Список депутатов Верховного Совета СССР 8-го созыва
Поделись знанием:
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
(перенаправлено с «Список депутатов Верховного Совета СССР 8 созыва»)
Верховный совет СССР 8 созыва был избран 14 июня 1970, заседал с 1970 по 1974; Состав: 1517 депутатов — 750 членов Совета Союза, 767 членов Совета Национальностей.
А
- Абакелия, Шукри Михайлович
- Абашидзе Григорий Григорьевич
- Абдугулов, Капиза
- Абдуллаев Гасан Мамед Багир оглы
- Абдуллаева, Музаффара Абдугафаровна
- Абдуллаева, Рано Хабибовна
- Абдуллоев, Гафор
- Абдылдаканова, Уулгелди
- Абдыразаков, Кадыркул
- Абельман, Михаил Иосифович
- Абен, Айли Иоханновна
- Абенова, Мария Фёдоровна
- Аболтинь Павел Теодорович
- Авдюкевич Лонгин Иванович
- Авидзба, Анна Джировна
- Авраменко Степан Степанович
- Агаев, Ким Андреевич
- Адильшинов, Тобыл Мырзабаевич
- Азимова Халима
- Айба, Хакибей Кажевич
- Айтматов Чингиз Торекулович
- Айтмуратов Ережеп
- Айтуаров Жарылгап
- Айфельд, София Ивановна
- Акимбетова, Гайша Мустафиновна
- Акназаров Зекерия Шарафутдинович
- Акопян, Борис Хачатурович
- Аксёненко, Лидия Семёновна
- Аксёнов Александр Никифорович
- Акуленко, Василий Иванович
- Акулинцев Василий Кузьмич
- Алавердян, Зина Колевна
- Александрова Галина Филипповна
- Алексеевский Евгений Евгеньевич
- Алиев, Гейдар Али Рза оглы
- Алиев, Иляс Самед оглы
- Алиев, Нажмудин Ахалович
- Алиев Энвер
- Алиева, Нарзиой
- Алимова, Клавдия Иосифовна
- Алиханов, Алихан Атаевич
- Алтунин Александр Терентьевич
- Алтымухамедов, Алламурад
- Амбарцумян Виктор Амазаспович
- Амелько, Николай Николаевич
- Амосов Николай Михайлович
- Ангрикова, Евдокия Даниловна
- Андреев Александр Никитович
- Андреева, Лилия Александровна
- Андропов, Юрий Владимирович
- Анненко, Михаил Ефимович
- Антипова, Антонина Алексеевна
- Антонов, Александр Иванович
- Антонов Алексей Константинович
- Антонов, Владимир Егорович
- Антонов Олег Константинович
- Антонов Сергей Фёдорович
- Антонова, Нина Николаевна
- Антосяк, Георгий Фёдорович
- Анюшина, Мария Михайловна
- Апряткин Семён Семёнович
- Аракелян, Еранос Маркарович
- Арбузов Борис Александрович
- Аргунов, Абубекир Дадимович
- Ардин, Владимир Иванович
- Ардула, Эндель Яанович
- Арсанбиев, Яраги
- Арсеньев, Александр Николаевич
- Артоболевский Иван Иванович
- Арутюнян, Нагуш Хачатурович
- Арутюнян, Асканаз Мкртичевич
- Арутюнян, Виктория Епремовна
- Арутюнян, Сильвард Ашотовна
- Асимов Мухамед Сайфитдинович
- Аскаров Асанбай Аскарулы
- Астайкин, Иван Павлович
- Астанков, Алексей Фёдорович
- Атаев, Байры
- Атаев, Кандым
- Аттоев, Салих Харунович
- Ауельбеков Еркин Нуржанович
- Афанасьев Сергей Александрович
- Ахмадалиев, Мамадали
- Ахмедов, Мухамметдурды
- Ахпашев, Вениамин Павлович
- Ахунова Турсуной
- Ачба, Мери Соломоновна
- Ашимов, Байкен Ашимович
- Ашуров, Мирсаид
- Аюбов, Хусен
Б
- Бабаев, Атабай
- Бабаева, Лятифа Муслим кызы
- Бабакулиева, Амангуль
- Бабенко, Александр Иванович
- Багаев Геннадий Никонорович
- Багаева, Назират Константиновна
- Багдагюлян, Дезик Месроповна
- Багдасарян-Сарьян, Гегам Багдасарович
- Багиров, Аббас Мамедович
- Багомедов, Алибек
- Баграмян, Иван Христофорович
- Бадакин, Василий Петпеевич
- Бадамянц, Георгий Арташесович
- Баджелидзе, Владимир Георгиевич
- Бадмаева, Цыбикжап Аюшиевна
- Бадраков, Танат Мукминович
- Бажукова, Лидия Федосеевна
- Базовский Владимир Николаевич
- Байбаков, Николай Константинович
- Байрамов, Гаджи Ага Байрам Али оглы
- Баландин Анатолий Никифорович
- Баландин, Василий Андреевич
- Баланчивадзе, Андрей Мелитонович
- Балашова, Светлана Степановна
- Балтаниязов, Усейбай
- Банетишвили, Ламара Захарьевич
- Банников Николай Васильевич
- Банников, Пётр Андреевич
- Барамидзе, Нарико Джевриевна
- Бараускене, Валерия Ионовна
- Баркан, Евгения Язеповна
- Бартуль, Антон Петрович
- Басиев Олег Александрович
- Батицкий, Павел Фёдорович
- Бахирев Вячеслав Васильевич
- Бегун, Людмила Петровна
- Бездетко, Андрей Павлович
- Безносов Павел Александрович
- Бейбутов Рашид Маджид оглы
- Бекетова, Клавдия Егоровна
- Бектурганов, Хасан Шайахметович
- Белкина, Валентина Михайловна
- Белоненко, Валентина Дмитриевич
- Белоножко, Степан Ефимович
- Белуха, Николай Андреевич
- Беман, Эльмар Карлович
- Бер, Александр Иванович
- Бергезов Нух Асланчериевич
- Бердиев, Ходжаберды
- Бердиниязова, Айджамал
- Бердичевский, Георгий Александрович
- Береговой, Георгий Тимофеевич
- Бернотайте, Янина Юозовна
- Бесчатнов, Алексей Дмитриевич
- Бехтерева, Наталья Петровна
- Бешимова, Джумагуль
- Бещев, Борис Павлович
- Беэкман Владимир Эугенович
- Биешу Мария Лукьяновна
- Близоруков, Григорий Григорьевич
- Блохин Николай Николаевич
- Блюм, Виктор Адольфович
- Бобосадыкова, Гулджихон
- Богданов, Александр Васильевич
- Богданов, Фёдор Иванович
- Богданова, Гульниса Хаматнуровна
- Боголюбов Николай Николаевич
- Бодюл, Иван Иванович
- Бойко, Михаил Лукьянович
- Большухин, Василий Иванович
- Бондаренко, Валентина Ивановна
- Бондаренко Иван Афанасьевич
- Борисевич, Николай Александрович
- Борисенко, Николай Михайлович
- Борисов Александр Васильевич
- Боровских, Владимир Иванович
- Бородин Андрей Михайлович
- Бородин, Виктор Петрович
- Бородин Леонид Александрович
- Павел Дмитриевич Бородин
- Бородина, Ираида Андрияновна
- Бородюк, Зинаида Михайловна
- Боронбаева, Наталья Мамышевна
- Бортников, Фома Иванович
- Ботвин Александр Платонович
- Бочоидзе, Отар Семёнович
- Братченко Борис Фёдорович
- Брежнев, Леонид Ильич
- Бренцис, Леонтия Изидоровна
- Брехов Константин Иванович
- Бровка, Пётр Устинович
- Бронников, Юрий Петрович
- Брынцёва, Мария Александровна
- Бубновский, Никита Дмитриевич
- Бугаев, Борис Павлович
- Будённый, Семён Михайлович
- Будкова, Анна Алексеевна
- Бузницкий, Александр Григорьевич
- Булахова, Анастасия Фёдоровна
- Булгаков Александр Александрович
- Бурашников, Борис Филиппович
- Бурмистров Фёдор Петрович
- Буров, Иван Михайлович
- Бутома Борис Евстафьевич
- Бухрашвили, Шота Ефремович
- Бухтоярова, Лидия Николаевна
- Буценина, Галина Сергеевна
- Быковский, Владимир Игнатьевич
В
- Вадер Артур Павлович
- Вайшнорас, Ионас Ионо
- Вакула, Вера Ивановна
- Валеева, Алсу Ярулловна
- Валиханов, Агзам Валиханович
- Варданян, Степан Сукясович
- Вартанян, Артем Мисакович
- Варфоломеева, Агния Феоктистовна
- Василевская, Регина Адольфовна
- Васильев, Анатолий Алексеевич
- Васильев Николай Фёдорович
- Васькова, Нина Александровна
- Васягин Семён Петрович
- Ватченко Алексей Федосеевич
- Вахтангадзе, Медея Фоминична
- Ващенко Григорий Иванович
- Везиров Абдул-Рахман Халил оглы
- Векуа Илья Несторович
- Велигурин Дмитрий Алексеевич
- Велиев, Кудрат Осман оглы
- Велик, Пётр Алексеевич
- Веллеару, Вера Васильевна
- Вердыш, Мария Степановна
- Вереникина, Валентина Григорьевна
- Весёлов, Семён Михайлович
- Викторова, Екатерина Васильевна
- Виндзола, Эдите Рудольфовна
- Виштак, Степанида Демидовна
- Власенко, Василий Прокофьевич
- Власенко, Николай Тимофеевич
- Возиков, Василий Григорьевич
- Возная, Зинаида Петровна
- Воинов, Николай Семёнович
- Волков Александр Петрович
- Волкова, Мария Ивановна
- Воронов Геннадий Иванович
- Вороновский Николай Анатольевич
- Воронцева Мария Константиновна
- Воротников Виталий Иванович
- Восс Август Эдуардович
- Всеволожский Михаил Николаевич
- Вунк, Арнольд Артурович
- Вшивцева, Раиса Михайловна
- Высоцкий, Александр Степанович
- Вяльяс Вайно Иосипович
Г
- Гаврилов, Александр Григорьевич
- Гаджалиева, Миная Мамедали кызы
- Гадоева, Мамура Кудратовна
- Гаипов Рузмет Гаипович
- Гайворонская, Федосия Ивановна
- Гайворонцев Иван Петрович
- Гайрбеков, Муслим Гайрбекович
- Галаджян, Оскег Арменаковна
- Галаншин Константин Иванович
- Галенко Иосиф Афанасьевич
- Галин, Фаниль Баянович
- Галстян, Спартак Айкарамович
- Галушка, Дмитрий Фёдорович
- Гамзатов Расул Гамзатович
- Гапуров Мухамедназар Гапурович
- Гарбузов Василий Фёдорович
- Гарибданян, Людвиг Папикович
- Гасанова, Залхай Махмуд кызы
- Гасанова Шамама Махмудалы кызы
- Гаспарян, Гоар Микаеловна
- Гатикоев, Алексей Константинович
- Гаффарова, Мухтарам
- Гаямян, Исмаил Самсонович
- Гвоздев Виктор Александрович
- Гелашвили, Важа Лукич
- Гелашвили, Дмитрий Леванович
- Георгадзе, Михаил Порфирьевич
- Георгиев Александр Васильевич
- Герасимов Константин Михайлович
- Гетман, Андрей Лаврентьевич
- Гилашвили Павел Георгиевич
- Гисматуллина, Фатыма Набиевна
- Гиталов Александр Васильевич
- Гиясов, Джалал
- Гладкая, Мария Васильевна
- Гладчук, Антонина Фёдоровна
- Гликас, Костас Якубович
- Глотов, Алексей Андреевич
- Глушко, Валентин Петрович
- Глушков, Виктор Михайлович
- Гнатович, Михаил Иванович
- Гненый, Пётр Демидович
- Гогитидзе, Кетевана Ахмедовна
- Гогоберишвили, Екатерина Шалвовна
- Гогочури, Нина Алексеевна
- Голдин Николай Васильевич
- Головин Владимир Александрович
- Голубина, Фаина Григорьевна
- Гольцова, Антонина Игнатьевна
- Гончар Александр Терентьевич
- Горбач, Анатолий Петрович
- Горбачёв, Михаил Сергеевич
- Горбаченко, Людмила Ильинична
- Горбова, Валентина Сергеевна
- Гордеева, Людмила Тимофеевна
- Горегляд, Алексей Адамович
- Горинов, Трофим Иосифович
- Горкин, Александр Фёдорович
- Горлов, Михаил Фёдорович
- Городовиков Басан Бадьминович
- Горулин, Иннокентий Яковлевич
- Горчаков, Пётр Андреевич
- Горшков, Аким Васильевич
- Горшков Сергей Георгиевич
- Горячев Фёдор Степанович
- Греков, Василий Константинович
- Гречко, Андрей Антонович
- Грива, Владимир Иванович
- Григоренко, Алексей Семёнович
- Гридасов, Дмитрий Матвеевич
- Гримашаускене, Емилия Адомовна
- Гришин, Виктор Васильевич
- Гришин Константин Николаевич
- Гришин, Пётр Иванович
- Гришманов Иван Александрович
- Грищенкова, Валентина Константиновна
- Громова, Любовь Сергеевна
- Громыко, Андрей Андреевич
- Гросул, Яким Сергеевич
- Грушецкий, Иван Самойлович
- Гудков Александр Фёдорович
- Гуженко, Тимофей Борисович
- Гузенко Парфентий Васильевич
- Гуменюк-Грицай, Пётр Анисимович
- Гурбангелдиев, Мавы
- Гусейнов, Аслан Ага Гусейн оглы
- Гусейнова, Зулейха Исмаил кызы
- Гусейнова, Рафига Гасан кызы
- Гусенков Пётр Васильевич
- Густов Иван Степанович
- Гучетль, Мариет Хасановна
- Гыртопан, Александра Дмитриевна
Д
- Дабашинскене, Домининка Юозо
- Дабедина, Валентина Михайловна
- Давитадзе, Левак Михайлович
- Давляткадамов Хушкадам
- Давыдов, Василий Петрович
- Дамаев, Курбан Мугутиновнч
- Данилина, Надежда Дмитриевна
- Данилов, Михаил Михайлович
- Данковцев Александр Георгиевич
- Данченко, Алексей Евгеньевич
- Дараселия, Михаил Константинович
- Девятова, Альбина Александровна
- Дегтярёв Владимир Иванович
- Деляев, Александр Нефодьевич
- Дементьев Пётр Васильевич
- Демиденко Василий Петрович
- Демиденко Ефросиния Афанасьевна
- Дёмин, Юрий Васильевич
- Дёмина, Валентина Михайловна
- Дёмина, Тамара Павловна
- Демичев Пётр Нилович
- Денисова, Валентина Михайловна
- Деньщиков, Пётр Иосифович
- Дергабузова, Валентина Васильевна
- Джаббарова, Айбиби
- Джавахишвили Гиви Димитриевич
- Джалалов, Маннап
- Джалилов, Анвар Ниязович
- Джаманова, Роза Умбетовна
- Джапаров, Сарбагыш Есинбаевич
- Джафар-заде, Сурид Рзаевич
- Джебраилова, Нурия Узеир кызы
- Джиоев, Коста Каргоевич
- Джулакидзе, Нодар Вениаминович
- Джумаев, Акмурад
- Джуссоев, Георгий Николаевич
- Дзамукашвили, Нодар Ильич
- Дзгоев, Еруслан Еламурзаевич
- Дзидзария, Георгий Алексеевич
- Дзоценидзе, Георгий Самсонович
- Диасамидзе, Кето Абдуловна
- Длимбетов, Уразбай
- Дмитрачкова, Раиса Ивановна
- Дмитриева, Валентина Владимировна
- Добрик, Виктор Фёдорович
- Добриогло, Илья Христофорович
- Доброва, Вера Николаевна
- Добровольскис, Пранцишкус-Станисловас Пранцишкович
- Добрынин, Алексей Иванович
- Довгаль, Татьяна Андреевна
- Довженко Анна Денисовна
- Довидайтис, Юозас Юозович
- Додобоева, Махфират
- Доенин Василий Николаевич
- Долгих Владимир Иванович
- Донских, Нина Петровна
- Дорджи-Гаряев, Александр Музаевич
- Дорохова, Майя Стефановна
- Драганюк, Кирилл Алексеевич
- Дронова, Мария Александровна
- Дрыгин Анатолий Семёнович
- Дубинин, Виталий Иванович
- Дудаль, Михаил Степанович
- Дудин, Юрий Иванович
- Дудник, Тамара Семёновна
- Дурдыев, Карли
- Дымшиц, Вениамин Эммануилович
- Дьеур, Михаил Филиппович
- Дьяков, Юрий Николаевич]
- Дьяченко, Нина Михайловна
Е
- Евдокименко, Георгий Степанович
- Евдокимова, Антонина Николаевна
- Евтушенко, Иван Васильевич
- Егизбаев Косай Алекулович
- Егоров, Иван Трифонович
- Егорова, Валентина Ильинична
- Ежевский Александр Александрович
- Екимов, Евгений Гаврилович
- Елеубаев, Серик
- Елистратов Пётр Матвеевич
- Елютин Вячеслав Петрович
- Епишев, Алексей Алексеевич
- Епремян, Лена Акоповна
- Еремей, Григорий Исидорович
- Ерёменко, Андрей Иванович
- Еркович, Галина Васильевна
- Ермаков, Иван Михайлович
- Ермилов, Виктор Васильевич
- Ермин Лев Борисович
- Есенов, Шахмардан
- Ескараев Ажихан
- Ефимов, Павел Иванович
- Ефремов Михаил Тимофеевич
- Ештокин Афанасий Фёдорович
Ж
- Жаксыбаев, Наби Кульчаманович
- Жалсараев, Андрей Иннокентьевич
- Жамсаранова, Зоя Шоймполовна
- Жангериева, Нина Сутовна
- Жаныгулова, Шайыркул
- Жебрунова, Нина Ивановна
- Желнин, Леонид Васильевич
- Жигалин Владимир Фёдорович
- Жигачёв, Владимир Яковлевич
- Жирков, Семён Гаврильевич
- Жуков, Анатолий Борисович
- Жуков, Борис Иванович
- Жуков Георгий Александрович
- Журавлёва, Евгения Александровна
- Журин Николай Иванович
- Жусупова, Казына
З
- Завацкая, Раиса Ивановна
- Завтур, Ольга Никифоровна
- Загидова, Василя Алы кызы
- Заевская, Нина Николаевна
- Заец, Анастасия Васильевна
- Заидов, Миргияс Аббасович
- Заидов, Хамид
- Зайнидинов, Файзидин
- Зайцев Михаил Васильевич
- Зайченко, Георгий Васильевич
- Зайченко, Семён Яковлевич
- Закариадзе, Серго Александрович
- Залиев Есенжол Залиевич
- Залуцкая, Тамара Егоровна
- Замятин, Леонид Митрофанович
- Захаренко, Ульяна Платоновна
- Захаров, Матвей Васильевич
- Зверев Алексей Ильич
- Зверев Сергей Алексеевич
- Зейналова, Назиха Джафар кызы
- Зернова, Клавдия Гавриловна
- Зимянин, Михаил Васильевич
- Зитманис, Августе Карлович
- Золотарёв, Аркадий Поликарпович
- Золотухин Григорий Сергеевич
- Зосим, Екатерина Эммануиловна
- Зубарев, Геннадий Васильевич
- Зубенко, Александра Иосифовна
- Зубов, Алексей Семёнович
- Зубченко, Валентина Дмитриевна
- Зудин, Александр Николаевич
- Зуев, Владимир Евсеевич
- Зуева, Александра Яковлевна
- Зуева, Зинаида Васильевна
- Зулуева, Сайкал
И
- Ибрагимов, Али Измаилович
- Ибрагимов, Исмаил Али оглы
- Ибрагимов, Магомед Магомедович
- Ибрагимов Мирза Аждар оглы
- Ибрагимова, Мукархон
- Ибрагимова, Рагиля Адигезал кызы
- Ибраева, Камкаш Алтаевна
- Ибраимов, Султан Ибраимович
- Иванникова, Мария Сергеевна
- Иванов, Борис Петрович
- Иванова, Римма Андреевна
- Иванова, Розалия Семёновна
- Ивановский, Евгений Филиппович
- Ивашутин, Пётр Иванович
- Иващенко, Галина Васильевна
- Иващук, Дмитрий Иванович
- Игнатенко, Валентина Ивановна
- Икаев, Маирбек Сидамонович
- Иксанов, Мустахим Белялович
- Ильин, Александр Дмитриевич
- Ильницкий, Юрий Васильевич
- Ильяшенко, Кирилл Фёдорович
- Имашев, Саттар Нурмашевич
- Имралиев, Сардар Мамед оглы
- Инаури, Алексей Николаевич
- Ипатов, Виктор Иванович
- Иркаев, Николай Лазаревич
- Исаакян, Вера Арташовна
- Исаев, Василий Яковлевич
- Исаев, Серафим Иванович
- Исанин, Николай Никитич
- Искандарова, Булбуль
- Искандарова, Ханифа Сиражевна
- Исмаилова, Рамиза Зульфугар кызы
- Ишков, Александр Акимович
- Ишмуратов, Нарбай
- Ищенко, Александр Иванович
К
- Кабалевский Дмитрий Борисович
- Кабалоев Билар Емазаевич
- Кавун, Василий Михайлович
- Кадагидзе, Григорий Ильич
- Кадыров, Касым
- Казак, Виктор Дмитриевич
- Казакова, Сабинисо
- Казакуль, Людмила Михайловна
- Казанец, Иван Павлович
- Казиева, Хамис Абдусаламовна
- Казокевичюс, Ионас Антанович
- Кайрис, Ксаверас Костович
- Какава, Мери Михайловна
- Калатозова, Анна Георгиевна
- Калашников, Михаил Тимофеевич
- Калейкин, Валерий Геннадиевич
- Калинин, Василий Григорьевич
- Калинин, Геннадий Николаевич
- Калинина Ида Павловна
- Калласте, Хейно Петрович
- Калмыков Валерий Дмитриевич
- Калугин, Геннадий Сергеевич
- Кальченко Никифор Тимофеевич
- Калюжная, Мария Павловна
- Камалов Каллибек
- Камалова, Нурсулу
- Камалова, Хадия Зайнулловна
- Кан, Анатолий
- Капаров Мирза Кулматович
- Капитонов Иван Васильевич
- Капленко, Василий Фёдорович
- Капуста, Майя Никитична
- Караваев Георгий Аркадьевич
- Караев Кара Абульфаз оглы
- Каракеев, Курман-Гали
- Карапетян, Гегецик Артушовна
- Карева, Валентина Антоновна
- Карлов Владимир Алексеевич
- Карпенко, Жанна Дмитриевна
- Касатонов Владимир Афанасьевич
- Касиева, Зайнап Закариевна
- Касимов, Самед Алиашраф оглы
- Касымова, Адолат Тимуровна
- Касьяненко, Фёдор Дмитриевич
- Катков, Владимир Иванович
- Каткова, Валентина Васильевна
- Катушев Константин Фёдорович
- Каулиньш Эдгарс Мартынович
- Кахаров Абдулахад Кахарович
- Кеёрна, Арно Артурович
- Келдыш Мстислав Всеволодович
- Кендренков, Андрей Андреевич
- Керимов Али Хабиб оглы
- Керимов, Гасан Рза оглы
- Керимов, Мансыр Паша оглы
- Керимова Сурая Абаскулу кызы
- Кешоков, Алим Пшемахович
- Киженцев, Николай Андрианович
- Кижнерова, Зинаида Петровна
- Кикнадзе, Шалва Давидович
- Киракосян, Максим Османович
- Киргизова, Татьяна Ивановна
- Кириленко Андрей Павлович
- Кириллин Владимир Алексеевич
- Кириллова, Валентина Николаевна
- Кириллова, Мария Ивановна
- Кириченко Николай Карпович
- Киркилас, Юозас Винцович
- Киселёв Тихон Яковлевич
- Киселёва, Нинель Степановна
- Кисунько, Григорий Васильевич
- Кичиев, Джума
- Клайс, Юхан Эдуардович
- Клаусон Вальтер Иванович
- Клепиков Михаил Иванович
- Клименко Иван Ефимович
- Климов, Александр Петрович
- Климов, Борис Николаевич
- Климченко, Евгений Иванович
- Клычев, Анна-Мухамед
- Клюев, Виктор Владимирович
- Князев Филипп Кириллович
- Кобахия, Валериан Османович
- Кобыльчак, Михаил Митрофанович
- Ковалевская, Раиса Алексеевна
- Коваленко Александр Власович
- Коваленко, Нина Фёдоровна
- Коваль, Александр Матвеевич
- Коваль, Иван Григорьевич
- Кованов Павел Васильевич
- Ковбасюк, Мария Семёновна
- Ковшутин, Василий Иванович
- Коерков, Иннокентий Иннокентьевич
- Кожахметова, Бибигуль
- Кожевников Вадим Михайлович
- Кожевников Евгений Фёдорович
- Кожин, Сергей Фёдорович
- Кожина, Валентина Кузьминична
- Козеева, Екатерина Алексеевна
- Козлов Николай Тимофеевич
- Козлов, Сергей Васильевич
- Козырь, Иван Логвинович
- Козырь Павел Пантелеевич
- Кокарев Александр Акимович
- Колесников, Владислав Григорьевич
- Коломбет, Алексей Яковлевич
- Коломиец, Зинаида Васильевна
- Коломойченко, Владимир Остапович
- Колосов, Александр Зиновьевич
- Колчина, Любовь Николаевна
- Комаров, Александр Васильевич
- Комаров, Лев Николаевич
- Комаровский, Александр Николаевич
- Кондратюк, Мария Яковлевна
- Конев Иван Степанович
- Коновалов Николай Леонтьевич
- Коновалов Николай Семёнович
- Конокпоева, Валентина Степановна
- Кононенко, Вера Константиновна
- Коноплёв Борис Всеволодович
- Конотоп Василий Иванович
- Кооп, Арнольд Викторович
- Копелев, Владимир Ефимович
- Корнейчук Александр Евдокимович
- Коробейникова, Раиса Никоновна
- Коробов, Леонид Ильич
- Коробова, Тамара Георгиевна
- Коровина, Екатерина Алексеевна
- Коровкин, Николай Григорьевич
- Коротина, Екатерина Александровна
- Коротков Борис Фёдорович
- Кортунов Алексей Кириллович
- Коршунов, Сергей Павлович
- Корытков Николай Гаврилович
- Кос, Анатолий Осипович
- Коспанов, Шапет Коспанович
- Костандов Леонид Аркадьевич
- Костенко, Павел Фёдорович
- Костина, Алина Ивановна
- Костина, Валентина Ивановна
- Костоусов Анатолий Иванович
- Косыгин Алексей Николаевич
- Кохонов, Филипп Лаврентьевич
- Кочеткова, Антонина Ивановна
- Кочетов Андрей Алексеевич
- Кочиева, Екатерина Григорьевна
- Кочинян Антон Ервандович
- Кочубаев, Тойчи Тагаевич
- Кочубей Антон Самойлович
- Кошева, Зинаида Ивановна
- Кравченко, Алла Александровна
- Красильников, Виталий Сергеевич
- Краснобаев, Нил Иванович
- Крахмалёв Михаил Константинович
- Кривко, Алексей Григорьевич
- Криулин Глеб Александрович
- Кришталевич, Ульяна Феоктистовна
- Кружаев, Александр Никитович
- Кружков, Виктор Иванович
- Крупнова Валентина Ивановна
- Крутин, Владимир Михайлович
- Кручина Николай Ефимович
- Крылов, Гурий Петрович
- Крылов, Николай Иванович
- Куделина, Тамара Фёдоровна
- Кудратов, Шаймардан
- Кудря, Анна Степановна
- Кудрявцев, Владимир Леонтьевич
- Кудряшов, Алексей Павлович
- Кузнецов, Анатолий Алексеевич
- Кузнецов Василий Васильевич
- Кузнецов, Василий Дмитриевич
- Кулаков Фёдор Давыдович
- Кулатов Турабай Кулатович
- Кулиджанов Лев Александрович
- Кулиев, Ильяс Бархудар оглы
- Кулиева, Захра Таир кызы
- Кулиева, Самая Гани кызы
- Куликов Виктор Георгиевич
- Куликов Яков Павлович
- Куличенко Леонид Сергеевич
- Куличкова, Лидия Степановна
- Кунаев Динмухамед Ахмедович
- Кунаев, Пётр Фомич
- Кунарбаева, Фарзана
- Купалёнок, Фёдор Степанович
- Куприянова, Нина Петровна
- Курбаналиева, Руза Яралиевна
- Курбанбаева, Урингуль
- Курбанов Рахманкул
- Курбанов, Хемра
- Курбонова, Гулхоним
- Курганов, Фёдор Анисимович
- Куркоткин Семён Константинович
- Куров, Николай Дмитриевич
- Курочкин Николай Иванович
- Кутахов Павел Степанович
- Куускла, Мати Эвальдович
- Куцевол Василий Степанович
- Кучкарова, Роза Аллаяровна
- Кушнирёк Анна Васильевна
- Кушхов Кишука Сагидович
- Кыллер, Альвар-Густав Эрнстович
- Кэбин Иван Густавович
- Кютт, Хелле Эльмаровна
- Кязумова, Шафига Гамид кызы
- Кярсна, Александр Августович
Л
- Лабезный Николай Семёнович
- Лаврентьев, Михаил Алексеевич
- Лакавичюс, Драсутис Стасевич
- Ланкинен, Юлия Ивановна
- Лапин, Василий Васильевич
- Лапин, Сергей Георгиевич
- Лаптандер, Тэмня Яптокович
- Ларикова, Валентина Михайловна
- Лашкарашвили, Тамара Васильевна
- Лащенко, Пётр Николаевич
- Лебедева, Ирина Семёновна
- Леванова, Клавдия Григорьевна
- Левко, Александра Ивановна
- Лёгких, Юрий Григорьевич
- Леин Вольдемар Петрович
- Лейшис, Юлионас Пятрович
- Ленин, Александр Васильевич
- Ленчовская, Мелания Михайловна
- Леньшина, Людмила Николаевна
- Леонов Павел Артёмович
- Леонович, Борис Николаевич
- Леонтьева, Клавдия Егоровна
- Лесечко, Михаил Авксентьевич
- Ливенцов Василий Андреевич
- Лигачёв, Егор Кузьмич
- Лиив, Элле Григорьевна
- Лиивак, Айн Рурихович
- Линно, Майла Вольдемаровна
- Липатов, Леонид Петрович
- Лисник, Юлиян Васильевич
- Литвинова, Зинаида Андреевна
- Лихобабина, Галина Константиновна
- Личук, Юстын Тодорович
- Лобанов, Александр Матвеевич
- Лобанов, Павел Павлович
- Лобанок, Владимир Елисеевич
- Лобов, Семён Михайлович
- Логинов, Василий Григорьевич
- Лолашвили, Отари Ильич
- Ломакин Виктор Павлович
- Ломако Илья Павлович
- Ломако Пётр Фадеевич
- Ломоносов Владимир Григорьевич
- Лощенков Фёдор Иванович
- Лукьяненко, Павел Пантелеймонович
- Лукьянова, Раиса Алексеевна
- Лутак Иван Кондратьевич
- Лысенко, Иван Петрович
- Любченко Любовь Андреевна
- Ляликова, Раиса Феофановна
- Ляшко, Александр Павлович
- Ляшко, Евгения Ивановна
- Лященко, Николай Григорьевич
М
- Магомаев, Джамал Эддин Муслимович
- Магомедова, Париза
- Мазуров Кирилл Трофимович
- Майоров Александр Михайлович
- Майоров, Артур Петрович
- Макаджанова, Дариха Валиевна
- Маканаева, Римма Магометовна
- Макаров Александр Максимович
- Макеев Виктор Петрович
- Маковецкий, Дмитрий Михайлович
- Максимов Николай Иванович
- Малеев, Владимир Михайлович
- Малеев Георгий Васильевич
- Малзуров, Дагба Онгорович
- Мальбахов Тимбора Кубатиевич
- Мальцев Евдоким Егорович
- Мамаева, Мария Яковлевна
- Мамесцарашвили, Нанули Васильевна
- Мамунц Самвел Ваниевич
- Манджиев Эрдни Чудитович
- Маницкий, Александр Алексеевич
- Манюшис Иосиф Антонович
- Манякин Сергей Иосифович
- Марданов, Равиль Сулейманович
- Марков Аркадий Терентьевич
- Марков Георгий Мокеевич
- Маркова, Нина Александровна
- Марисов Валерий Константинович
- Маркунене, Стефания Юозо
- Мартинайтис, Марионас Алексович
- Мартиросян, Мкртич Поханович
- Мартынов Николай Васильевич
- Марусяк, Александр Фёдорович
- Мархилевича, Вероника Карловна
- Марцинюк, Анна Алексеевна
- Маряхин, Сергей Степанович
- Масленников Николай Иванович
- Матвеева, Валентина Петровна
- Матджанова, Огульнияз
- Матей, Аксения Антоновна
- Маткаримов, Мадамин Маткаримович
- Матулис Юозас Юозович
- Матусевич, Мария Нестеровна
- Матчанов Назар Маткаримович
- Махремов, Джумакулы
- Мацегорова, Мария Петровна
- Мацкевич Владимир Владимирович
- Мацкевичюс, Казимиерас Иозо
- Машеров Пётр Миронович
- Машкин, Николай Михайлович
- Медунов Сергей Фёдорович
- Мелентьев Лев Александрович
- Мелкумян, Гурген Аллахвердович
- Мельков, Юрий Дмитриевич
- Мельников, Леонид Георгиевич
- Мендуме Михаил Клаевич
- Метельская, Ираида Семёновна
- Мешков Фёдор Степанович
- Мжаванадзе Василий Павлович
- Миглан, Леонтина Францевна
- Микаелян Сергей Абгарович
- Микоян Анастас Иванович
- Микоян Артём Иванович
- Микулич Владимир Андреевич
- Микулович Иван Фёдорович
- Мингазеев, Ибрагим Зарифович
- Минина, Фаина Матвеевна
- Мирошникова, Анна Яковлевна
- Мирошниченко, Григорий Константинович
- Мирошниченко Николай Михайлович
- Митрин, Евгений Тимофеевич
- Михайлин Владимир Васильевич
- Михайлова, Валентина Сергеевна
- Михайловский, Иван Алексеевич
- Михалков Сергей Владимирович
- Михеева, Лидия Ивановна
- Михель, Марфа Яковлевна
- Мишин, Пётр Павлович
- Младшова, Зоя Васильевна
- Мовсесян, Сурен Амбарцумович
- Модогоев Андрей Урупхеевич
- Мозговой Василий Федотович
- Мозговой Иван Алексеевич
- Моисеенкова, Таисия Алексеевна
- Молчанинов Иван Ильич
- Монастыршина, Валентина Никодимовна
- Монахова, Александра Никитична
- Моргун Фёдор Трофимович
- Морозов Иван Павлович
- Морозов Николай Ефимович
- Морозова, Александра Антоновна
- Морозова, Анна Васильевна
- Морозова, Евгения Алексеевна
- Москаленко, Екатерина Петровна
- Москаленко Кирилл Семёнович
- Мосолов, Михаил Герасимович
- Мотуз, Галина Федосеевна
- Мохань, Антонина Ивановна
- Моцак Григорий Иванович
- Мочалин Фёдор Иванович
- Мужицкий Александр Михайлович
- Мукажанова, Нагимаш
- Мукашев Саламат Мукашевич
- Мунхалов Афанасий Петрович
- Муравленко Виктор Иванович
- Муравьёв, Василий Иванович
- Мурадов Нуритдин Мурадович
- Мурадова Сона
- Мурадян Бадал Амаякович
- Мурадян, Егиш Ашотович
- Мурадян Мурад Оганесович
- Муракаева, Людмила Игнатьевна
- Муртазаев Каюм Муртазаевич
- Мусаев, Фуруддун Ибрагим оглы
- Мусаева, Тамара
- Мусиенко, Иван Данилович
- Мусин Рашид Мусинович
- Муслимов, Каримджан
- Мусхелишвили Николай Иванович
- Мухамедов, Ибрагим Файзиевич
- Мухамедова, Огульнабат Курбановна
- Мчедлишвили, Мери Георгиевна
- Мыльникова, Надежда Петровна
- Мындряну, Степан Богослович
- Мысаханов, Мирзамахмуд Мирзарахманович
- Мюрисепп Алексей Александрович
Н
- Набиев, Юсиф Мустафа оглы
- Наботова, Зульфи
- Назаренко, Владимир Павлович
- Наливайко, Владимир Михайлович
- Нарбутаева, Тулган
- Насиров, Кассир Сафарович
- Насриддинова, Ядгар Садыковна
- Наукенов, Карим Шарипович
- Начкебия, Маквала Мелитоновна
- Ненахов, Виктор Алексеевич
- Непорожний, Пётр Степанович
- Нерсесян, Мкртич Гегамович
- Нестерова, Галина Тимофеевна
- Нечаев, Борис Николаевич
- Нигматуллина Фира Гарифовна
- Никитин, Геннадий Михайлович
- Никитина, Тамара Васильевна
- Никитченко Виталий Федотович
- Никифорова, Антонина Ивановна
- Николаев Константин Кузьмич
- Николаева, Анна Емельяновна
- Николаева, Татьяна Николаевна
- Николаева-Терешкова Валентина Владимировна
- Николаишвили, Светлана Лаврентьевна
- Николашина, Мария Михайловна
- Никонов Виктор Петрович
- Никонова, Галина Ивановна
- Ниязбеков Сабир Билялович
- Новгородова Екатерина Иннокентьевна
- Новиков, Владимир Гаврилович
- Новиков Владимир Николаевич
- Новиков Игнатий Трофимович
- Новосёлов Ефим Степанович
- Новрузов, Севиндик Ахмед оглы
- Новрузова, Гюлушан Гариб кызы
- Ногоева, Садат
- Норкузиева, Иджобат
- Нугманов, Камиль (Яшен)
- Нуждина, Александра Васильевна
- Нуриев, Аразмамед
- Нуриев Зия Нуриевич
О
- Обатуров Геннадий Иванович
- Оберемок, Тамара Николаевна
- Оболадзе, Груза Иванович
- Овезова, Анна
- Овечкин, Иван Павлович
- Огаджанян, Мушег Григоревич
- Оганян, Сурен Хоренович
- Огарков Николай Васильевич
- Огаркова, Инна Васильевна
- Одинаев, Тоир
- Однобокова, Алевтина Семёновна
- Озерова, Нина Даниловна
- Озерова, Татьяна Владимировна
- Оксененко, Мария Максимовна
- Окунев, Василий Васильевич
- Олешко, Анна Сергеевна
- Олифиров, Фёдор Акимович
- Омаров, Тельман
- Омарова, Каншаим
- Оной, Филипп Григорьевич
- Оппаева, Анна Манджиевна
- Оразмухаммедов, Ораз Назарович
- Оразмухаммедова, Шекер
- Органов, Николай Николаевич
- Орешков, Василий Филиппович
- Орлов Владимир Павлович
- Орлов Михаил Анатольевич
- Орлова, Галина Сергеевна
- Орлова, Лидия Александровна
- Осётров Тимофей Николаевич
- Осиюк Лидия Ивановна
- Осмонкулов, Биримкул
- Осокина, Галина Николаевна
- Охотников, Евгений Павлович
- Оюн, Марат-оол Талай
П
- Павлов, Владимир Яковлевич
- Павлов Георгий Сергеевич
- Павлов Григорий Петрович
- Павлова, Нина Степановна
- Павловский Иван Григорьевич
- Павлюк, Вера Петровна
- Падурарь, Наталья Петровна
- Пакуро, Мария Сергеевна
- Палецкис Юстас Игнович
- Панин, Фёдор Иванович
- Панова, Капиталина Сергеевна
- Панфилов Михаил Панфилович
- Папидзе, Василий Константинович
- Папугина, Валентина Михайловна
- Папутин, Виктор Семёнович
- Паршиков, Алексей Михайлович
- Пасичник, Иван Никитович
- Паскарь Пётр Андреевич
- Пастухов Борис Николаевич
- Патоличев Николай Семёнович
- Патон Борис Евгеньеви
- Пахомова, Анна Андреевна
- Пашкина, Ида Ивановна
- Пашов Михаил Васильевич
- Пеллер Владимир Израйлевич
- Пельше Арвид Янович
- Перевязко, Василий Степанович
- Пересунько, Галина Петровна
- Пермякова, Зинаида Ивановна
- Пертель, Аксель Гугович
- Петлёванная, Станислава Андреевна
- Петрайтите, Дануте Юозо
- Петрина, Тамара Григорьевна
- Петрищев Алексей Георгиевич
- Петров, Анатолий Михайлович
- Петров, Евгений Михайлович
- Петрова, Мария Григорьевна
- Петровский Борис Васильевич
- Петровский, Иван Георгиевич
- Петросян, Роза Тархановна
- Петрулис, Наполеонас Ионович
- Петухов Борис Фёдорович
- Петухов, Григорий Фёдорович
- Печатнов, Игорь Георгиевич
- Пивоваров, Николай Буинович
- Пийритс, Хельдур Александрович
- Пилотович Станислав Антонович
- Пилюгин Николай Алексеевич
- Пимашкина, Екатерина Павловна
- Пименов, Пётр Тимофеевич
- Питра, Юрий Юрьевич
- Плауде, Карл Карлович
- Плахина Антонида Семёновна
- Погребняк, Яков Петрович
- Подгаев Григорий Ефимович
- Подгорный Николай Викторович
- Поздеев, Борис Захарович
- Покотилов, Анатолий Павлович
- Покрышкин Александр Иванович
- Полатайло Екатерина Алексеевна
- Поливко, Иван Андреевич
- Поликарпов, Михаил Васильевич
- Половых, Раиса Трофимовна
- Полозов Николай Никифорович
- Полосин, Александр Васильевич
- Поляков Иван Евтеевич
- Полянский Дмитрий Степанович
- Пономарёв Борис Николаевич
- Пономарёв Михаил Александрович
- Попов Борис Вениаминович
- Попов, Василий Дмитриевич
- Попов, Георгий Иванович
- Попова, Надежда Васильевна
- Попова Нина Васильевна
- Пориете, Лидия Язеповна
- Посмитный, Макар Анисимович
- Посохин Михаил Васильевич
- Постников, Василий Дмитриевич
- Постнов, Михаил Иванович
- Праслов, Пётр Иванович
- Привалова, Валентина Фёдоровна
- Приезжев Николай Семёнович
- Притыцкий, Сергей Осипович
- Продунова, Лидия Александровна
- Прокоп, Георгий Афтеневич
- Прокофьев Михаил Алексеевич
- Промыслов Владимир Фёдорович
- Протазанов Александр Константинович
- Прохоров Василий Ильич
- Прочан, Таиса Васильевна
- Пруидзе, Реваз Яковлевич
- Псурцев Николай Демьянович
- Пугач, Сергей Михайлович
- Пулатов, Насриддин
- Пулатов, Сайфулло
- Пульникова, Светлана Степановна
- Пуртов, Михаил Николаевич
- Пухова Зоя Павловна
- Пыдер, Линда Яановна
- Пяткова, Галина Владимировна
Р
- Разборский, Александр Андреевич
- Разяпов, Шифа Гарифуллинович
- Раматов, Зарип
- Раратюк, Галина Павловна
- Расулов Джабар Расулович
- Расулов Салих Рашидович
- Рафальский, Василий Иванович
- Рафиков, Сагид Рауфович
- Рахаев, Адрах Мусаевич
- Рахимов, Бекташ Рахимович
- Рашидов, Шараф Рашидович
- Рашкулев, Дмитрий Харлампьевич
- Ребров, Сергей Иванович
- Решетникова, Людмила Ивановна
- Риваре, Моника Альбертовна
- Ризоев, Мирзоали
- Римджюте, Алдона Владо
- Римицвне, Моника Антоновна
- Родионов, Владимир Яковлевич
- Родионов Николай Николаевич
- Родионов, Пётр Александрович
- Розенко, Пётр Акимович
- Розенфелд, Август Петрович
- Романов Алексей Владимирович
- Романов, Владимир Павлович
- Романов, Григорий Васильевич
- Романов, Николай Николаевич
- Рубен Виталий Петрович
- Рубэн, Юрий Янович
- Руденко, Ромам Андреевич
- Руднев Константин Николаевич
- Рунце, Мара Петровна
- Русаков Константин Викторович
- Русакова, Альбина Николаевна
- Рыженков, Николай Георгиевич
- Рыков Василий Назарович
- Рысмамбетова, Умуткер
- Рябиков, Василий Михайлович
- Рябов, Виктор Андреевич
- Рябов, Евгений Васильевич
- Рябчикова, Мария Ивановна
- Ряскина, Екатерина Ивановна
С
- Сабанеев Станислав Бесланович
- Сабкалова, Таисия Васильевна
- Савзиева, Нигар
- Савинкин, Николай Иванович
- Садвакасов Бименде Садвакасович
- Садриддинов, Талбак
- Садыгова, Фатьма Абгедир кызы
- Садыков, Абид
- Садыков, Ибрагим Валеевич
- Сазонов, Иван Фёдорович
- Сайкин, Семён Фёдорович
- Сакания, Ева Тарасовна
- Салахов Таир Теймур оглы
- Салиев, Мамасадик
- Салиева, Батыш
- Салманов, Григорий Иванович
- Саматов Абдугафур
- Самедов Кудрат Ашур оглы
- Самсонов, Иван Михайлович
- Самцова, Раиса Семёновна
- Сапоцкая, Нина Филипповна
- Саралидзе, Зураб Георгиевич
- Сариков, Сатвалди
- Саттарова, Турдихан
- Саурбаев Куандык Абикенович
- Сафарян, Лена Аристаковна
- Сафолов, Абдурахмон
- Сафьянова, Агния Ильинична
- Свешников, Мефодий Наумович
- Свиридова, Зинаида Игнатьевна
- Селецкий, Георгий Андреевич
- Селин, Николай Васильевич
- Семёнов Иван Михайлович
- Сендажи, Сергей Балбырович
- Сенькин Иван Ильич
- Сербин Иван Дмитриевич
- Сербин, Лидия Спиридоновна
- Сергеев, Иннокентий Шипхинеевич
- Сергеева, Александра Егоровна
- Серикова, Галина Анатольевна
- Серкова, Александра Сергеевна
- Сивергин, Алексей Модестович
- Сидоренко Александр Васильевич
- Сидоренко, Анна Васильевна
- Сидоренко, Сергей Степанович
- Сидоров, Юрий Климентьевич
- Сидорович, Иван Романович
- Сизов Александр Александрович
- Сизов Геннадий Фёдорович
- Сизов, Павел Константинович
- Сикорский, Владимир Иосифович
- Сильченко Николай Кузьмич
- Синельникова, Зинаида Петровна
- Синицын Иван Флегонтович
- Сирабидзе, Нази Хусейновна
- Сирлибекова, Кульжамал
- Сирож, Иван Дмитриевич
- Ситнин Владимир Ксенофонтович
- Сиюткина, Анна Васильевна
- Сияпаров, Шогунбек
- Скачков Семён Андреевич
- Скворцов, Иван Фёдорович
- Скляренко, Лидия Андреевна
- Скляренко, Наталья Константиновна
- Склярова, Раиса Степановна
- Скобельцын Дмитрий Владимирович
- Скоморохов Николай Михайлович
- Скочилов Анатолий Андрианович
- Скулков Игорь Петрович
- Скурко Евгений Иванович (Максим Танк)
- Скучка, Ирина Михайловна
- Славский Ефим Павлович
- Смалий, Валентина Ивановна
- Смирнов Александр Иванович
- Смирнов Александр Николаевич
- Смирнов Леонид Васильевич
- Смирнов Николай Иванович
- Смирнова, Вера Ивановна
- Смиртюков Михаил Сергеевич
- Смолина, Маргарита Ивановна
- Смолянинов, Василий Иванович
- Снечкус, Антанас Юозович
- Соболев Леонид Сергеевич
- Соболь, Николай Александрович
- Соич, Олег Владиславович
- Соколов, Валентин Владимирович
- Соколов, Сергей Леонидович
- Соколов Тихон Иванович
- Соколова, Любовь Тимофеевна
- Сокурашвили, Руизани Алексеевна
- Солдатов Лев Леонидович
- Соловых, Александр Павлович
- Соловьёв, Иван Никифорович
- Соловьёв, Павел Александрович
- Соловьёва, Нина Васильевна
- Солодник, Анна Ивановна
- Солодухин, Леонид Васильевич
- Соломенцев, Михаил Сергеевич
- Солтанова, Гюльбика Нусрат кызы
- Сорокина, Вера Ивановна
- Сотниченко, Виктор Александрович
- Сочнев, Александр Иванович
- Спандерашвили, Михаил Павлович
- Спеканова, Нина Спиридоновна
- Спиридонов, Иван Васильевич
- Спиридонова, Роза Константиновна
- Спирина, Екатерина Фёдоровна
- Станиславский, Пётр Михайлович
- Старовойтов, Василий Константинович
- Старовский, Владимир Никонович
- Стасишкене, Вида Юозо
- Стеблянко Василий Григорьевич
- Стельмах, Михаил Афанасьевич
- Стенько, Григорий Терентьевич
- Степанова, Римма Алексеевна
- Степаньков, Михаил Владимирович
- Степченко, Владимир Афанасьевич
- Стецко Василий Иванович
- Страутманис, Пётр Якубович
- Страхов, Владислав Иванович
- Стрельченко, Иван Иванович
- Струев, Александр Иванович
- Стугин, Юрий Иванович
- Стуруа, Вахтанг Васильевич
- Судрабкалнс, Арвид Карлович
- Сулайманова Кульсара
- Сулейманова, Камар Ханум Мирзаага кызы
- Султанова, Тухтахон
- Сурков, Алексей Александрович
- Суслов, Михаил Андреевич
- Сусунян, Асмик Мнацакановна
- Сухой, Павел Осипович
- Сухорукова, Мария Гавриловна
- Суюмбаев Ахматбек Суттубаевич
- Сыромятников, Николай Иванович
- Сырчина, Любовь Евгеньевна
- Сысоев, Виктор Сергеевич
- Сяглов, Виктор Семёнович
Т
- Табеев, Фикрят Ахмеджанович
- Таваа, Севилбаа Далай-Хооевна
- Тадышева, Ольга Саватьевна
- Талыбова, Бахар Магеррам кызы
- Тамашаускас, Антанас-Альгимантас Петрович
- Таммисту, Айно-Элисе Хуговна
- Танирбергенов, Жумабай
- Танкаев, Магомед Танкаевич
- Тапилин, Александр Степанович
- Таранова, Людмила Павловна
- Тарасов Александр Михайлович
- Тарасов Николай Никифорович
- Тарасова, Лидия Фёдоровна
- Таратута Василий Николаевич
- Тарахтиенко, Лидия Николаевна
- Тарджуманян, Генрик Вартанович
- Тарчоков, Камбулат Кицуевич
- Тасанбаев Егемкул Тасанбаевич
- Татарчук Николай Фёдорович
- Татурашвили, Мери Петровна
- Таукчи, Афанасий Никодимович
- Тауринь, Гайда Карловна
- Тахумов, Борис Ибрагимович
- Ташалиев, Атаман
- Ташпулатова, Диляра
- Телепов, Михаил Семёнович
- Темирбаев, Бекжан
- Темирбаев, Мойдун
- Темурзиева, Роза Ахметовна
- Тентюк, Вера Николаевна
- Теплякова, Анастасия Михайловна
- Тер-Газарянц, Георгий Арташесович
- Терентьева, Заря Фёдоровна
- Терёхин, Юрий Васильевич
- Терехов Константин Павлович
- Тешеев, Сайдила
- Тимофеев Николай Владимирович
- Титаренко, Алексей Антонович
- Титов, Виталий Николаевич
- Титова, Галина Мироновна
- Титяков, Михаил Андреевич
- Тихонов, Анатолий Дмитриевич
- Тихонов, Николай Александрович
- Тихонов, Николай Семёнович
- Тихонова, Роза Тихоновна
- Ткачук, Григорий Иванович
- Товстоногов, Георгий Александрович
- Тока Салчак Калбакхорекович
- Токарев, Александр Максимович
- Толасов, Борис Константинович
- Толкунов Лев Николаевич
- Толстенев, Владимир Александрович
- Толстиков, Василий Сергеевич
- Толубко, Владимир Фёдорович
- Тоотс, Райво Рейнович
- Торккели, Лео Топиасович
- Тохври, Айми Аугуст-Бернхардовна
- Трамова, Нура Ибрагимовна
- Трапезников, Сергей Павлович
- Третьяк, Иван Моисеевич
- Труфанова, Валентина Георгиевна
- Трушникова, Лидия Прокопьевна
- Тукенова, Орынбасар
- Тулебаева, Биби
- Туполев, Андрей Николаевич
- Тургалиева, Канзия Жумагалиевна
- Турсун-заде Мирзо
- Тхилаишвили, Александр Дурсунович
- Тхохова, Лилия Абдулаховна
- Тынель, Лина Григорьевна
- Тынурист, Эдгар Густавович
- Тюлюш, Валентина Одурековна
- Тюмина, Вера Степановна
- Тюникова, Вера Игнатьевна
- Тябут Дмитрий Васильевич
- Тяжельников Евгений Михайлович
У
- Увачан Василий Николаевич
- Узденова, Валя Ильясовна
- Улизко, Василий Иванович
- Умалатов, Алипаша Джалалович
- Умалатова, Клич-хан Бахты-Гереевна
- Уманец, Николай Васильевич
- Умаров, Авалбек
- Умарова, Нури
- Умаханов Магомед-Салам Ильясович
- Умуралиев, Мукаш
- Унгарлинова, Юлда Кануровна
- Упениекс, Алфред Арнольдович
- Усманов, Гумер Исмагилович
- Усманов Саидмахмуд Ногманович
- Устинов, Дмитрий Фёдорович
- Усубалиев Турдакун Усубалиевич
- Уханов, Алексей Александрович
Ф
- Фадеева, Елена Алексеевна
- Федин Константин Александрович
- Фёдоров, Алексей Фёдорович
- Фёдоров Виктор Степанович
- Федосеев Александр Иванович
- Федосеев Пётр Николаевич
- Федосова, Ульяна Филипповна
- Федунец, Иван Иванович
- Федюшина, Лидия Петровна
- Феоктистова, Мария Гавриловна
- Ферин, Михаил Алексеевич
- Филатов, Андрей Дмитриевич
- Филатов, Леонид Иванович
- Флорентьев, Леонид Яковлевич
- Форманюк, Александра Михайловна
- Фролов, Василий Семёнович
- Фролова, Нина Филипповна
- Фурцева, Екатерина Алексеевна
Х
- Хабибуллин, Шахразый Шафикович
- Хайдаров, Аюб
- Халилов Курбан Али оглы
- Халимов, Айваз
- Харазов, Валерий Иннокентьевич
- Харитон, Юлий Борисович
- Харсеев, Михаил Илларионович
- Хатанзейский, Аркадий Петрович
- Хафизов Мидхат Габдраупович
- Хафизов Шариф Сагирович
- Хетагуров, Георгий Иванович
- Хечинашвили, Семён Николаевич
- Хитров Степан Дмитриевич
- Ходжаев Асадилла Ашрапович
- Ходжиев, Рифъат
- Ходжиева, Алтын
- Холов, Махмадула
- Хомуло, Михаил Григорьевич
- Хомушку, Кувискал Сумбуевна
- Хоротенко, Валентин Васильевич
- Хортюк, Евгения Ефимовна
- Хренников, Тихон Николаевич
- Христич, Николай Фёдорович
- Христюк, Галина Фёдоровна
- Худайбергенов Мадьяр Худайбергенович
- Худоев, Саттор
- Худосовцев, Николай Михайлович
- Хурсан, Василий Николаевич
Ц
- Цаболов, Ибрагим Андреевич
- Цвигун, Семён Кузьмич
- Цецегов, Сергей Степанович
- Циба, Анатолий Астамурович
- Цинаридзе, Мери Сулеймановна
- Цуканов, Георгий Эммануилович
- Цыбикжапов, Дондок Юмажапович
- Цыбулько, Владимир Михайлович
- Цыренов, Бадма Цыренович
Ч
- Чайкина, Елена Григорьевна
- Чакир, Яков Миронович
- Чаковский, Александр Борисович
- Чебан, Иван Константинович
- Чепене, Янина Ионо
- Черватюк, Иван Васильевич
- Чердинцев, Василий Макарович
- Черечон, Александра Ивановна
- Черненко, Константин Устинович
- Чернов, Михаил Михайлович
- Чернова, Елена Григорьевна
- Чёрный Алексей Клементьевич
- Чёрный Василий Ильич
- Чернышёв, Георгий Дмитриевич
- Черняев, Лев Николаевич
- Черский, Николай Васильевич
- Четкаускайте, Пранцишка Пятровна
- Чехонин Павел Михайлович
- Чеченя, Леонид Степанович
- Чилиев, Алихан Хусаинович
- Чиракова, Захра Ахмед кызы
- Чирков, Владимир Иванович
- Чиряев Гавриил Иосифович
- Чистякова, Галина Викторовна
- Чичельникова, Мария Ивановна
- Чкония, Бахва Шалвович
- Чубаров, Анатолий Петрович
- Чугунов Иван Иванович
- Чуев, Алексей Васильевич
- Чуев, Фёдор Андреевич
- Чуева, Ольга Павловна
- Чуйков Василий Иванович
Ш
- Шабасанов, Махтум Кули Караевич
- Шавров, Иван Егорович
- Шайдуров Сергей Афанасьевич
- Шакиров Мидхат Закирович
- Шаманян, Тереза Егоровна
- Шамилева, Зина Межидовна
- Шамота, Николай Захарович
- Шамсудинов Фахредин Шамсудинович
- Шаньков, Иван Тимофеевич
- Шарапов Василий Иванович
- Шатилова, Тия Яновна
- Шауро Василий Филимонович
- Шаханов, Роман Николаевич
- Шашин, Валентин Дмитриевич
- Шевченко, Александр Митрофанович
- Шевченко Владимир Васильевич
- Шевченко, Лидия Ивановна
- Шелепин, Александр Николаевич
- Шелест, Пётр Ефимович
- Шестухина, Вера Семёновна
- Шехов, Назар
- Шештакаускене, Станислава Миколовна
- Шибаев Алексей Иванович
- Шибалов, Александр Никонорович
- Шидла, Романас Эдвардо
- Шидлаускас, Пятрас Юозович
- Шилейскис, Пятрас Петрович
- Шитиков Алексей Павлович
- Школьная, Людмила Афанасьевна
- Школьников Алексей Михайлович
- Шовхиев, Бабашер
- Шокин, Александр Иванович
- Шолохов, Михаил Александрович
- Шостакович, Дмитрий Дмитриевич
- Шох, Иван Дмитриевич
- Штанько, Валентина Григорьевна
- Шулимова, Александра Андреевна
- Шумаков, Илья Яковлевич
- Шумаускас Мотеюс Юозович
- Шурбин, Иван Ильич
- Шурупов, Александр Георгиевич
Щ
- Щеглов, Афанасий Фёдорович
- Щекутева, Екатерина Андреевна
- Щёлоков, Николай Анисимович
- Щербаков, Виктор Васильевич
- Щербаков, Павел Николаевич
- Щербакова, Галина Александровна
- Щербина Борис Евдокимович
- Щербицкий, Владимир Васильевич
- Щеулов, Василий Петрович
- Щулепова, Мария Ильинична
- Щурина, Надежда Михайловна
Ы
Э
Ю
- Юдин, Пётр Иванович
- Юлдашева, Назира
- Юмагузин, Яхия Сафиуллович
- Юнак Иван Харитонович
- Юргайлитите, Эляна Антано
- Юрина Клавдия Ильинична
- Юров, Василий Дмитриевич
- Юров, Ян Донатович
- Ющенко, Александр Николаевич
Я
- Ядрошникова, Раиса Николаевна
- Яковлев, Александр Сергеевич
- Яковлев, Владимир Ефимович
- Яковлева, Зоя Ивановна
- Якубовский, Иван Игнатьевич
- Якубовский, Фуад Борисович
- Янгель, Михаил Кузьмич
- Янчевский, Станислав Михайлович
- Янышин, Стефания Андреевна
- Ярковой, Иван Мефодиевич
- Яснов, Михаил Алексеевич
- Яхин, Фазылгаян Фаткулбаянович
- Яцкевич, Зинаида Фёдоровна
Напишите отзыв о статье "Список депутатов Верховного Совета СССР 8-го созыва"
Ссылки
- [www.knowbysight.info/1_SSSR/06649.asp Список в Справочнике по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
|
Отрывок, характеризующий Список депутатов Верховного Совета СССР 8-го созыва
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.