Хронология альтернативного рока
Поделись знанием:
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
Содержание
1970-е
1979
- Новообразованные группы
- Cocteau Twins
- Fastbacks
- Felt
- Fishbone
- Hüsker Dü
- The Replacements
- События
- В Сиэтле, штат Вашингтон, создан фэнзин Subterranean Pop, позже ставший лейблом Sub Pop.
- В Лондоне, Англия, основан лейбл 4AD Records.
1980-е
1980
- Новообразованные группы
- Malfunkshun
- Meat Puppets
- Minutemen
- Mission of Burma
- New Order
- R.E.M.
- The Sisters of Mercy
- Violent Femmes
- Альбомы
- События
- В Вашингтоне, округ Колумбия, основан лейбл Dischord Records.
1981
- Новообразованные группы
- 10,000 Maniacs
- Butthole Surfers
- Dream Syndicate
- James
- Sonic Youth
1982
- Новообразованные группы
- Beat Happening
- Big Black
- Faith No More
- Guadalcanal Diary
- The Pogues
- Primal Scream
- Scratch Acid
- The Smiths
- Spacemen 3
- Swans
- They Might Be Giants
- Альбомы
- Bauhaus – The Sky's Gone Out'
- Cocteau Twins – Garlands
- The Cure – Pornography
- Dream Syndicate – The Days of Wine and Roses
- The Fall – Hex Enduction Hour
- Mission of Burma – Vs.
- R.E.M. – Chronic Town
- Siouxsie and the Banshees – A Kiss in the Dreamhouse
- Sonic Youth – Sonic Youth
- Violent Femmes – Violent Femmes
- События
- В Манчестере, Англия, открыт ночной клуб Haçienda.
1983
- Новообразованные группы
- American Music Club
- Camper Van Beethoven
- The Flaming Lips
- Green River
- The Housemartins
- My Bloody Valentine
- Nick Cave and the Bad Seeds
- Red Hot Chili Peppers
- Soul Asylum
- Throwing Muses
- The Tragically Hip
- Распавшиеся группы
- Альбомы
- Bauhaus – Burning from the Inside
- Big Black – Bulldozer
- Cocteau Twins – Head Over Heels
- Depeche Mode – Construction Time Again
- New Order – Power, Corruption & Lies
- R.E.M. – Murmur
- Sonic Youth – Confusion Is Sex
- События
- Журнал Rolling Stone называет дебютный альбом R.E.M. Murmur лучшим альбомом 1983 года.
- Основан музыкальный лейбл Creation Records.
1984
- Новообразованные группы
- Dinosaur Jr.
- The Jesus and Mary Chain
- Melvins
- Soundgarden
- Ween
- Yo La Tengo
- Альбомы
- Butthole Surfers – Psychic... Powerless... Another Man's Sac
- Cocteau Twins – Treasure
- The Cure – The Top
- Depeche Mode – Some Great Reward
- Guadalcanal Diary – Walking in the Shadow of the Big Man
- Hüsker Dü – Zen Arcade
- Meat Puppets – Meat Puppets II
- Minutemen – Double Nickels on the Dime
- R.E.M. – Reckoning
- Red Hot Chili Peppers – The Red Hot Chili Peppers
- The Replacements – Let It Be
- Scratch Acid - Scratch Acid
- Siouxsie and the Banshees – Hyæna
- The Smiths – The Smiths
- Violent Femmes – Hallowed Ground
- События
- Вокалист и гитарист Sonic Youth Тёрстон Мур женится на коллеге по группе, вокалистке и басистке Ким Гордон.
1985
- Новообразованные группы
- Guided by Voices
- Happy Mondays
- Jane's Addiction
- Love and Rockets
- Pussy Galore
- Radiohead (основана как On a Friday)
- Screaming Trees
- The Stone Roses
- The Wedding Present
- Распавшиеся группы
- Воссоединения
- Альбомы
- Big Black – Atomizer
- Кейт Буш – Hounds of Love
- Camper Van Beethoven – Telephone Free Landslide Victory
- The Cure – The Head on the Door
- Dinosaur Jr. – Dinosaur
- The Fall – This Nation's Saving Grace
- Green River – Come on Down
- Hüsker Dü – New Day Rising
- Hüsker Dü – Flip Your Wig
- The Jesus and Mary Chain – Psychocandy
- Love and Rockets – Seventh Dream of Teenage Heaven
- Meat Puppets – Up on the Sun
- New Order – Low-Life
- Red Hot Chili Peppers – Freaky Styley
- R.E.M. – Fables of the Reconstruction
- The Replacements – Tim
- The Sisters of Mercy – First and Last and Always
- The Smiths – Meat Is Murder
- Sonic Youth – Bad Moon Rising
- События
- 22 декабря в автокатастрофе погибает основатель, вокалист и гитарист Minutemen Д. Бун.
1986
- Новообразованные группы
- The Afghan Whigs
- Galaxie 500
- The Goo Goo Dolls
- Inspiral Carpets
- The La's
- Manic Street Preachers (основана как Betty Blue)
- No Doubt
- Pixies
- The Posies
- Sebadoh
- Slint
- The Sugarcubes
- Stone Temple Pilots (основана как Mighty Joe Young)
- Альбомы
- Butthole Surfers – Rembrandt Pussyhorse
- Depeche Mode – Black Celebration
- The Fall – Bend Sinister
- The Feelies – The Good Earths
- Guadalcanal Diary – Jamboree
- Hüsker Dü – Candy Apple Grey
- Love and Rockets – Express
- New Order – Brotherhood
- Public Image Ltd – Album
- R.E.M. – Lifes Rich Pageant
- Scratch Acid - Just Keep Eating
- Siouxsie and the Banshees – Tinderbox
- The Smiths – The Queen Is Dead
- Sonic Youth – EVOL
- Talk Talk - The Colour of Spring
- They Might Be Giants – They Might Be Giants
- Violent Femmes – The Blind Leading the Naked
- XTC – Skylarking
- События
- MTV начинает показ телепередачи 120 Minutes, посвященной клипам альтернативных артистов.
- Журнал NME выпускает в Великобритании кассетный сборник C86, который зарождает в Британии инди-рок.
1987
- Новообразованные группы
- Alice in Chains
- Fugazi
- Gin Blossoms
- Green Day (основана как Sweet Children)
- The Jesus Lizard
- Local H
- Nirvana (основана как Skid Row, впоследствии менявшая название на Pen Cap Chew, Bliss и Ted Ed Fred)
- Uncle Tupelo
- Распавшиеся группы
- Альбомы
- 10,000 Maniacs – In My Tribe
- Big Black – Songs About Fucking
- Butthole Surfers – Locust Abortion Technician
- The Cure – Kiss Me, Kiss Me, Kiss Me
- Depeche Mode – Music for the Masses
- Dinosaur Jr. – You're Living All Over Me
- Echo & the Bunnymen – Echo & the Bunnymen
- Guadalcanal Diary – 2X4
- Guided By Voices – Devil Between My Toes
- Guided By Voices – Sandbox
- Hüsker Dü – Warehouse: Songs and Stories
- Jane's Addiction – Jane's Addiction
- The Jesus and Mary Chain – Darklands
- The Lemonheads – Hate Your Friends
- Love and Rockets – Earth, Sun, Moon
- Pixies – Come on Pilgrim
- Primal Scream – Sonic Flower Groove
- Public Image Ltd – Happy?
- R.E.M. – Document (прорывной альбом)
- Red Hot Chili Peppers – The Uplift Mofo Party Plan
- The Replacements – Pleased to Meet Me
- Scratch Acid - Berserker
- Siouxsie and the Banshees – Through the Looking Glass
- The Sisters of Mercy – Floodland
- The Smiths – Strangeways, Here We Come
- Sonic Youth – Sister
- События
- Песня R.E.M. The One I Love, неожиданно попадает в десятку лучших хитов в американских чартах, что помогает альтернативному року войти мейнстрим и заключать альтернативным артистам контракты с мейджор-лейблами.
- Первоначальный вокалист No Doubt Джон Спенс совершает самоубийство.
1988
- Новообразованные группы
- Barenaked Ladies
- The Beautiful South
- Better Than Ezra
- The Boo Radleys
- The Breeders
- Jesus Jones
- Live (основана как Public Affection)
- Lush
- Mother Love Bone
- Mudhoney
- Nine Inch Nails
- Ride
- The Smashing Pumpkins
- Sublime
- Распавшиеся группы
- Альбомы
- Barenaked Ladies – Buck Naked
- Butthole Surfers – Hairway to Steven
- Cocteau Twins – Blue Bell Knoll
- Dinosaur Jr. – Bug
- The Feelies – Only Life
- Fishbone – Truth and Soul
- Fugazi – Fugazi
- Happy Mondays – Bummed
- Robyn Hitchcock and the Egyptians – Globe of Frogs
- Jane's Addiction – Nothing's Shocking
- The Lemonheads – Creator
- Моррисси – Viva Hate
- Mudhoney – Superfuzz Bigmuff
- Питер Мерфи – Love Hysteria
- My Bloody Valentine – Isn't Anything
- Nick Cave and the Bad Seeds – Tender Prey
- Pixies – Surfer Rosa
- R.E.M. – Green
- Siouxsie and the Banshees – Peepshow
- Sonic Youth – Daydream Nation (прорывной альбом)
- The Sugarcubes – Life's Too Good
- Talk Talk – Spirit of Eden
- They Might Be Giants – Lincoln
- События
- Из бывших участников Green River основываются Mother Love Bone и Mudhoney.
- Sub Pop создает Sub Pop Singles Club.
- 25 июня от героиновой передозировки умирает гитарист Red Hot Chili Peppers Хиллел Словак.
- Журнал Rolling Stone помещает на обложку R.E.M. и называет их лучшей американской рок-н-ролл группой.
- Гвен Стефани становится вокалисткой No Doubt.
1989
- Новообразованные группы
- 311
- Blind Melon
- Blur (основана как Circus, позже переименована в Seymour)
- Hole
- Hum
- Mazzy Star
- Neutral Milk Hotel
- Pavement
- Red House Painters
- Spiritualized
- Suede
- Superchunk
- Swervedriver
- Teenage Fanclub
- Toadies
- Распавшиеся группы
- Guadalcanal Diary
- Dream Syndicate
- Альбомы
- The Cure – Disintegration
- Faith No More – The Real Thing
- Fugazi – Margin Walker
- The Goo Goo Dolls – Jed
- Gin Blossoms – Dusted
- Guadalcanal Diary – Flip-Flop
- Guided by Voices – Self-Inflicted Aerial Nostalgia
- The Jesus and Mary Chain – Automatic
- Jesus Jones – Liquidizer
- The Lemonheads – Lick
- Love and Rockets – Love and Rockets
- Meat Puppets – Monsters
- Mudhoney – Mudhoney
- New Order – Technique
- Nine Inch Nails – Pretty Hate Machine
- Nirvana – Bleach
- Pixies – Doolittle (прорывной альбом)
- Primal Scream – Primal Scream
- Primus – Suck on This
- Public Image Ltd – 9
- Red Hot Chili Peppers – Mother's Milk
- Slint – Tweez
- Soundgarden – Louder Than Love
- The Stone Roses – The Stone Roses (прорывной альбом)
- Violent Femmes – 3
- События
- New Order, Public Image Ltd и The Sugarcubes отправляются в совместный тур «Monsters of Alternative Rock».
- Основан лейбл Matador Records.
- Выходит документальный фильм о Depeche Mode 101.
1990-е
1990
- Новообразованные группы
- Catherine Wheel
- The Cranberries
- Goats Don't Shave
- Jon Spencer Blues Explosion
- Kyuss
- Pearl Jam (основана как Mookie Blaylock)
- Travis
- The Verve (основана без артикля 'the')
- Swervedriver
- Распавшиеся группы
- Camper Van Beethoven
- Mother Love Bone
- Альбомы
- 311 – Dammit!
- 311 – Downstairs EP
- Barenaked Ladies – [Barenaked Lunch
- The Beautiful South – Choke
- Alice in Chains – Facelift
- The Breeders – Pod
- Cocteau Twins – Heaven or Las Vegas
- Depeche Mode – Violator (прорывной альбом)
- Echo & the Bunnymen – Reverberation
- Fugazi – Repeater
- The Goo Goo Dolls – Hold Me Up
- Green Day – 39/Smooth
- Guided by Voices – Same Place the Fly Got Smashed
- Happy Mondays – Pills 'n' Thrills and Bellyaches
- Jane's Addiction – Ritual de lo Habitual
- The La's – The La's
- Mother Love Bone – Apple
- Mudhoney – Superfuzz Bigmuff Plus Early Singles
- Питер Мерфи – Deep
- Nick Cave and the Bad Seeds – The Good Son
- Pixies – Bossanova
- Primus – Frizzle Fry
- Ride – Nowhere
- The Sisters of Mercy – Vision Thing
- Social Distortion – Social Distortion
- Sonic Youth – Goo
- They Might Be Giants – Flood
- Uncle Tupelo – No Depression
- Ween – GodWeenSatan: The Oneness
- События
- 19 марта от передозировки умирает один из участников Mother Love Bone Эндрю Вуд.
- Sonic Youth заключают контракт с DGC Records.
1991
- Новообразованные группы
- AFI
- Cake
- Candlebox
- Dave Matthews Band
- HIM
- Luna
- Luscious Jackson
- Oasis
- Primitive Radio Gods
- Rage Against the Machine
- Sponge
- Stereolab
- Sub Sub (позже стала Doves)
- Распавшиеся группы
- Galaxie 500
- Jane's Addiction
- The Replacements
- Spacemen 3
- Talk Talk
- Альбомы
- 311 – Unity
- Barenaked Ladies – The Yellow Tape
- Blur – Leisure
- Dinosaur Jr. – Green Mind
- Fishbone – The Reality of My Surroundings
- Fugazi – Steady Diet of Nothing
- Hole – Pretty on the Inside
- Jesus Jones – Doubt
- The Jesus Lizard – Goat
- Kyuss – Wretch
- Live – Mental Jewelry
- Моррисси – Kill Uncle
- Mudhoney – Every Good Boy Deserves Fudge
- My Bloody Valentine – Loveless
- Nirvana – Nevermind (прорывной альбом)
- Pearl Jam – Ten (прорывной альбом)
- Pixies – Trompe le Monde
- Primal Scream – Screamadelica (прорывной альбом)
- Primus - Sailing the Seas of Cheese
- R.E.M. – Out of Time
- Red Hot Chili Peppers – Blood Sugar Sex Magik (прорывной альбом)
- Sebadoh – Sebadoh III
- Siouxsie and the Banshees – Superstition
- Slint – Spiderland
- The Smashing Pumpkins – Gish
- Soundgarden – Badmotorfinger
- Matthew Sweet – Girlfriend
- Swrevedriver – Raise
- Talk Talk – Laughing Stock
- Teenage Fanclub – Bandwagonesque
- Temple of the Dog – Temple of the Dog
- Throwing Muses – The Real Ramona
- U2 – Achtung Baby
- Violent Femmes – Why Do Birds Sing?
- События
- Nirvana выпускает альбом Nevermind, который способствует популяризации стиля гранж и его входу в мейнстрим, особенно благодаря хит-синглу Smells Like Teen Spirit.
- Проведен первый фестиваль Lollapalooza.
- На музыкальной премии Grammy вводится новая категория — «Лучший альтернативный альбом».
- Во время интервью с Manic Street Preachers, проведенным журналистом Стивом Ламаком, Ричи Эдвардс вырезает у себя на руке слова 4REAL, после того как Ламак поставил под сомнение подлинность группы.
1992
- Новообразованные группы
- Ash
- Bush
- The Cardigans
- Elastica
- Everclear
- Grandaddy
- Our Lady Peace
- Porno for Pyros
- Rancid
- Reel Big Fish
- Seven Mary Three
- Silverchair (основана как Innocent Criminals)
- Soul Coughing
- Stereophonics (основана Tragic Love Company)
- The Verve Pipe
- Weezer
- Puddle of Mudd
- Распавшиеся группы
- The Feelies
- Happy Mondays
- Pixies
- Public Image Ltd
- The Sugarcubes
- Альбомы
- 311 – Hydroponic EP
- Alice in Chains – Dirt (прорывной альбом)
- Alice in Chains – Sap
- Тори Эймос – Little Earthquakes
- Barenaked Ladies – Gordon
- The Beautiful South - 0898 Beautiful South
- Blind Melon – Blind Melon
- Catherine Wheel – Ferment
- The Cure – Wish
- Faith No More – Angel Dust
- Gin Blossoms – New Miserable Experience
- Goats Don't Shave – The Rusty Razor
- Green Day – Kerplunk!
- Guided by Voices – Propeller
- PJ Harvey – Dry
- The Jesus and Mary Chain – Honey's Dead
- The Jesus Lizard – Liar
- Kyuss – Blues for the Red Sun
- L7 – Bricks Are Heavy
- The Lemonheads – It's a Shame About Ray
- Manic Street Preachers – Generation Terrorists
- Моррисси – Your Arsenal
- Mudhoney – Piece of Cake
- Nine Inch Nails – Broken
- No Doubt – No Doubt
- Pavement – Slanted and Enchanted
- Public Image Ltd – That What Is Not
- R.E.M. – Automatic for the People
- Rage Against the Machine – Rage Against the Machine (прорывной альбом)
- Ride – Going Blank Again
- Screaming Trees – Sweet Oblivion
- Sonic Youth – Dirty
- Soul Asylum – Grave Dancer's Union
- Stone Temple Pilots – Core (прорывной альбом)
- Sublime – 40oz. to Freedom
- Sugar – Copper Blue
- They Might Be Giants – Apollo 18
- Ween – Pure Guava
- События
- Альтернативный рок полностью входит в американский мейнстрим. Альбомы и синглы таких групп как Nirvana, Pearl Jam, Soundgarden, Red Hot Chili Peppers, Alice in Chains, R.E.M., Soul Asylum, The Cure и Nine Inch Nails занимают высшие места в хит-парадах Billboard.
- Трент Резнор основывает лейбл Nothing Records.
- Гитарист Red Hot Chili Peppers Джон Фрушанте уходит из группы; он возвращается в 1998 году.
1993
- Новообразованные группы
- Black Grape
- Collective Soul
- Eraserheads
- Filter
- Folk Implosion
- Garbage
- Modest Mouse
- Jimmy Eat World
- The Presidents of the United States of America
- Billy Talent (основана как Pezz)
- Soul Coughing
- Super Furry Animals
- Supergrass
- Third Eye Blind
- Veruca Salt
- Распавшиеся группы
- Воссоединения
- Альбомы
- 311 – Music
- Бьорк – Debut
- Blur – Modern Life Is Rubbish
- The Breeders – Last Splash
- Butthole Surfers – Independent Worm Saloon
- Buzzcocks – Trade Test Transmissions
- Catherine Wheel – Chrome
- The Cranberries – Everybody Else Is Doing It, So Why Can’t We?
- Depeche Mode – Songs of Faith and Devotion
- Dinosaur Jr. – Where You Been
- The Fall – The Infotainment Scan
- The Flaming Lips – Transmissions from the Satellite Heart
- Fugazi – In on the Kill Taker
- The Goo Goo Dolls – Superstar Car Wash
- Guided by Voices – Vampire on Titus
- PJ Harvey – Rid of Me
- Hum – Electra 2000
- Jesus Jones – Perverse
- The Juliana Hatfield Three – Become What You Are
- The Lemonheads – Come on Feel the Lemonheads
- Manic Street Preachers – Gold Against the Soul
- Mazzy Star – So Tonight That I Might See
- Mudhoney – Five Dollar Bob's Mock Cooter Stew
- New Order – Republic
- Nirvana – In Utero
- Pearl Jam – Vs.
- Лиз Фэр – Exile in Guyville
- Porno for Pyros – Porno for Pyros
- Primus – Pork Soda
- Radiohead – Pablo Honey
- The Smashing Pumpkins – Siamese Dream (прорывной альбом)
- Stereolab – Transient Random Noise Bursts With Announcements
- Swervedriver - Mezcal Head
- Suede – Suede
- U2 – Zooropa
- The Verve – A Storm in Heaven
- The Verve Pipe – Pop Smear
- События
- 18 ноября Nirvana играет на телепередаче MTV Unplugged.
- Бывший гитарист Jane's Addiction Дэйв Наварро присоединяется к Red Hot Chili Peppers.
1994
- Новообразованные группы
- The Dandy Warhols
- Evanescence
- Foo Fighters
- Hoobastank
- Muse (основана как Gothic Plague, позже изменила название на Fixed Penalty, ещё позже на Rocket Baby Dolls)
- Peatbog Faeries
- Rammstein
- Placebo
- The Rasmus
- Sleater-Kinney
- Snow Patrol
- Spacehog
- Supergrass
- Wilco
- Распавшиеся группы
- Nirvana
- Uncle Tupelo
- Альбомы
- 311 — Grassroots
- Alice in Chains — Jar of Flies
- Barenaked Ladies — Maybe You Should Drive
- The Beautiful South — Miaow
- Beck — Mellow Gold
- Blur — Parklife
- Джеф Бакли — Grace (прорывной альбом)
- Bush — Sixteen Stone
- Cake — Motorcade of Generosity
- Collective Soul — Hints, Allegations, and Things Left Unsaid
- The Cranberries — No Need to Argue
- Dinosaur Jr. — Without a Sound
- Eraserheads — Circus
- Green Day — Dookie (прорывной альбом)
- Guided by Voices — Bee Thousand
- Hole — Live Through This
- The Jesus and Mary Chain — Stoned & Dethroned
- Kyuss — Welcome to Sky Valley
- Live — Throwing Copper
- Manic Street Preachers — The Holy Bible
- Meat Puppets — Too High to Die
- Моррисси — Vauxhall and I
- Nine Inch Nails — The Downward Spiral
- Nirvana — MTV Unplugged in New York
- The Nixons — Halo
- Oasis — Definitely Maybe
- The Offspring — Smash
- Pavement — Crooked Rain, Crooked Rain
- Pearl Jam — Vitalogy
- Лиз Фэр — Whip-Smart
- Portishead — Dummy
- Primal Scream — Give Out But Don't Give Up
- Pulp — His 'n' Hers
- R.E.M. — Monster
- Ride — Carnival of Light
- Sonic Youth — Experimental Jet Set, Trash and No Star
- Soundgarden — Superunknown (прорывной альбом)
- Sponge — Rotting Pinata
- Stereolab — Mars Audiac Quintet
- The Stone Roses — Second Coming
- Stone Temple Pilots — Purple
- Sublime — Robbin' the Hood
- Suede — Dog Man Star
- They Might Be Giants — John Henry
- Toadies — Rubberneck
- Veruca Salt — American Thighs
- Ween — Chocolate and Cheese
- Weezer — Weezer (прорывной альбом)
- События
- 8 апреля был найден мертвым основатель, гитарист и вокалист Nirvana Курт Кобейн.
- 16 июня была найдена мертвой экс-бас-гитаристка Hole Кристен Пфафф.
- Песня Soundgarden Black Hole Sun становится хит-синглом.
- Саймоном Рейнольдсом придуман термин «пост-рок», для описания музыки подобной Stereolab и Disco Inferno.
- Ричи Эдвардс из Manic Street Preachers ложится в психиатрическую клинику.
1995
- Новообразованные группы
- Blue October
- Days of the New
- Kill Hannah
- Kula Shaker
- Mad Season
- Mando Diao
- Mansun
- Matthew Good Band
- Mogwai
- Mojave 3
- The Rentals
- Sparklehorse
- Распавшиеся группы
- American Music Club
- Kyuss
- Meat Puppets
- The Verve (вновь собрались в 1996 году)
- Альбомы
- 311 – 311
- Alice in Chains – Alice in Chains
- AFI – Answer That and Stay Fashionable
- Better Than Ezra – Deluxe
- Бьорк – Post
- Black Grape – It's Great When You're Straight... Yeah
- Blind Melon – Soup
- Blur – The Great Escape
- Catherine Wheel – Happy Days
- Collective Soul – Collective Soul
- The Dandy Warhols – Dandys Rule OK
- Elastica – Elastica
- The Eraserheads – Cutterpillow
- Everclear – Sparkle and Fade
- Faith No More – King for a Day... Fool for a Lifetime
- Filter - Short Bus
- The Flaming Lips – Clouds Taste Metallic
- Foo Fighters – Foo Fighters
- Fugazi – Red Medicine
- Garbage – Garbage
- The Goo Goo Dolls – A Boy Named Goo
- Green Day – Insomniac
- Guided by Voices – Alien Lanes
- PJ Harvey – To Bring You My Love
- Hum – You'd Prefer an Astronaut
- Incubus – Fungus Amongus
- Kyuss – ...And the Circus Leaves Town
- Local H – Ham Fisted
- Mad Season – Above
- Matthew Good Band – Last of the Ghetto Astronauts
- Аланис Мориссетт – Jagged Little Pill
- Моррисси – Southpaw Grammar
- Mudhoney – My Brother the Cow
- No Doubt – The Beacon Street Collection
- No Doubt – Tragic Kingdom
- Oasis – (What's the Story) Morning Glory? (прорывной альбом)
- Our Lady Peace – Naveed
- Pavement – Wowee Zowee
- Primus – Tales from the Punchbowl
- Pulp – Different Class
- Radiohead – The Bends (прорывной альбом)
- Red Hot Chili Peppers – One Hot Minute
- Red House Painters – Ocean Beach
- The Rentals – Return of the Rentals
- Seven Mary Three – Churn
- Seven Mary Three – American Standard
- Silverchair – Frogstomp (прорывной альбом)
- Siouxsie and the Banshees – The Rapture
- The Smashing Pumpkins – Mellon Collie and the Infinite Sadness
- Sonic Youth – Washing Machine
- Spacehog – Resident Alien
- Sparklehorse – Vivadixiesubmarinetransmissionplot
- Supergrass – I Should Coco
- Swervedriver - Ejector Seat Reservation
- The Verve – A Northern Soul
- Wilco – A.M.
- События
- 21 октября найден мертвым участник Blind Melon Шеннон Хун.
- 1 февраля исчезает ритм-гитарист и автор песен группы Manic Street Preachers Ричи Эдвардс. 23 ноября 2008 года он официально был объявлен умершим.
- The Smashing Pumpkins выпускают альбом Mellon Collie and the Infinite Sadness дебютировавшим в Billboard 200 на первом месте. Продажи альбома составили около 10 миллионов копий, что делает его самым успешным двойным альбомом в истории альтернативного рока.
- Начинается третья волна ска с таких групп как No Doubt, The Mighty Mighty Bosstones, Reel Big Fish и Sublime в виде коммерческого успеха.
- Между Blur и Oasis происходит «брит-поп битва» («The Battle of Britpop»), когда они выпустили свои синглы «Country House» и «Roll With It» в один и тот же день.
1996
- Новообразованные группы
- !!!
- A
- Belle & Sebastian
- Camera Obscura
- Gomez
- Switchfoot
- Skillet
- Распавшиеся группы
- Воссоединения
- Альбомы
- AFI – Very Proud of Ya
- Alice in Chains – Unplugged
- Barenaked Ladies – Rock Spectacle
- The Beautiful South – Blue Is the Colour
- Beck – Odelay
- Belle & Sebastian – If You're Feeling Sinister
- Belle & Sebastian – Tigermilk
- Better Than Ezra – Friction, Baby
- Blind Melon – Nico
- Bush – Razorblade Suitcase
- Butthole Surfers – Electriclarryland
- Buzzcocks – All Set
- The Cranberries – To the Faithful Departed
- The Cure – Wild Mood Swings
- Cake – Fashion Nugget
- Dave Matthews Band – Crash
- Eraserheads – Fruitcake
- Gin Blossoms – Congratulations… I'm Sorry
- Guided by Voices – Under the Bushes, Under the Stars
- Guided by Voices – Tonics and Twisted Chasers
- Kula Shaker – K
- The Lemonheads – Car Button Cloth
- Local H – As Good as Dead
- Lush – Lovelife
- Manic Street Preachers – Everything Must Go
- Nirvana – From the Muddy Banks of the Wishkah
- Pearl Jam – No Code
- Peatbog Faeries – Mellowosity
- Phish – Billy Breathes
- Placebo – Placebo
- Porno for Pyros – Good God's Urge
- Primitive Radio Gods – Rocket
- The Rasmus – Peep
- Rage Against the Machine – Evil Empire
- Red House Painters – Songs for a Blue Guitar
- R.E.M. – New Adventures in Hi-Fi
- Ride – Tarantula
- Sleater-Kinney – Call the Doctor
- Soundgarden – Down on the Upside
- Sponge – Wax Ecstatic
- Stereolab – Emperor Tomato Ketchup
- Stone Temple Pilots – Tiny Music... Songs from the Vatican Gift Shop
- Sublime – Sublime
- Suede – Coming Up
- Superdrag – Regretfully Yours
- They Might Be Giants – Factory Showroom
- The Verve Pipe – Villains
- Ween – 12 Golden Country Greats
- Weezer – Pinkerton
- Wilco – Being There
- События
- 12 июля от героиновой передозировки умирает Джонатан Мелвоин, клавишник The Smashing Pumpkins во время туров. Джимми Чемберлин, ударник группы, принимавший героин вместе с Мелвоином, был уволен, и группа продолжила выступать втроем до тех пор, пока Чемберлин не вернулся в 1999 году.
- Последнее появление Лейна Стэйли с Alice in Chains на телепередаче MTV Unplugged.
- Выходит документальный фильм Hype!, рассказывающий о гранже начала 1990-х.
- R.E.M. заключает контракт с Warner Bros. на 80 миллионов долларов. В то время, это был самый большой контракт со звукозаписывающей компанией в истории.
- Брэдли Новелл из ска-группы Sublime умирает от героиновой передозировки. Вскоре после смерти Новелла группа распадается.
1997
- Новообразованные группы
- Coldplay
- Death Cab for Cutie
- Elbow
- Motion City Soundtrack
- Queens of the Stone Age
- The Shins
- The White Stripes
- Zebrahead
- Lostprophets
- Распавшиеся группы
- Cocteau Twins
- Gin Blossoms
- Jane's Addiction
- Porno for Pyros
- Soundgarden
- Воссоединения
- Альбомы
- 311 – Transistor
- A – How Ace Are Buildings
- AFI – Shut Your Mouth and Open Your Eyes
- Бьорк – Homogenic
- Blur – Blur
- Catherine Wheel – Adam and Eve
- Collective Soul – Disciplined Breakdown
- The Dandy Warhols – ...The Dandy Warhols Come Down
- Dinosaur Jr. – Hand It Over
- Echo & the Bunnymen – Evergreen
- Eraserheads – Bananatype
- Eraserheads – Sticker Happy
- Everclear – So Much for the Afterglow
- Faith No More – Album of the Year (Faith No More album)|Album of the Year
- Foo Fighters – The Colour and the Shape
- Green Day – Nimrod.
- Guided by Voices – Mag Earwhig!
- HIM – Greatest Lovesongs vol. 666
- Hole – The First Session
- Incubus – Enjoy Incubus
- Incubus – S.C.I.E.N.C.E.
- Jesus Jones – Already
- Live – Secret Samadhi
- Mansun – Attack of the Grey Lantern
- Matthew Good Band – Underdogs
- Modest Mouse – The Lonesome Crowded West
- Моррисси – Maladjusted
- Oasis – Be Here Now
- Our Lady Peace – Clumsy
- Pavement – Brighten the Corners
- Primal Scream – Vanishing Point
- Primus – Brown Album
- Radiohead – OK Computer
- Radiohead – Airbag / How Am I Driving?
- The Rasmus – Playboys
- Seven Mary Three – RockCrown
- Silverchair – Freak Show
- Sleater-Kinney – Dig Me Out
- Stereolab – Dots and Loops
- Stereophonics – Word Gets Around
- Supergrass – In It for the Money
- Swervedriver – 99th Dream
- Switchfoot – The Legend of Chin
- Veruca Salt – Eight Arms to Hold You
- Third Eye Blind – Third Eye Blind
- Travis – Good Feeling
- The Verve – Urban Hymns
- Ween – The Mollusk
- События
- 29 мая тонет Джеф Бакли, купаясь в реке Уолф, притоке Миссисипи. Его тело выловили ниже по течению 4 июня.
- Воссоединяется Jane's Addiction. Позже, в этом же году, группа снова распадается.
- Ударник R.E.M. Билл Берри заявляет о своем уходе из группы. Группа продолжает играть втроем.
- Альбом Oasis Be Here Now становится самым быстро-распродаваемым альбомом в Великобритании.
- Radiohead выпускают альбом OK Computer, который занимает высшие позиции в более чем тысячи хит-парадов.
1998
- Новообразованные группы
- 30 Seconds to Mars
- Black Rebel Motorcycle Club
- Breaking Benjamin
- CKY
- The Cooper Temple Clause
- Doves
- Gorillaz
- Interpol
- The Rapture
- The Strokes
- Распавшиеся группы
- Black Grape
- Faith No More
- Goats Don't Shave
- The Lemonheads
- Lush
- Воссоединения
- Альбомы
- Barenaked Ladies – Stunt
- The Beautiful South – Quench
- Beck – Mutations
- Belle & Sebastian – The Boy with the Arab Strap
- Better Than Ezra – How Does Your Garden Grow?
- Cake – Prolonging The Magic
- Грэм Коксон – The Sky Is Too High
- Eels – Electro-Shock Blues
- Eraserheads – Aloha Milkyway
- Fugazi – End Hits
- Джерри Кантрелл – Boggy Depot
- Garbage – Version 2.0
- The Goo Goo Dolls – Dizzy Up the Girl
- Hole – Celebrity Skin
- Hum – Downward Is Heavenward
- Джеймс Иха – Let It Come Down
- Local H – Pack Up the Cats
- Manic Street Preachers – This Is My Truth Tell Me Yours
- Mansun – Six
- Аланис Мориссетт – Supposed Former Infatuation Junkie
- Mudhoney – Tomorrow Hit Today
- Neutral Milk Hotel – In The Aeroplane Over The Sea
- Oasis – The Masterplan
- Pearl Jam – Yield
- Лиз Фэр – Whitechocolatespaceegg
- Placebo – Without You I'm Nothing
- Pulp – This Is Hardcore
- Queens of the Stone Age – Queens of the Stone Age
- The Rasmus – Hell of a Tester
- R.E.M. – Up
- Seven Mary Three – Orange Ave.
- The Smashing Pumpkins – Adore
- Sonic Youth – A Thousand Leaves
- Soul Coughing – El Oso
- Spacehog – The Chinese Album
- Sparklehorse – Good Morning Spider
- Скотт Вэйленд – 12 Bar Blues
- События
- Джон Фрушанте возвращается в Red Hot Chili Peppers спустя шесть лет после ухода.
1999
- Новообразованные группы
- A Perfect Circle
- The All-American Rejects
- Broken Social Scene
- Electric Eel Shock
- Enon
- The Vines
- Распавшиеся группы
- Blind Melon
- The Jesus Lizard
- The Jesus and Mary Chain
- Kula Shaker
- Love and Rockets
- Luscious Jackson
- Pavement
- The Rentals
- The Verve
- Альбомы
- 311 – Soundsystem
- AFI – Black Sails in the Sunset
- AFI – All Hallow's EP
- A – A vs. Monkey Kong
- Beck – Midnite Vultures
- Blur – 13
- Bush – The Science of Things
- Buzzcocks - Modern
- CKY – Volume 1
- Collective Soul – Dosage
- Крис Корнелл – Euphoria Morning
- The Cranberries – Bury the Hatchet
- Echo & the Bunnymen – What Are You Going to Do with Your Life?
- Eraserheads – Natin99
- Filter - Title of Record
- The Flaming Lips – The Soft Bulletin
- Foo Fighters – There Is Nothing Left to Lose
- Guided by Voices – Do the Collapse
- HIM – Razorblade Romance
- Incubus – Make Yourself
- Kula Shaker – Peasants, Pigs & Astronauts
- Matthew Good Band – Beautiful Midnight
- Muse – Showbiz (прорывной альбом)
- Nine Inch Nails – The Fragile
- Our Lady Peace – Happiness... Is Not a Fish That You Can Catch
- Pavement – Terror Twilight
- Primus – Antipop
- Pezz (Billy Talent) – Watoosh!
- Rage Against the Machine – The Battle of Los Angeles
- Red Hot Chili Peppers – Californication
- The Rentals – Seven More Minutes
- Silverchair – Neon Ballroom
- Sleater-Kinney – The Hot Rock
- Sponge – New Pop Sunday
- Stone Temple Pilots – No. 4
- Suede – Head Music
- Supergrass – Supergrass
- Switchfoot – New Way to Be Human
- They Might Be Giants – Long Tall Weekend
- The Verve Pipe – The Verve Pipe
- The White Stripes – The White Stripes
- Third Eye Blind – Blue
- Travis – The Man Who
- Wilco – Summerteeth
- События
- 1 декабря группа The No WTO Combo дает концерт против Конференцией министров Всемирной торговой организации.
2000-е
2000
- Новообразованные группы
- Kings of Leon
- The Stills
- Yeah Yeah Yeahs
- Распавшиеся группы
- At the Drive-In
- Catherine Wheel
- Hum
- Rage Against the Machine
- The Rentals
- Screaming Trees
- The Smashing Pumpkins
- Soul Coughing
- Воссоединения
- Альбомы
- A Perfect Circle – Mer de Noms
- At the Drive-In – Relationship of Command
- Barenaked Ladies – Maroon
- The Beautiful South – Painting It Red
- Catherine Wheel – Wishville
- Coldplay – Parachutes
- Collective Soul – Blender
- Грэм Коксон – The Golden D
- The Cure – Bloodflowers
- The Dandy Warhols – Thirteen Tales from Urban Bohemia
- Elastica – The Menace
- Everclear – Songs from an American Movie, Vol. 1: Learning How to Smile
- Everclear – Songs from an American Movie, Vol. 2: Good Time for a Bad Attitude
- Grandaddy – The Sophtware Slump
- Green Day – Warning:
- Mansun – Little Kix
- Modest Mouse – The Moon and Antarctica
- No Doubt – Return of Saturn
- Oasis – Standing on the Shoulder of Giants
- Pearl Jam – Binaural
- Placebo – Black Market Music
- Primal Scream – XTRMNTR
- Primitive Radio Gods – White Hot Peach
- Queens of the Stone Age – Rated R
- Radiohead – Kid A
- Rage Against the Machine – Renegades
- Sleater-Kinney – All Hands on the Bad One
- The Smashing Pumpkins – Machina/The Machines of God
- The Smashing Pumpkins – Machina II/The Friends & Enemies of Modern Music
- Sonic Youth – NYC Ghosts & Flowers
- Switchfoot – Learning to Breathe
- U2 – All That You Can't Leave Behind
- Ween – White Pepper
- The White Stripes – De Stiji
- События
- The Smashing Pumpkins объявляют о своем распаде и 2 декабря играют прощальный концерт.
2001
- Новообразованные группы
- Audioslave
- Deerhunter
- Franz Ferdinand
- The Kooks
- The Libertines
- My Chemical Romance
- TV on the Radio
- The Zutons
- Zwan
- Распавшиеся группы
- The Afghan Whigs
- At the Drive-In
- Elastica
- Fastbacks
- Toadies
- Альбомы
- !!! - !!!
- 311 – From Chaos
- AFI – The Art of Drowning
- Better Than Ezra – Closer
- Бьорк – Vespertine
- Bush – Golden State
- Butthole Surfers – Weird Revolution
- Cake – Comfort Eagle
- Camera Obscura – [iggest Bluest Hi Fi
- The Cranberries – Wake Up and Smell the Coffee
- Dave Matthews Band – Everyday
- Echo & the Bunnymen – Flowers
- Elbow – Asleep in the Back
- Eraserheads – Carbon Stereoxide
- Fugazi – The Argument
- Gorillaz – Gorillaz
- Грэм Коксон - Crow Sit on Blood Tree
- Guided by Voices – Isolation Drills
- HIM – Deep Shadows and Brilliant Highlights
- Hoobastank – Hoobastank
- Incubus – Morning View
- Jesus Jones – London
- Jimmy Eat World – Bleed American
- Manic Street Preachers – Know Your Enemy
- Matthew Good Band – The Audio of Being
- Muse – Origin of Symmetry
- New Order – Get Ready
- No Doubt – Rock Steady
- Our Lady Peace – Spiritual Machines
- Radiohead – Amnesiac
- The Rasmus – Into
- R.E.M. – Reveal
- Seven Mary Three – The Economy of Sound
- The Shins – Oh, Inverted World
- Spacehog – The Hogyssey
- Sparklehorse – It's a Wonderful Life
- Stone Temple Pilots – Shangri-La Dee Da
- The Strokes – Is This It
- They Might Be Giants – Mink Car
- Toadies – Hell Below/Stars Above
- Travis – The Invisible Band
- The Verve Pipe – Underneath
- Weezer – Weezer
- The White Stripes – White Blood Cells
- Yeah Yeah Yeahs – Yeah Yeah Yeahs
- События
- Распадается Matthew Good Band. Гуд начинает сольную карьеру.
- Manic Street Preachers становятся первой современной группой, сыгравшей концерт на Кубе. На концерте присутствовал Фидель Кастро.
2002
- Новообразованные группы
- Распавшиеся группы
- Воссоединения
- Gin Blossoms
- Jane's Addiction
- Siouxsie and the Banshees
- Альбомы
- 30 Seconds to Mars – 30 Seconds to Mars
- A – Hi-Fi Serious
- Audioslave – Audioslave
- Beck – Sea Change
- Breaking Benjamin – Saturate
- The Breeders – Title TK
- Джерри Кантрелл – Degradation Trip
- CKY – Infiltrate•Destroy•Rebuild
- Coldplay – A Rush of Blood to the Head (международный прорывной альбом)
- Грэм Коксон - The Kiss of Morning
- Filter - The Amalgamut
- The Flaming Lips – Yoshimi Battles the Pink Robots
- Foo Fighters – One by One
- The Goo Goo Dolls – Gutterflower
- Guided by Voices – Universal Truths and Cycles
- Hot Hot Heat – Make Up the Breakdown
- Interpol – Turn on the Bright Lights
- The Libertines – Up the Bracket
- Local H – Here Comes the Zoo
- Motion City Soundtrack – I Am the Movie
- Muse – Hullabaloo
- My Chemical Romance – I Brought You My Bullets, You Brought Me Your Love
- Oasis – Heathen Chemistry
- Our Lady Peace – Gravity
- Pearl Jam – Riot Act
- Primal Scream – Evil Heat
- Queens of the Stone Age – Songs for the Deaf (прорывной альбом)
- Red Hot Chili Peppers – By the Way
- Silverchair – Diorama
- Sleater-Kinney – One Beat
- Sonic Youth – Murray Street
- Suede – A New Morning
- Supergrass – Life on Other Planets
- The Vines – Highly Evolved
- Weezer – Maladroit
- Wilco – Yankee Hotel Foxtrot (прорывной альбом)
- События
- Вокалист и гитарист Eraserheads Эли Буэндиа и Маркус Адора уходят из группы.
- 5 апреля от передозировки спидболом умирает участник Alice in Chains Лейн Стэйли. Его тело было найдено спустя две недели после смерти.
- Ранее не издававшаяся песня Nirvana You Know You're Right становится хит-синглом.
- Гитарист Blur Грэм Коксон уходит из группы.
2003
- Новообразованные группы
- The Academy Is...
- Arcade Fire
- Babyshambles
- Bloc Party
- The Bravery
- Glasvegas
- Kaiser Chiefs
- All Time Low
- Распавшиеся группы
- Альбомы
- 311 – Evolver
- AFI – Sing the Sorrow (прорывной альбом)
- A Perfect Circle – Thirteenth Step
- Barenaked Ladies – Everything to Everyone
- The Beautiful South - Gaze
- Billy Talent – Billy Talent
- Blur – Think Tank
- Buzzcocks - Buzzcocks
- Camera Obscura – Underachievers Please Try Harder
- Cat Power – You Are Free
- The Cooper Temple Clause – Kick Up the Fire, and Let the Flames Break Loose
- The Dandy Warhols – Welcome to the Monkey House
- Death Cab for Cutie – 'Transatlanticism
- Elbow – Cast of Thousands
- Evanescence – Fallen
- The Fall – The Real New Fall LP
- Guided by Voices – Earthquake Glue
- HIM – Love Metal
- Hoobastank – The Reason
- Jane's Addiction – Strays
- Kings of Leon – Youth and Young Manhood
- The Mars Volta – De-Loused in the Comatorium
- Matthew Good – Avalanche
- Muse – Absolution
- No Doubt – The Singles 1992-2003
- Peatbog Faeries - Welcome to Dun Vegas
- Placebo – Sleeping with Ghosts
- Primitive Radio Gods – Mellotron On!
- Primitive Radio Gods – Still Electric
- Primus – Animals Should Not Try to Act Like People
- Radiohead – Hail to the Thief
- The Rasmus – Dead Letters
- The Shins – Chutes Too Narrow
- Sponge – For All the Drugs in the World
- Streetlight Manifesto – Everything Goes Numb
- The Strokes – Room on Fire
- Supergrass – Road to Rouen
- Switchfoot - The Beautiful Letdown
- Third Eye Blind – Out of the Vein
- Travis – 12 Memories
- TV on the Radio – Young Liars
- The White Stripes – Elephant
- Yeah Yeah Yeahs – Fever to Tell
- Yellowcard - Ocean Avenue
- Zwan – Mary Star of the Sea
- События
- Спустя шесть лет, снова начинается фестиваль Lollapalooza.
- 21 октября, в возрасте 34 лет, Эллиот Смит совершает самоубийство.
2004
- Новообразованные группы
- Распавшиеся группы
- The Libertines
- The Mighty Mighty Bosstones
- Suede
- Воссоединения
- Альбомы
- !!! - Louden Up Now
- A Perfect Circle – eMOTIVe
- Arcade Fire – Funeral
- Ash – Meltdown
- Мелисса Ауф дер Маур – Auf der Maur
- Бьорк – Medúlla
- Cake – Pressure Chief
- Collective Soul – Youth
- Грэм Коксон - Happiness in Magazines
- The Cure – The Cure
- Franz Ferdinand – Franz Ferdinand
- Green Day – American Idiot
- Guided by Voices – Half-Smiles of the Decomposed
- Hawthorne Heights – The Silence in Black and White
- Incubus – A Crow Left of the Murder
- Interpol – Antics
- Jimmy Eat World – Futures
- Kings of Leon – Aha Shake Heartbreak
- The Killers – Hot Fuss
- The Libertines – The Libertines
- Local H – Whatever Happened to P.J. Soles?
- Manic Street Preachers – Lifeblood
- Mansun – Kleptomania
- Мэтью Гуд – White Light Rock & Roll Review
- Modest Mouse – Good News for People Who Love Bad News
- Моррисси – You Are the Quarry
- My Chemical Romance – Three Cheers for Sweet Revenge
- R.E.M. – Around the Sun
- Seven Mary Three – Dis/Location
- Sonic Youth – Sonic Nurse
- Stereolab – Margerine Eclipse
- They Might Be Giants – The Spine
- TV on the Radio – Desperate Youth, Blood Thirsty Babes
- U2 – How to Dismantle an Atomic Bomb
- The Used – In Love and Death
- The Vines – Winning Days
- Wilco – A Ghost Is Born
- События
- 25 октября от сердечного приступа умирает влиятельный британский диджей Джон Пил.
- Группа Pixies воссоединяется и выпускает сингл «Bam Thwok».
- Фестиваль Lollapalooza отменен в связи с низкими продажами билетов.
- Бретт Андерсон уходит из Suede и создает с бывшим коллегой по группе Бернардом Батлером группу The Tears.
- Red Hot Chili Peppers выпускают свой первый концертный альбом Live in Hyde Park.
- Группа No Doubt уходит на перерыв. Вокалистка группы Гвен Стефани начинает сольную карьеру.
2005
- Новообразованные группы
- Распавшиеся группы
- Guided by Voices
- Luna
- Воссоединения
- The Lemonheads
- Альбомы
- 30 Seconds to Mars – A Beautiful Lie
- 311 – Don't Tread on Me
- A – Teen Dance Ordinance
- Audioslave – Out of Exile
- Beck – Guero
- Bloc Party – Silent Alarm
- The Bravery – The Bravery
- Jimmy Chamberlin Complex – Life Begins Again
- CKY – An Answer Can Be Found
- Coldplay – X&Y
- Билли Корган – TheFutureEmbrace
- The Dandy Warhols - Odditorium or Warlords of Mars
- Dave Matthews Band – Stand Up
- The Dead 60s – The Dead 60s
- Death Cab for Cutie – Plans
- Depeche Mode – Playing the Angel
- Echo & the Bunnymen – Siberia
- Elbow – Leaders of the Free World
- Foo Fighters – In Your Honor
- Franz Ferdinand – You Could Have It So Much Better
- The Fray – How to Save a Life
- Garbage – Bleed Like Me
- Gorillaz – Demon Days
- HIM – Dark Light
- Hot Hot Heat – Elevator
- Jack's Mannequin – Everything in Transit
- Kaiser Chiefs – Employment
- Kings of Leon – Aha Shake Heartbreak
- LCD Soundsystem – LCD Soundsystem
- Motion City Soundtrack – Commit This to Memory
- New Order – Waiting for the Sirens' Call
- Nine Inch Nails – With Teeth
- Oasis – Don't Believe the Truth
- Our Lady Peace – Healthy in Paranoid Times
- Panic! at the Disco – A Fever You Can't Sweat Out
- Queens of the Stone Age – Lullabies to Paralyze
- The Rasmus – Hide from the Sun
- Sleater-Kinney – The Woods
- Sponge – The Man
- Supergrass – Road to Rouen
- Switchfoot – Nothing Is Sound
- Weezer – Make Believe
- The White Stripes – Get Behind Me Satan
- События
- U2 включены в Зал славы рок-н-ролла.
- Билли Корган объявляет о своем намерении реформировать The Smashing Pumpkins спустя пять лет после распада.
- Audioslave становится второй крупной рок-группой, сыгравшая концерт на Кубе, после Manic Street Preachers в 2001 году.
- После выпуска альбом Bleed Like Me Garbage уходит на длительный перерыв.
- Оставшиеся участники Alice in Chains, совместно с бывшим вокалистом Damageplan Пэтом Лэхманом, играют свой первый концерт за последние девять лет в память погибших в цунами. Группа начинает мировое турне с Уильямом Дювалем.
2006
- Новообразованные группы
- Los Campesinos!
- Cage the Elephant
- Распавшиеся группы
- Воссоединения
- The Smashing Pumpkins
- Toadies
- Альбомы
- AFI – Decemberunderground
- Arctic Monkeys – Whatever People Say I Am, That's What I'm Not
- Audioslave – Revelations
- Barenaked Ladies – Barenaked Ladies Are Me
- The Beautiful South - Superbi
- Beck – The Information
- Billy Talent – Billy Talent II
- Blue October – Foiled
- Camera Obscura – Let's Get Out of This Country
- Грэм Коксон - Love Travels at Illegal Speeds
- The Decemberists – The Crane Wife
- Evanescence – The Open Door
- The Goo Goo Dolls – Let Love In
- Hoobastank – Every Man for Himself
- Incubus – Light Grenades
- The Killers – Sam's Town
- The Kooks – Inside In/Inside Out
- The Lemonheads – The Lemonheads
- The Mars Volta – Amputechture
- Моррисси – Ringleader of the Tormentors
- Muse – Black Holes and Revelations
- My Chemical Romance – The Black Parade
- Pearl Jam – Pearl Jam
- Placebo – Meds
- Primal Scream – Riot City Blues
- Primitive Radio Gods – Sweet Venus
- The Raconteurs – Broken Boy Soldiers
- Red Hot Chili Peppers – Stadium Arcadium
- The Shins – Wincing The Night Away
- Sonic Youth – Rather Ripped
- Silversun Pickups – Carnavas
- Sparklehorse – Dreamt for Light Years in the Belly of a Mountain
- Stereolab – Fab Four Suture
- The Strokes – First Impressions of Earth
- Switchfoot - Oh! Gravity.
- TV on the Radio – Return to Cookie Mountain
- The Vines – Vision Valley
- Yeah Yeah Yeahs – Show Your Bones
- Yellowcard - Lights and Sounds
- Том Йорк – The Eraser
- События
- The Smashing Pumpkins официально воссоединяются.
- 6 мая умирает Грант Макленнан из The Go-Betweens.
2007
- Новообразованные группы
- Распавшиеся группы
- Audioslave
- The Beautiful South
- The Cooper Temple Clause
- Воссоединения
- Garbage
- The Jesus and Mary Chain
- My Bloody Valentine
- Rage Against the Machine
- The Verve (второе воссоединение)
- Альбомы
- !!! – Myth Takes
- Animal Collective – Strawberry Jam
- Arcade Fire – Neon Bible
- Arctic Monkeys – Favourite Worst Nightmare
- Ash – Twilight of the Innocents
- Babyshambles – Shotter's Nation
- Barenaked Ladies – Barenaked Ladies Are Men
- Бьорк – Volta
- Bloc Party – A Weekend in the City
- The Bravery – The Sun and the Moon
- Bright Eyes – Cassadaga
- Крис Корнелл – Carry On
- Deerhunter – Cryptograms
- Foo Fighters – Echoes, Silence, Patience & Grace
- HIM – Venus Doom
- The Horrors – Strange House
- Interpol – Our Love to Admire
- Jimmy Eat World – Chase This Light
- Kaiser Chiefs – Yours Truly, Angry Mob
- Kings of Leon – Because of the Times
- Klaxons – Myths of the Near Future
- Kula Shaker – Strangefolk
- LCD Soundsystem – Sound of Silver
- Linkin Park – Minutes to Midnight
- Manic Street Preachers – Send Away the Tigers
- Maxïmo Park – Our Earthly Pleasures
- Modest Mouse – We Were Dead Before the Ship Even Sank
- Motion City Soundtrack – Even If It Kills Me
- Nine Inch Nails – Year Zero
- Queens of the Stone Age – Era Vulgaris
- Paramore – Riot!
- Radiohead – In Rainbows
- Sandra Nasic – The Signal
- Silverchair – Young Modern
- The Smashing Pumpkins – Zeitgeist
- The Shins – Wincing the Night Away
- St. Vincent – Marry Me
- Sponge – Galore Galore
- Travis – The Boy with No Name
- The White Stripes – Icky Thump
- Wilco – Sky Blue Sky
- Wolfstone – Terra Firma
- Yellowcard – Paper Walls
- События
- R.E.M. включены в Зал славы рок-н-ролла.
- После выпуска третьего альбом распадается Audioslave: Корнелл вернулся к сольной карьере; Коммефорд, Вилк и Морелло выступили с Заком де ля Роча как Rage Against the Machine на музыкальном фестивале Коачелла впервые с 2001 года.
- The Smashing Pumpkins играют свои первые концерты с 2000 года.
- Умирает Тони Вилсон, основатель лейбла Factory Records.
- My Bloody Valentine воссоединяются, и объявляют о планах выпустить третий альбом над которым они работали с 1996 года.
- Radiohead выпускают в Интернете альбом In Rainbows и позволяют слушателям заплатить любую цену, которую они посчитают нужной.
|
Напишите отзыв о статье "Хронология альтернативного рока"
Отрывок, характеризующий Хронология альтернативного рока
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.