Бранденбург 800

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

800-й полк особого назначения «Бранденбург»
Оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени (слева) и штурмбаннфюрер СС Адриан фон Фёлькерзам (справа), военнослужащий «Бранденбург 800»
Годы существования	1940—1945
Страна	Третий рейх Третий рейх
Подчинение	Абверу
Входит в	Танковый корпус «Великая Германия» (по данным на 1 марта 1945)
Тип	подразделение специального назначения
Численность	полк, с 1943 года — дивизия
Дислокация	Бранденбург
Знаки отличия
Командиры
Известные командиры	Пауль Хелинг фон Ланценауер Александер фон Пфульштайн Фриц Кюльвейн

800-й полк особого назначения «Бранденбург» (с 1943 года — дивизия) — специальное подразделение германских вооружённых сил, созданное в 1940 году на основе батальона особого назначения по инициативе гауптмана Теодора фон Хиппеля, при активном участии руководителя Абвера адмирала Вильгельма Канариса. С 13 апреля по 15 сентября 1944 года командиром дивизии «Бранденбург» был генерал Фриц Кюльвейн.

Своё название подразделение получило по месту дислокации — Бранденбургу, прусскому региону Германии, граничащему с Берлином на востоке. На завершающем этапе Второй мировой войны, весной 1945 года «Бранденбург» вошёл в состав корпуса вермахта «Великая Германия».

Спецгруппы подразделения в высшей степени эффективно отработали в ключевых этапах практически всех крупных операций вермахта.

Идея специальных подразделений

«Отец» диверсионного подразделения фон Хиппель в годы Первой мировой войны воевал в составе африканского контингента рейхсвера под командованием генерала Пауля Эмиля фон Леттов-Форбека, где немногочисленные мобильные силы немецкой стороны в условиях изнуряющего влажного тропического малярийного климата при скуднейшем снабжении успешно противостояли крупной группировке колониальных войск Британской империи.

Это удавалось во многом благодаря применению генералом новаторского и никак не описываемого германским генштабом способа ведения войны. Вместо защиты по сути обречённого позиционного фронта заведомо более слабыми силами, те же силы гораздо более эффективно наносили непредсказуемые и сокрушительные удары по инертной распылённой группировке англичан и растворялись в джунглях. По сути, немецкие части использовали тактику партизанской войны. Леттов-Форбек не побоялся привлечь, вооружить и использовать союзные туземные племена в борьбе с англо-саксами, тогда как те по-имперски «брезговали» и не доверяли местным жителям оружия, используя их только в качестве носильщиков.

На протяжении всей Первой мировой войны Великобритании так и не удалось уничтожить группу войск Германии на африканском театре военных действий.

Принципы, тактика и задачи подразделения

Капитан Теодор фон Хиппель проникся самой сутью и смыслом данного вида ведения войны. Офицерами старой прусской закалки, воевавшим только в Европе и продолжавшим носить в груди кодекс чести и принципы военных действий ещё XIX столетия, все новаторства Хиппеля показались чистой ересью и были де-факто отвергнуты. Чего стоила лишь идея использования вражеской формы в спецоперациях, идущая вразрез с тогдашними принципами ведения войны, даже после подвижек в военной морали после мясорубок Первой мировой.

Лишь Канарис разглядел грядущие возможности нового подвида сухопутных сил, принял фон Хиппеля в своё новое ведомство — Абвер — и дал всё необходимое для развития. Гауптман начал формировать отряды, отталкиваясь от следующих идей:

• В отряды набираются помимо лиц немецкой национальности, соответствующих всем (весьма жёстким) физическим требованиям, фольксдойче других стран, владеющие, соответственно, двумя языками, а также лица всех прочих национальностей, одобрявших политику Рейха. Их грядущие задачи — использование в тылу противника в диверсионных целях, будучи переодетыми в форму врага и знающими язык — для его дезориентирования и дезорганизации.
• В подразделении «Бранденбург» солдаты, помимо постоянной лингвистической практики, осваивают: рукопашный бой, работу с картой, взрывное дело, маскировку на местности, тактику боя в одиночку и малыми группами, навыки изготовления фальшивых документов, тактику засад, борьбу с танками, доскональное изучение своего и трофейного стрелкового оружия и многое другое.
• Конечно, весь объём этих данных трудно одинаково хорошо усвоить одному специалисту, поэтому солдаты дифференцируются по способностям, происхождению, наклонностям и прочим факторам. В зависимости от геополитических интересов нацистской Германии формируются порой весьма экзотические подразделения. Так, накануне операции «Барбаросса» создаются, помимо групп тирольцев и горных баварцев, с традиционно великолепной горно-альпийской подготовкой, также группы солдат, освоивших лыжи и умеющих обращаться с собачьими упряжками.
• Новым в принципах работы «Бранденбурга» становятся, по сути, отказ от каких-либо гуманитарных ограничений в прежних законах ведения войны. Можно всё, что ведёт к результату, даже если это противоречит общечеловеческой морали. Допускается: применение любых видов оружия, пытки при допросе пленных, захват заложников, убийство женщин и детей, террор против некомбатантов и ряд других мер, которые выводят солдат «Бранденбурга» из-под защиты Женевской конвенции и даже простых обычаев войны. Их практически никогда не берут в плен. Более того, через какое-то время после создания, бойцам подразделения «Бранденбург» начинают выдавать капсулы с ядом, дабы избавить их от плена.
• Также новым принципом ведения боя, который теперь использует спецназ всех стран мира, становится тактика работы в «боевой двойке» или «работа в паре», повышающая эффективность системы «поле боя — человек — оружие» на порядок. Двойки тренируются в взаимодействии в составе подразделения из 12 человек (условно — боевое отделение). Эти отделения формируются в тактическое боевое подразделение из 300 человек — батальон.
• Главные задачи «Бранденбурга» в условиях военных действий: диверсии в тылу противника, глубокая разведка, уничтожение коммуникаций, захват мостов, аэродромов, бункеров, стратегических объектов любого уровня охраны, уничтожение узлов связи, ликвидация офицерского состава высокого ранга — ведущая к дезорганизации противника, террор против гражданского населения (зачастую в форме войск противника) для создания панических настроений и усиления хаоса, подрывы ж/д путей, уничтожение складов с амуницией, продовольствием, боеприпасами, добыча «языков» и т. д.

История создания подразделения

10 января 1940 года был сформирован 800-й строительно-учебный батальон особого назначения (нем. Baulehrbataillon z. b. V. 800), состоявший из четырёх рот. Роты дислоцировались в четырёх пунктах, впоследствии место дислокации одной из рот — город Бранденбург-на-Хафеле — дало название всему подразделению («Бранденбург»). Наименование «строительно-учебный» было присвоено для конспирации.

1 июня 1940 года батальон был развёрнут в 800-й учебный полк особого назначения «Бранденбург» (нем. Lehrregiment Brandenburg z. b. V. 800), наименование «учебный» — по-прежнему для конспирации. Полк состоял из трёх батальонов, дислоцировавшихся раздельно — в Бранденбурге, Вене, Дюрене.

Первым командиром полка «Бранденбург» был майор Кевиш, затем (с октября 1940) — майор фон Аулок, с 30 ноября 1940 — подполковник Пауль Хелинг фон Ланценауер (с марта 1942 — полковник).

Полк «Бранденбург» был непосредственно подчинён управлению внешней разведки (нем. Amt Ausland/Abwehr II) Верховного командования вермахта.

Война в Советском Союзе

Первый этап реализации плана «Барбаросса» стал звёздным часом спецподразделения. «Бранденбуржцы» захватывали мосты, предотвращая их подрыв советскими войсками. Подразделение «20-60», набранное из прибалтов, балтийских немцев, потомков белой эмиграции и прочих элементов, говорящих на русском языке, совершило десятки рейдов по тылам западного фронта советской армии. Одетые в форму бойцов Красной Армии или форму сотрудников НКВД, зачастую на грузовиках ЗИС, диверсанты безнаказанно орудовали в советском тылу.

Захват мостов через Двину

В целях предотвращения возможности отступающим советским войскам занять оборону по реке Западная Двина, 8-й роте полка «Бранденбург», приданной корпусу Манштейна, была поставлена задача захватить мосты через данную реку в районе города Двинска (Даугавпилса).

В 7 часов утра по берлинскому времени 26 июня 1941 года солдаты полка «Бранденбург», переодетые в советскую военную форму, на 4 грузовых машинах подъехали к шоссейному мосту через Западную Двину. Охрану моста несли пограничники (входившие в то время в систему НКВД). Они пропустили первую машину, но вторая вызвала у них подозрения и они предприняли попытку её остановить. Началась перестрелка, охрана моста не имела приказов, как действовать в подобной ситуации, и не успела взорвать мост.

Потеряв 6 человек убитыми (в том числе командира группы обер-лейтенанта Кнаака) и 20 ранеными, «бранденбуржцы» захватили мост и удерживали его в течение часа, пока к ним не подошла группа майора Вольфа, состоящая из пехотной, танковой и сапёрной рот. Группа Вольфа переправилась по шоссейному мосту через реку и с тылу захватила уже железнодорожный мост (пограничники пытались его взорвать, но часть зарядов не сработала и мост был только повреждён). К 12 часам 50 минутам по берлинскому времени немцы полностью заняли Двинск.

Захват подразделением полка «Бранденбург» стратегического моста весомо способствовал всему дальнейшему успешному немецкому наступлению и тому, что уже через месяц после начала войны группа армий «Север» блокировала Ленинград.

Захват мостов через Березину

25 июня 1941 года взвод полка «Бранденбург» численностью 34 человека под командованием лейтенанта Лекса был десантирован в районе станции Богданово с целью захвата железнодорожных мостов через реку Березина. Вступив в бой, «бранденбуржцы», переодетые в форму Красной армии, заняли мосты, потеряв 5 человек убитыми (в том числе и командира взвода) и 16 человек ранеными. Отбивая атаки танков и пехоты, диверсанты удерживали мосты до вечера 26 июня, когда к ним пробились немецкие мотоциклисты.

Полк «Бранденбург» успешно применял также боевых пловцов при захвате других мостов. Группы, оснащённые амфибийной техникой, использовались при десантировании на побережье Чёрного и Азовского морей, а также Балтики.

Львовская акция

Группа армий «Юг» применяла «Бранденбург» в специальных операциях при захвате Украины совместно с диверсионно-разведывательным подразделением Абвера — «Нахтигаль» (Соловей), состоящим из выходцев с Украины.

В результате дерзкой и хорошо спланированной операции, в ходе которой «Бранденбургу» был передан украинский «Нахтигаль», использовавший советскую форму и состоявший из солдат говорящих на русском языке для дезориентации противника, Львов был захвачен 29 июня 1941 года. Приём сработал, советские солдаты не успевали распознать диверсантов, поэтому немецким спецназовцам удалось практически без сопротивления захватить ключевые узлы обороны города: электростанцию, вокзал, точки связи.

Взятие Майкопа

Летом 1942 года спецназовцы «Бранденбурга» участвовали в захвате нефтяных месторождений Майкопа и провели «фирменно» дерзкую операцию по взятию самого города. Подразделение Бранденбурга-800 из 62 человек под командованием лейтенанта фон Фёлькерзама по­лучило приказ проникнуть в Майкоп и дезорганизовать защитников города. Переодевшись в форму сотрудников НКВД, на трофейных ЗИСах, солдаты «Бранденбурга» проникли в Майкоп. Фон Фёлькерзам, безукоризненно владевший русским языком, нашёл центр обороны города, пользуясь преимуществами, которые давала ему форма офицера советской госбезопасности он выяснил информацию о месторасположении узлов обороны и в целом о ситуации в городе. Получив нужные сведения, он приказал взять узел связи штаба обороны, тем самым лишив гарнизон «глаз и ушей». Перемещаясь по городу, фон Фёлькерзам и его подчинённые начали распространять дезинформацию о том, что Майкоп вот-вот будет окружен, гарнизон будет отрезан, и единственное, что остаётся — это оставлять позиции и быстрее перемещаться в тыл. Основные силы вермахта подтянулись к стратегически важному городу более суток спустя и взяли его практически без боя.

Развитие подразделения

20 ноября 1942 года полк «Бранденбург» был переформирован в особый отряд «Бранденбург» (нем. Sonderverband Brandenburg), в составе пяти отрядов (каждый — из трёх батальонов). Командир — полковник Пауль Хелинг фон Ланценауер (умер по болезни 8 февраля 1943), затем — генерал-майор Александер фон Пфульштайн.

1 апреля 1943 года особый отряд «Бранденбург» был переименован в дивизию «Бранденбург», в составе 5 полков (из них один — учебный). В тот же день дивизия «Бранденбург» была выведена из подчинения абверу (передана в подчинение Верховного командования сухопутных сил). С 10 апреля 1944 — дивизией командовал генерал-лейтенант Фридрих Кюльвайн (по другим публикациям Фриц Кюльвейн).

15 сентября 1944 года — переформирование в танково-гренадерскую дивизию «Бранденбург» (нем. Panzer-Grenadier-Division Brandenburg), в составе двух егерских полков, артиллерийского полка, противотанкового батальона, саперного батальона, батальона связи и запасного батальона. Дивизия была включена в состав 68-го армейского корпуса (в Хорватии). С февраля 1945 — в составе корпуса «Великая Германия» (на реке Одер). В декабре 1944 года в состав дивизии добавили танковый полк, разведывательный батальон и зенитный дивизион. С 16 октября 1944 года дивизией командовал генерал-майор Герман Шульте-Хойтхаус.

Таким образом, диверсионная группа, начинавшая некогда с батальона, увеличилась в несколько раз, размениваясь при этом на видимое ухудшение качества личного состава. Это было обусловленно убылью кадров, прошедших строгую выбраковку и обученных нужное количество времени по полной программе, и заменой их практически обычными военнослужащими, прошедших ускоренное обучение, либо не обученных вовсе. Как следствие, «Бранденбург» всё больше и больше использовался как элитное, но всё-таки «полевое» формирование против войск Красной Армии и союзников, а из навыков спецназа всё чаще и чаще применялись лишь знания взрывного дела для уничтожения мостов, зданий и вообще для проведения тактики «выжженной земли».

Военнослужащие подразделений «Бранденбург», награждённые Рыцарским крестом Железного креста

Рыцарский Крест Железного креста (18)

• Вильгельм Вальтер, 24.06.1940 — обер-лейтенант, командир штурмовой группы 4-й роты 800-го строительного учебного батальона особого назначения «Бранденбург»
• Зигфрид Граберт, 10.06.1941 — обер-лейтенант, командир диверсионного подразделения 800-го строительного учебного батальона особого назначения «Бранденбург»
• Адриан барон фон Фёлькерзам, 14.09.1942 — лейтенант резерва, адъютант 1-го батальона 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Эрнст Прохазка, 16.09.1942 — лейтенант резерва, командир 8-й роты 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Ганс-Вольфрам Кнаак, 03.11.1942 — обер-лейтенант, командир 8-й роты 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Вернер Лау, 09.12.1942 — лейтенант резерва, командир взвода 5-й роты 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Карл-Хайнц Ёстервиц, 30.04.1943 — обер-лейтенант, командир 7-й роты 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Фридрих фон Кёнен, 16.09.1943 — капитан, командир 3-го батальона 4-го полка «Бранденбург»
• Макс Вандрей, 09.01.1944 — обер-лейтенант резерва, командир 11-й роты 1-го егерского полка «Бранденбург»
• Курт Штайдль, 26.01.1944 — капитан резерва, заместитель командира 1-го батальона 2-го егерского полка «Бранденбург»
• Дитрих Кирн (настоящая фамилия Витцель), 12.12.1944 — капитан, командир 202-го отряда войсковой разведки
• Эрих фон Брюкнер, 11.03.1945 — полковник, командир 1-го егерского полка «Бранденбург»
• Эккарт Афхельдт, 17.03.1945 — обер-лейтенант, командир 2-го батальона 2-го егерского полка «Бранденбург»
• Эрих Рёзеке, 14.04.1945 — обер-лейтенант резерва, командир 9-й роты 1-го егерского полка «Бранденбург»
• Хелльмут фон Ляйпциг, 28.04.1945 — лейтенант резерва, командир взвода танкового разведывательного батальона «Бранденбург»
• Вильгельм Брёкерхофф, 08.05.1945 — майор, командир танкового артиллерийского полка «Бранденбург» (награждение не подтверждено)
• Фридрих Мюллер-Роххольц, 08.05.1945 — капитан, командир танкового штурмового саперного батальона «Бранденбург» (награждение не подтверждено)
• Вернер Фосхаге, 08.05.1945 — майор, командир зенитного дивизиона «Бранденбург» (награждение не подтверждено)

Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями (3)

• Зигфрид Граберт (№ 320), 06.11.1943 — капитан, командир 8-й роты 800-го учебного полка особого назначения «Бранденбург»
• Карл-Хайнц Ёстервиц (№ 734), 10.02.45 — оберстлейтенант, командир 2-го егерского полка «Бранденбург»
• Макс Вандрей (№ 787), 16.03.1945 — майор резерва, командир 2-го батальона 1-го егерского полка «Бранденбург»

Галерея

• Шевроны и прочая атрибутика различных подразделений Бранденбург 800
• Brand1942w.svg
• BrandLLw.svg
• Brand1943w.svg
• Brandenburger.svg

Литература

• Georg Tessin: Verbände und Truppen der Deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939—1945. Biblio-Verlag, Bissendorf 1975, ISBN 3-7648-1080-7

Ссылки

• [bratishka.ru/archiv/2007/7/2007_7_9.php АРХИВ: «БРАНДЕНБУРГ-800»: История армейского спецназа нацистской Германии]
• [waffen.ucoz.ru/news/2009-04-15-1584 «Бранденбург — 800» нацистская диверсионная команда]
• [web.archive.org/web/20121127215647/retrospicere.narod.ru/library-articles/article_998.htm ДИВЕРСАНТЫ ПОЛКА «БРАНДЕНБУРГ»]
• [old.sfw.org.ua/index.php?newsid=1148811900 Спецназ нацистской Германии. Брандендбург 800]

Отрывок, характеризующий Бранденбург 800

Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.