57-й танковый корпус (Третий рейх)
57-й танковый корпус LVII. Panzerkorps | |
Годы существования |
июль 1942 - |
---|---|
Страна | |
Дислокация |
Восточный фронт |
Командиры | |
Известные командиры |
57-й танковый корпус (нем. LVII. Panzerkorps) — танковый корпус вермахта. Создан 21 июня 1942 года из 57-го армейского корпуса (моторизованного).
Боевой путь корпуса
В 1942 году — на Восточном фронте, в составе группы армий «Юг» (на Северном Кавказе).
В 1943 — бои в районе Ростова и Донбасса, отступление к Днепру.
В 1944 — отступление с боями на южной Украине, весной-летом 1944 — оборона на реке Прут, затем отступление в Трансильванию, в октябре — в Венгрию.
На 13 октября 1944 года в составе 3-й венгерской армии группы армий «Южная Украина»[1].
В 1945 — бои в Будапеште, в феврале — в Силезии. Затем отступление в Тюрингию, в мае 1945 года — остатки корпуса сдались в американский плен.
Состав корпуса
В декабре 1942:
В июле 1943:
В сентябре 1944:
На 13 октября 1944 года
- 1-я венгерская кавалерийская дивизия[1]
- 20-я венгерская пехотная дивизия[1]
- 4-я немецкая полицейская дивизия СС[1]
В марте 1945:
- 8-я танковая дивизия
- Дивизия Führer-Begleit
- 103-я танковая бригада
Командующие корпусом
- С 21 июня 1942 — генерал танковых войск Фридрих Кирхнер
- С 30 ноября 1943 — генерал танковых войск Ханс-Карл фрайхерр фон Эзебек
- С 19 февраля 1944 — генерал танковых войск Фридрих Кирхнер
Напишите отзыв о статье "57-й танковый корпус (Третий рейх)"
Примечания
Литература
- James Lucas: Die Wehrmacht 1939—1945. Zahlen, Daten, Fakten. Tosa Verlagsgesellschaft, Wien 2004, ISBN 3-854-92880-7
|
Отрывок, характеризующий 57-й танковый корпус (Третий рейх)
– Первое! – послышалась команда.Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?