История Мали

История Мали. Территория современной Мали была заселена народами негроидной расы несколько тысячелетий назад (асселарский человек). Они занимались охотой, рыболовством, скотоводством. С 3-го тысячелетия до н. э. начали заниматься земледелием, в том числе в ныне пустынных и полупустынных районах.

С 3-го века н. э. на территории современной Мали существовали 3 сменявшие друг друга империи: Гана (3-11 века), Мали (13-XV века), Сонгай (15-XVI века). В конце 11-го века Гана была завоевана Альморавидами, началась исламизация местного населения. В конце 16-го века марокканцы завоевали империю Сонгай. В 17-м веке образовались два государства племени бамбара, они воевали между собой, а в начале 19-го века объединились для борьбы против племени тукулёр. В середине 19-го века племя тукулер подчинило себе все территории на юге нынешней Мали.

Колониальный период

Во 2-й половине 19-го века началась колониальная экспансия Франции на территории нынешней Мали. Франция вела войну с племенем тукулер, используя вражду между этим доминировавшим тогда племенем и подчинёнными ему племенами бамбара, фульбе и др. К началу 20-го века почти вся территория современной Мали была подчинена французам.

В 1932 году была создана компания «Офис дю Нижер» по освоению земель в долине реки Нигер для выращивания риса и хлопка. Строились оросительные каналы, железные и автомобильные дороги.

В 1945 году Мали (Французский Судан) получила статус заморской территории Франции. Были созданы местные выборные органы власти, местные жители получили французское гражданство, разрешено создание политических партий и других организаций. В 1958 году был предоставлен статус автономной республики в составе Французского Сообщества.

Независимость

В сентябре 1960 года Франция дала независимость республике Мали.

С 1960 по 1968 год страной правил Модибо Кейта, глава партии Суданский союз. Он установил тесные отношения с СССР и социалистическими странами в целом и провозглашал целью внутренней политики построение социализма с малийской спецификой. В 1962 году правящая и единственная партия Мали объявила своей идеологической основой марксизм-ленинизм.

Экономическое положение страны резко ухудшилось. Сократилось производство экспортных товаров, большинство предприятий госсектора оказались нерентабельными. Содержание госаппарата поглощало 80 % госбюджета. Ухудшилось положение трудящихся. В правительстве и партии возникли разногласия — левые требовали следовать дальше по коммунистическому пути, умеренные призывали к приватизации убыточных госпредприятий, отмене монополии внешней торговли, привлечении западного капитала, расширении экономических связей с капиталистическими странами.

В ноябре 1968 года Модибо Кейту свергла группа военных во главе с лейтенантом (затем подполковником) Муссой Траоре, который исповедовал более прагматичный подход, продолжая пользоваться услугами социалистических стран, но активно сотрудничая и с западными.

В 1979 году Траоре создал свою партию — Демократический союз малийского народа, ввёл новую конституцию (в отличие от прежней конституции 1960 года — теперь гарантировалась свобода предпринимательства и право на частную собственность), провел парламентские и президентские выборы, в результате которых стал президентом страны.

В марте 1991 года президент Траоре был свергнут в результате военного переворота подполковником Амаду Туре. Были распущены парламент, запрещена партия Демократический союз малийского народа, введена многопартийность.

В апреле 1992 года состоялись президентские выборы. Победу на них одержал лидер Африканской партии за солидарность и справедливость Альфа Умар Конаре. Он демонстративно создал мемориал в честь Модибо Кейты и приговорил Мусу Траоре (а также его жену) к пожизненному тюремному заключению.

В 2002 году состоялись очередные президентские выборы, в первом же туре голосования победил Амаду Тумани Туре (набрав 64,35 % голосов, в то время как его основной соперник Сумайла Сиссе — лишь 35,65 %) и стал главой государства вместо Конаре, а в 2007 был переизбран на новый срок.

В январе 2012 года туареги на севере страны подняли восстание. 22 марта военные, поставившие в вину президенту неспособность подавить восстание туарегов, совершили государственный переворот. После военного переворота в Мали НДОА (Национальное движение за освобождение Азавада) ещё более активизировало свои действия, взяло историческую столицу Азавада Тимбукту и всю территорию Малийского Азавада, объявило об одностороннем прекращении огня в связи с достижением цели освобождения Азавада и 6 апреля 2012 года провозгласило Независимое Государство Азавад.После введения санкций против Мали со стороны ЭКОВАС военные 7 апреля 2012 года согласилась начать процесс передачи власти главе Национального собрания Д. Траоре, как того требует конституция 1992 года. 8 апреля 2012 года свергнутый президент Амаду Тумани Туре формально объявил о своей отставке. 12 апреля 2012 года Дионкунда Траоре был приведён к присяге как временный президент Мали.

Вскоре после провозглашения независимости Азавада обострились противоречия между сепаратистскими (умеренными) и исламистскими (радикальными) группировками повстанцев, а 8 июня между ними начались вооружённые столкновения. К концу июня 2012 года радикальная группировка «Ансар ад-Дин» установила контроль над городами Гао и Тимбукту (ранее принадлежавших «умеренным») и приступили к разрушению древних мавзолеев и даже мечетей.

20 декабря 2012 года Совет Безопасности ООН одобрил резолюцию № 2085, которой санкционировалось развёртывание международной миссии по поддержке Мали (АФИСМА). Одной из целей миссии было названо восстановление власти правительства на севере страны. Также Совет призвал все страны оказывать поддержку «малийским силам обороны и безопасности в соответствии с их внутренними потребностями с целью восстановить власть малийского государства на всей национальной территории».

В середине января 2013 года боевики радикальных исламистских группировок начали наступление на юг страны. 10 января они захватили населённый пункт Кона. Однако уже 11 января поступила информация о том, что правительственные войска отбили атаку исламистов и заняли Кону, чему в немалой степени способствовала активная вооруженная поддержка Франции. Также армию Мали поддержали контингенты из других африканских стран и практически вся территория страны к июню 2013 г. перешла под контроль официальных властей.

В июне 2013 г. в столице Буркина-Фасо при посредничестве президента Блэза Компаоре начались переговоры между властями Мали и повстанцами-туарегами. 18 июня было достигнуто соглашение, предусматривавшее немедленное прекращение огня, разоружение вооружённых групп, и целостность государства (туареги перестают требовать независимости Азавада от Мали). Стороны решили создать комитет из 4 представителей армии и 4 от туарегов, который будет определять сроки выполнения договора и следить за его выполнением. В течение 60 дней после выборов должен быть начат диалог, касающийся административного и территориального устройства региона. Гарантом соглашения стало международное сообщество в составе представителя Генерального секретаря ООН, Евросоюза, ЭКОВАС, Африканского союза.

В июле-августе прошли президентские выборы, на которых победу одержал Ибрагим Бубакар Кейта.

Литература

• Новиков С.С., Урсу Д.П. История Мали в новое и новейшее время. — М.: Наука, 1994. — 286 с.

Отрывок, характеризующий История Мали

Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.