- 10 марта 1814 — участвовал в сражении при Витри-ле-Франсуа, где отражал атаки войск маршала Нея.
- 19 марта 1814 — участвовал во взятии Парижа, где первый занял его предместье Сен-Лазар.
- 1853-1856 — с началом Крымской войны 15-й, 16-й, 21-й и 22-й батальоны находились в финских шхерах и не принимали активного участия в боевых действиях.
- 1904-1905 — участвовал в русско-японской войне:
- 17 августа 1904 — по прибытии в Ляоян сразу из вагонов поезда был выдвинут на ляоянские позиции
- Сражение на реке Шахе (Шахэ)
- Мукденское сражение (Мукден)
- оборона Туилинского перевала.
- Июль 1915 — полк занимал позиции на окраине г. Евдабно.
Знаки отличия
- Полковое знамя Георгиевское с надписями: «За отличие в войне против Французов в 1812, 1813 и 1814 годах» и «За Тунлинский перевал 17-23 Февраля 1905 года» и «1700-1900». Георгиевское знамя пожаловано 14 января 1907 года. Первая надпись пожалована в 1833 году 3-му батальону Выборгского полка, образовавшемуся из 1-го батальона 45-го егерского полка, вместо знаков «За отличие», присвоенных 45-му егерскому полку за войну с Францией. На скобе знамени 2-го батальона надпись: «1814 г., 45-му егерскому полку, за отличие в войне против французов 1812, 1813 и 1814 гг.».
При знамени имеются:
- Лента ордена Черного Орла, пожалованные 18 декабря 1888 года шефом полка Императором Германским Вильгельмом II.
- Александровская юбилейная лента. Высочайший приказ от 25.07.1900 г.
- Серебряные трубы с надписью: «За взятие Берлина в 1760 году». Пожалованы Выборгскому полку 28.09.1760 г.
В полку состояли
- 1904 г. — из Владимирского пехотного училища в полк выпущен подпоручиком А. П. Кутепов.
- Шефом полка долгое время был последний германский император Вильгельм II. И он очень неуютно почувствовал себя, когда, облачившись в мундир Выборгского пехотного и проходя перед строем полка мимо бравых трубачей с серебряными Георгиевскими трубами, спросил у одного из трубачей, за что полк был награждён такими высокими знаками отличия. Молодцеватый трубач тут же отчеканил ответ: за взятие Берлина в 1760-м году, Ваше Императорское Величество! На это Вильгельм только и нашёлся сказать: ну, это давно было... А один из молодых офицеров-выборжцев в пол-голоса ответил на слова шефа полка: посмотрим!..
Напишите отзыв о статье "Выборгский 85-й пехотный полк"
Примечания
Литература
- Игнатович Д. Л. «История 85-го пехотного… полка.» Вып. 1. 1700—1725. СПб., 1900. 168, 104 с.
- «Список офицеров Выборгского полка с основания его.» Новгород, 1901. XXXI, 91 с
- Фон Беккер. «Перечень главных боевых дел и подвигов Выборгского полка в течение 200-летнего существования.»
- «Военная энциклопедия», т. 7, М., 2004, с. 99.
- С. В. Ефимов (Санкт-Петербург), «Русский медведь у ворот Стокгольма. Мифы и реалии сражения при Стекете 13 августа 1719 года.»
- А. С. Солженицын. Узел I. Август Четырнадцатого (гл. 25) // Красное Колесо / Н. Д. Солженицына (ред.-сост.). — М.: Время, 2007. — Т. VII (ПСС), кн. I. — С. 227–260. — 432 с. — ISBN 5-94117-166-8.
Ссылки
- [www.paperdoclad.ru/text/245.htm Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А..]
- [www.regiment.ru/regiment/2/B/85/1.htm 85-й пехотный Выборгский Императора Германского Вильгельма II полк.]
- [history.scps.ru/petr/rab01.htm М.Д. Рабинович. Полки петровской армии 1698-1725.]
- А.А.Керсновский. [www.jager.pk.ru/kersnovsky/23.htm Петровские полки.]
- [www.museum.ru/1812/Library/Podmazo/shefcom_v.html#Vyborgski_mysh_p Александр Подмазо «ШЕФЫ И КОМАНДИРЫ РЕГУЛЯРНЫХ ПОЛКОВ РУССКОЙ АРМИИ (1796-1825)».]
- [ru.wikipedia.org/w/index.php?title=85-%D0%B9_%D0%92%D1%8B%D0%B1%D0%BE%D1%80%D0%B3%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%BF%D0%B5%D1%85%D0%BE%D1%82%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BA&action=edit Полковые знамена.]
- [www.vbrg.ru/articles/istorija_vyborga/istorija_do_1808_goda/1710_god_nachalo_osadnykh_dejjstvijj/ Выборг. 1710 год, начало осадных действий.]
- [www.vbrg.ru/articles/istorija_vyborga/istorija_do_1808_goda/pervyjj_period_osady_vyborga_1710_goda/ Первый период осады Выборга 1710 года.]
- [www.vbrg.ru/articles/istorija_vyborga/istorija_do_1808_goda/vtorojj_period_osady_vyborga_1710_goda/ Второй период осады Выборга 1710 года.]
- [rusmilhist.blogspot.ru/2011/12/company-colours-of-inglis-vyborg-foot.html Ротные знамена полка Инглиса (Выборгского), 1713.]
Отрывок, характеризующий Выборгский 85-й пехотный полк
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
