10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг»
Поделись знанием:
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
| 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» | |
| 10.SS-Panzer-Division „Frundsberg“ | |
 Символика дивизии «Фрундсберг» | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Тип |
танковая дивизия, спецназ |
| Девиз |
«Моя честь называется „верность“» (нем. «Meine Ehre heisst Treue») |
10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» (нем. 10.SS-Panzer-Division „Frundsberg“) — дивизия войск СС. До переименования 1 июня 1943 года была сформированной 1 февраля 1943 в южной Франции 10-й танково-гренадерской дивизией СС. 3 октября 1943 года дивизия получила имя Фрундсберг, в честь командующего ландскнехтами Георга фон Фрундсберга (1473—1528). Входила в состав войск СС.
Содержание
Формирование
10 декабря 1942 года Адольф Гитлер отдал приказ о формировании 10-й танково-гренадерской дивизии СС. Формирование началось в Шаренте во Франции 15 февраля 1943 года, ответственным за создание дивизии был назначен штандартенфюрер СС Михель Липперт. Укомплектована в основном призывниками, многие из которых были членами Имперской службы труда. 15 февраля 1943 года командиром дивизии стал группенфюрер СС Лотар Дебес. 15 марта 1943 года Адольф Гитлер присвоил 10-й дивизии СС наименование Карл Великий. 3 октября дивизия реорганизована в танковую дивизию с присвоением ей нового почетного наименования «Фрундсберг» в честь Георга фон Фрундсберга, лидера немецких ландскнехтов XVI столетия, который помог Карлу V, среди прочего, одержать победу в битве при Павии. Аналогично названиям других дивизий СС, например, 9-й танковой дивизии СС «Хоэнштауфен» или 7-й добровольческой горной дивизии СС «Принц Ойген», имя Фрундсберг должно было напоминать о выдающихся событиях или личностях из немецкой истории. 15 ноября 1943 года командиром дивизии назначен группенфюрер СС Карл фон Тройенфельд. По состоянию на 5 марта 1944 года дивизия насчитывала 18465 человек личного состава — 483 офицера, 2666 унтер-офицеров и 15316 солдат.[1]
1944 год
В январе 1944 года 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» вместе с 9-й танковой дивизией СС «Хоэнштауфен» вошла в состав 2-го танкового корпуса СС под командованием оберстгруппенфюрера Пауля Хауссера. В июне направлена на Восток, где воевала под Тернополем и в Каменец-Подольском котле (операция по деблокированию 1-й танковой армии). В мае 1944 после тяжёлых потерь переведена в Нормандию, где вступила в бой с войсками союзников.
Дивизия в Арнеме
После тяжёлых потерь, понесённых дивизией в боях в Нормандии (потеряла все танки и артиллерию), она была переформирована в боевую группу в составе 4 пехотных батальонов. В сентябре 1944 переведена для пополнения в Голландию. Она находилась там вместе с 9-й танковой дивизией СС «Хоэнштауфен», когда британцы начали в сентябре 1944 свою операцию «Market Garden». Обе дивизии СС были приданы 1-й парашютно-десантной армии, которая должна была предотвратить форсирование Рейна союзными войсками. Объединённой группе войск удалось окружить и уничтожить высадившиеся британские и польские войска.
1945 год
Февраль
В феврале 1945 года дивизия была переведена на Восточный фронт и придана группе армий «Висла».
Март
По состоянию на 25 марта 1945 года в дивизии числилось 15067 человек в том числе 369 офицеров, 2670 унтер-офицеров и 12028 солдат.[2]
Апрель
27 апреля командиром дивизии назначен оберштурмбаннфюрер СС Франц Рёстель.
Май
8 мая 1945 года в штаб-квартире дивизии Рёстель сообщил офицерам о капитуляции Германии, после этого солдаты были освобождены от присяги, а соединения распущены. Бо́льшая часть дивизии попала в советский плен в районе Тёплиц-Шёнау (совр. Теплице).[3]
Организация
- танковый полк СС «Лангемарк» 10
- гренадерский полк СС 21 (бывший гренадерский полк СС 1 «Фрундсберг»)
- гренадерский полк СС 22 (бывший гренадерский полк СС 2 «Фрундсберг»)
- артиллерийский полк СС 10
- мотоциклетно-стрелковый полк СС 10
- батальон зенитной артиллерии СС 10
- батальон штурмовых орудий СС 10
- противотанковый батальон СС 10
- сапёрный батальон СС 10
- батальон связи СС 10
- батальон снабжения 10
Подчинение
- с янв. 1943 — на формировании в группе армий «D» (Юж. Франция)
- с мая 1943 — на формировании в 1-й армии группы армий «D» (Юж. Франция)
- в сент. 1943 — на формировании в группе армий «D» (Марсель)
- с нояб. 1943 — в резерве 15-й армии группы армий «D» (Сев. Франция)
- с дек. 1943 — в резерве группы армий «D» (Сев. Франция)
- апр. 1944 — II танковый корпус СС 1-й танковой армии группы армий «Северная Украина» (Тарнополь)
- с мая 1944 — в резерве группы армий «Северная Украина» (Лемберг)
- июль 1944 — II танковый корпус СС танковой группы «Запад» группы армий «Б» (Нормандия)
- с авг. 1944 — на переформировывании в подчинении группы армий «Б» (Нидерланды)
- окт. 1944 — II танковый корпус СС 1-й парашютной армии группы армий «Б» (Арнем)
- нояб. 1944 — LXXXVIII армейский корпус 15-й армии группы армий «Б» (Дюрен)
- дек. 1944 — в резерве 5-й танковой армии группы армий «Б» (Эйфель)
- янв. 1945 — в резерве 15-й армии группы армий «Б» (Эйфель)
- февр. 1945 — XXXIX армейский корпус 11-й армии группы армий «Висла» (Померания)
- март 1945 — в резерве 9-й армии группы армий «Висла» (Одер)
- апр. 1945 — в резерве группы армий «Центр»(Лаузитц)
- май 1945 — в резерве 4-й танковой армии группы армий «Центр» (Саксония)
Командиры
- январь — 15 февраля 1943 штандартенфюрер СС Михель Липперт
- 15 февраля 1943 — 15 ноября 1943 группенфюрер СС Лотар Дебес
- 15 ноября 1943 — 27 апреля 1944 группенфюрер СС Карл фон Тройенфельд
- 27 апреля 1944 — 27 апреля 1945 бригадефюрер СС Хайнц Хармель
- 27 апреля 1945 — 8 мая 1945 оберштурмбаннфюрер СС Франц Рёстель
Известные личности, служившие в дивизии
- Гюнтер Грасс, писатель
Кавалеры Рыцарского креста
- Генрих Бастиан, гауптштурмфюрер СС, командир 2-го батальона 21-го моторизованного полка СС (23.08.1944)
- Карл Кек, гауптштурмфюрер СС, командир 15-й (сапёрной) роты 21-го моторизованного полка СС (23.08.1944)
- Отто Пэтш, оберштурмбаннфюрер СС, командир 10-го танкового полка СС (23.08.1944)
- Ганс Рейтер, унтерштурмфюрер СС, командир штабной роты 21-го моторизованного полка СС (23.08.1944)
- Эрих Рех, обершарфюрер СС, командир взвода 2-й роты 10-го танкового разведывательного батальона СС (23.08.1944)
- Карл Гейнц Ойлинг, гауптштурмфюрер СС, командир 1-го батальона 22-го моторизованного полка СС (15.10.1944)
- Лео Герман Рейнхольд, штурмбаннфюрер СС, командир 2-го батальона 10-го танкового полка СС (16.10.1944)
- Эрвин Бахман, оберштурмфюрер резерва СС, адъютант 1-го батальона 10-го танкового полка СС (10.02.1945)
- Франц Ридель, оберштурмфюрер СС, командир 7-й роты 10-го танкового полка СС (28.03.1945)
- Эрнст Йохан тетш, штурмбаннфюрер СС, командир 1-го батальона 10-го танкового полка СС (28.03.1945)
- Антон Франц Шерцер, оберштурмфюрер резерва СС, командир 1-го батальона 10-го танкового полка СС (28.03.1945)
- Франц Рёстель, оберштурмбаннфюрер резерва СС, командир 10-го противотанкового дивизиона СС (3.05.1945)
- Фридрих Вильгельм Рихтель, штурмбаннфюрер СС, командир 3-го батальона 21-го моторизованного полка СС (11.05.1945)
Напишите отзыв о статье "10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг»"
Литература
- Bender R., Taylor H. Uniforms, organization and history of the Waffen SS, (vol. 1-5). — San Jose, CA: Bender Publishing, 1969.
- Бишоп, Крис. Дивизии войск СС 1939-1945 = Essential SS Panzer Divisions 1939-1945. — М: Эксмо, 2009. — 192 с. — ISBN 978-5-699-31718-9.
- Rolf Michaelis Die 10. SS-Panzer-Divison «Frundsberg» Berlin: Michaelis (Eigenverlag) 2004 ISBN 3-930849-33-X
- Mabire, Jean Panzers SS dans l’enfer normand. Les divisions «Hohenstaufen» et «Frundsberg» pendant l’été 1944 Paris: Grancher, 2001 ISBN 2-7339-0734-4
- Leleu, Jean-Luc 10. SS-Panzer-Division «Frundsberg», Normandie 1944 Bayeux: Heimdal, 1999 (in Frz. — Reihe Album historique)
- Роман Пономаренко. 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг». — М.: Вече, 2009. — 288 с. — (Враги и союзники). — 3000 экз. — ISBN 978-5-9533-3932-2.
Примечания
Ссылки
- [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/PanzerdivisionenSS/Gliederung.htm 10. SS-Panzer-Division «Frundsberg»] «Lexikon der Wehrmacht».
| ||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг»
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
