Токио

Префектура Токио
東京都</br>

Префектура Токио на карте Японии Карта префектуры Токио
Расположение
Страна	Япония
Регион	Канто
Остров	Хонсю
Координаты
Информация
ISO 3166-2:JP	JP-13
Статистика
Площадь	2188,67 км² (45-я)
% воды	1,0 %
Население	(на 1 августа 2014)
Всего	13 370 198 человек
Плотность	6108,82 чел./км²
Уездов	1
Муниципалитетов	62
Символика
Флаг префектуры
Принятый в июне 1989 года символ Токио представляет собой зеленый лист гинкго и состоит из трёх дуг, образующих букву Т. Он обозначает будущий рост, процветание, очарование и спокойствие Токио
Дерево	Гинкго (Ginkgo biloba)
Цветок	Сакура Ёсино (Prunus × yedoensis)
Птица	Черноголовая чайка (лат. Larus ridibundus)
Администрация
Губернатор	Юрико Коикэ
[www.metro.tokyo.jp/ Официальный сайт] (яп.)

То́кио (яп. 東京 То:кё: , «Восточная столица») — столица Японии, её административный, финансовый, культурный, промышленный и политический центр. Крупнейшая городская экономика мира. Расположен в юго-восточной части острова Хонсю, на равнине Канто в бухте Токийского залива Тихого океана. Помимо столицы и крупнейшего города Японии, Токио также является одной из сорока семи префектур страны. Площадь префектуры составляет 2188,67 км², население — 13 370 198 человек (1 августа 2014), плотность населения — 6108,82 чел./км².

Токийский столичный округ — административная единица Японии, включающая в себя специальные районы Токио, область Тама и Островные территории Токийского столичного округа (острова Идзу и Огасавара).

Административный статус

Официально Токио является не городом, а одной из префектур, точнее, столичным округом (яп. 都 то), единственным в этом классе. Его территория, помимо части острова Хонсю, включает в себя несколько мелких островов к югу от него, а также острова Идзу и Огасавара. Округ Токио состоит из 62-х административных единиц — городов, посёлков и сельских общин. Когда говорят «город Токио», обычно имеют в виду входящие в столичный округ 23 специальных района, которые с 1889 по 1943 год составляли административную единицу город Токио, а ныне сами приравнены по статусу к городам; у каждого есть свой мэр и городской совет.

Столичное правительство возглавляет всенародно избираемый губернатор. Штаб-квартира правительства находится в Синдзюку, который является муниципальным центром округа. В Токио также находится государственное правительство и императорский дворец Токио (также используется устаревшее название — токийский императорский замок) — главная резиденция японских императоров.

Символика

У столицы имеются свои официальные символы — герб, флаг, знак, флаг со знаком, цветок, дерево и птица.

История

Хотя район Токио населяли племена ещё в каменном веке, активную роль в истории город стал играть сравнительно недавно. В XII веке местным воином Эдо Таро Сигэнадой здесь был построен форт. Согласно традиции, имя Эдо он получил по месту проживания (яп. 江戸, «вход в бухту»). В 1457 году Ота Докан, правитель области Канто при японском сёгунате, построил замок Эдо. В 1590 году им завладел Токугава Иэясу, основатель клана сёгунов Токугава. Таким образом, Эдо стал столицей сёгуната, имперской столицей же оставался Киото. В 1615 году армии Иэясу уничтожили своих противников — клан Тоётоми, получив тем самым, абсолютную власть на протяжении около 250 лет. Иэясу создал долговременные институты управления. Город быстро рос и к XVIII веку стал одним из крупнейших городов мира.

В результате реставрации Мэйдзи в 1868 году произошло свержение сёгуната и восстановление императорской власти. В 1868 году Император Муцухито перенес столицу в Эдо, переименовав его в Токио. Это породило дебаты, может ли Киото по-прежнему оставаться столицей. Во второй половине XIX века стала бурно развиваться промышленность, затем и судостроение. В 1872 году построена железная дорога Токио — Иокогама, в 1877 — Кобэ — Осака — Токио.

1-го сентября 1923 года в Токио и окрестностях произошло крупнейшее землетрясение (магнитуда 8—9 по шкале Рихтера). Почти половина города была разрушена, разразился сильный пожар. Жертвами стали около 90 000 человек. Хотя план реконструкции оказался очень дорогим, город стал постепенно восстанавливаться.

Город вновь серьёзно пострадал во время Второй мировой войны. Он подвергался массированным воздушным атакам. Только при воздушном налёте в ночь на 8 марта 1945 года погибли более 80 000 жителей. Множество деревянных строений сгорело, пострадал старый Императорский дворец. После войны Токио был оккупирован американскими военными, во время Корейской войны он стал крупным военным центром. Здесь по-прежнему остались несколько американских баз (военная база Ёкота и др.).

В середине XX века экономика страны стала стремительно возрождаться, что было охарактеризовано как «Японское экономическое чудо», а в 1966 году она стала второй крупнейшей экономикой в мире. Возрождение от военных травм было доказано проведением в Токио в 1964 году летних Олимпийских игр, где город выгодно показал себя на международной арене. С 70-х годов Токио захлестнула волна рабочей силы из сельских районов, что повлекло за собой дальнейшее развитие города. К концу 80-х годов он стал одним из самых динамично развивающихся городов на Земле.

20 марта 1995 года в токийском метро произошла газовая атака с использованием зарина. Теракт проведён религиозной сектой Аум Синрикё. В результате пострадало свыше 5 000 человек, 11 из них погибло.

Сейсмическая активность в районе Токио привела к началу дискуссий о переносе столицы Японии в другой город. Названы трое кандидатов: Насу (300 км к северу), Хигасино (недалеко от Нагано, центральная Япония) и новый город в провинции Миэ, недалеко от Нагои (450 км западнее Токио). Уже получено решение правительства, хотя более никаких дальнейших действий не предпринимается.

В настоящее время Токио продолжает развиваться, это заметно при сравнении фотографий начала 90-х годов с нынешними спутниковыми картами. Последовательно претворяются в жизнь проекты по созданию искусственных островов. Самым заметным проектом является Одайба, который сейчас является основным торговым и развлекательным центром.

География

Материковая часть Токио находится на северо-западе Токийского залива, длиной около 90 км с востока на запад и 25 км с севера на юг. На востоке он граничит с префектурой Тиба, на западе — с префектурой Яманаси, на юге — с префектурой Канагава и на севере — с префектурой Сайтама. Материковый Токио далее подразделяются на специальные районы Токио (на восточной половине). Кроме того, в рамках административных границ Токио находятся две цепи островов в Тихом океане, расположенные прямо на юг от Хонсю. Это Острова Идзу и острова Огасавара, которые растянулись более чем на 1000 км от материковой части Японии.

Токио перенёс несколько мощных землетрясений: в 1703, 1782, 1812, 1855, 1923 и 2011 годах. В 1923 году в результате Великого землетрясения Канто силой 8,3 магнитуд по шкале Рихтера погибло около 142 000 человек.

Острова

Токио имеет много отдалённых островов, один из которых удален на 1850 км от центральной части Токио. Из-за большого расстояния от административной штаб-квартиры столичного правительства в Синдзюку острова управляются администрацией округов Токио.

Национальные парки

В Токио есть несколько национальных парков, среди них:

• Роща Мэйдзи вокруг горы Такао (яп. 明治の森高尾国定公園 Мэйдзи но мори Такао кокутэй ко:эн) на юге Хатиодзи.
• Национальный парк Огасавара (на Бонинских островах). Начиная с 2006 года и по настоящее время предпринимаются усилия, чтобы сделать его объектом всемирного природного наследия ЮНЕСКО.
• Парк Уэно, известный своими музеями. В этом парке, расположены следующие музеи: Токийский национальный музей, Национальный музей науки, музей Ситамати и Национальный музей западного искусства.

Климат

Климат Токио является субтропическим муссонным. В полную противоположность средиземноморскому климату, по температурному режиму и географической широте с которым сходен Токио, зимой наблюдается сухой сезон, в течение которого количество осадков снижается, остальное время года длится влажный сезон. Общее количество осадков в Токио составляет 1537 мм в год. Снегопад в Токио — явление, как правило, единичное за всю зиму, хотя происходит практически ежегодно. Количество жителей Токио влияет на климат. Токио — убедительный пример взаимосвязи между ростом городов и климатом.

Лето в Токио из-за влияния остывшего за зиму океана наступает сравнительно поздно — только к маю. Оно длительное, жаркое и очень душное из-за высокой влажности, и заканчивается только к ноябрю. Осень начинается в ноябре, и в феврале постепенно переходит в весну — из-за того что климат города субтропический, зима с устойчивыми отрицательными температурами и снежным покровом здесь отсутствует. Наиболее тёплым месяцем является август, холодным — январь.

В Токио часто приходят тайфуны, хотя сильных из них — единицы. Последним был «9-й тайфун 19-го года Хэйсэй» (то есть 2007 года), по международной классификации имеющий название «Fitow».

Климат Токио
Показатель	Янв.	Фев.	Март	Апр.	Май	Июнь	Июль	Авг.	Сен.	Окт.	Нояб.	Дек.	Год
Абсолютный максимум, °C	22,6	24,5	25,3	28,9	31,9	36,2	39,5	39,1	38,1	32,6	26,7	24,8	39,5
Средний максимум, °C	9,9	10,4	13,3	18,8	22,8	25,5	29,4	31,1	27,2	21,8	16,9	12,5	20,0
Средняя температура, °C	6,1	6,5	9,4	14,6	18,9	22,1	25,8	27,4	23,8	18,5	13,3	8,7	16,3
Средний минимум, °C	2,4	2,8	5,5	10,7	15,3	19,1	22,9	24,6	21,0	15,3	9,7	5,0	12,9
Абсолютный минимум, °C	−6,3	−4,8	−4,4	0,3	4,0	10,3	14,0	15,9	11,1	5,9	−0,7	−4,2	−6,3
Норма осадков, мм	53	57	119	126	139	169	155	169	210	200	90	52	1537
Источник: [pogoda.ru.net/climate2/47662.htm Погода и климат]

Административно-территориальное деление

Токио включает в себя двадцать три специальных района, которые до 1943 года входили в состав города, но в настоящее время это отдельные самоуправляющиеся муниципалитеты, каждый с мэром и советом. В дополнение к этим 23 муниципалитетам, в префектуру входят 26 городов, один уезд и четыре округа (5 посёлков и 8 сёл). Токийское правительство возглавляет избранный населением губернатор и городское собрание. Штаб-квартира правительства находится в Синдзюку, оно управляет всем Токио, включая озера, реки, дамбы, фермы, удалённые острова и национальные парки.

23 специальных района Токио

Каждый из 23 специальных районов — самостоятельное муниципальное образование с собственным мэром и районным советом. Как уже отмечалось, по статусу специальные районы приравнены к обычным городам, однако отличаются от них тем, что некоторые их управленческие функции выполняет столичное правительство округа Токио.

По состоянию на 1 октября 2005 года общее население всех 23 специальных районов составляло около 8,457 млн человек, а плотность населения — 13 603 человека на км².

Адати Аракава Бункё Итабаси Кацусика Кита Кото Минато Мэгуро Накано Нэрима Ота

Сибуя Синагава Синдзюку Сугинами Сумида Сэтагая Тайто Тиёда Тосима Тюо Эдогава

Западный Токио

К западу от специальных районов находятся города. В большинстве своём они служат спальными районами для людей, работающих в центральном Токио, однако у некоторых из них есть своя коммерческая и промышленная база. Вместе эти города часто называются «Западным Токио».

Города

Список городов префектуры:

Акируно; Акисима; Инаги; Киёсе; Коганеи; Кодайра; Кокубундзи;

Комаэ; Кунитати; Матида; Митака; Мусасимураяма; Мусасино; Ниситокё;

Оме; Тама; Татикава; Тёфу; Фусса; Футю; Хамура;

Хатиодзи; Хигасикуруме; Хигасимураяма; Хигасиямато; Хино.

Уезд

В самой западной части префектуры расположен уезд Ниситама, в который входят следующие посёлки и сёла:

• Мидзухо;
• Окутама;
• Хиноде;
• Хинохара.

Большая часть этой площади занимают горы, непригодные для урбанизации. Самая высокая гора в Токио, гора Кумотори — 2017 м, также в округе Токио находятся горы: Такасу (1737 м), Одакэ (1266 м), и Митакэ (929 м). Озеро Окатума, на реке Тама близ префектуры Яманаси, является крупнейшим озером в Токио.

Округа

На островах расположены два посёлка и семь сёл, входящие в четыре округа Токио. Муниципалитеты по округам:

Мияке; Микурадзима; Мияке; Огасавара; Огасавара;

Осима; Кодзусима; Ниидзима; Осима; Тосима;

Хатидзё; Аогасима; Хатидзё.

Демография

См. также: Большой Токио

Население Токио

По местности:	Токио Специальные районы Район Тама Острова	12,79 миллионов 8,653 миллионов 4,109 миллиона 28 000
По возрасту:	Младше 15 лет От 15 до 64 лет Старше 65 лет	1,461 миллион (11.8 %) 8,546 миллионов (69.3 %) 2,332 миллиона (18.9 %)
По времени:	День Ночь	14,978 миллионов 12,416 миллионов
По национальности:	Иностранцы	353 826

По состоянию на октябрь 2007 года по оценкам в Токио живут 12,79 млн человек, из них 8,653 млн человек живут в 23 специальных районах. В дневное время население увеличивается более чем на 2,5 млн работников и студентов, приезжающих из соседних областей. Этот эффект имеет ещё более ярко выраженный характер в трёх центральных районах (Тиёда, Тюо и Минато), чьё общее население по состоянию на 2005 год составило 326 тысяч человек ночью и 2,4 млн днём. Из иностранцев на 2008 год в Токио больше всего проживало китайцев — 145 320 человек, затем жителей Южной и Северной Кореи (117 567), немного меньше филиппинцев (31 974), американцев (19 408), индийцев (9 418), англичан (7 482).

Во время первой национальной переписи 1920 года в столице проживало менее 3,7 миллиона человек, а в 1962 году население Токио достигло 10 миллионов. Резкий демографический рост привел к чрезмерной концентрации населения, ухудшению экологических условий проживания, инфляции цен на жилье и т. д. В связи с этим, в 1980 и 1995 годах наблюдался кратковременный демографический спад. Между 2000 и 2010 годами население метрополии выросло на 9 %. Основной причиной роста остаётся постоянный наплыв переселенцев из других префектур.

Плотность населения в Токио самая высокая в Японии. По результатам переписи 2005 года она составляла 5750,7 чел/км². Наиболее заселённым является историко-административный центр Токио — районы Тиёда, Тюо и Минато. Из-за отсутствия свободной земли власть метрополии активно развивает строительство искусственных островов в Токийском заливе.

Численность зарегистрированных иностранцев в Токио Страна происхождение Численность (2011) КНР КНР 164,199 Республика Корея Республика Корея и Корейская Народно- Демократическая Республика 105,522 Филиппины Филиппины 29,540 США США 17,342 Индия Индия 8,750 Непал Непал 7,786 Таиланд Таиланд 7,177 Великобритания Великобритания 6,064 Мьянма Мьянма 5,238 Франция Франция 4,945

С 1960 года трудоспособное население Токио в возрасте от 15 до 64 лет составляет около 70 % от всего населения метрополии. Оно занято преимущественно в торговле, сфере услуг и промышленности. Самой многочисленной группой является 20-летняя молодежь.

С середины 1990-х годов население Токио быстро и неуклонно стареет. Это связано с постепенным спадом рождаемости в 1960-х годах, вызванным изменением традиционно японских семейных ценностей. По состоянию на 2005 год, токийцы старше 64 лет составляли около 20 % населения. 2215 человек были старше 100 лет. Половое соотношение также изменилось в конце 1990-х. Если в течение ХХ века в столице преобладали мужчины, то с 1998 года они уступили численностью женщинам.

Токио считается крупным международным центром. Однако количество иностранцев, работающих и проживающих в метрополии, невысоко. По состоянию на 2005 год они составляли лишь около 3 % всех жителей.

Статистика населения Токио Данные с 1920 по 2005 годы предоставлены Отделом статистики правительства Метрополии Токио
Перепись	Население	Прирост	% от населения Японии	Площадь (км²)	Плотность (чел/км²)	Возраст			Индекс старения (старики/ дети)	СП	Иностранцы
						до 15	15—64	от 65
1 октября 1920	&&&&&&&&03699428.&&&&003 699 428	—	6,61 %	&&&&&&&&&&&02142.04000002142,40	&&&&&&&&&&&01726.08000001726,8	&&&&&&&&&&&&&031.060000031,6%	&&&&&&&&&&&&&065.030000065,3%	&&&&&&&&&&&&&&03.02000003,2%	&&&&&&&&&&&&&010.010000010,1	&&&&&&&&&&&&0111.0800000111,8	&&&&&&&&&&&08679.&&&&008679
1 октября 1925	&&&&&&&&04485144.&&&&004 485 144	21,2 %	7,51 %	&&&&&&&&&&&02142.04000002142,40	&&&&&&&&&&&02093.05000002093,5	&&&&&&&&&&&&&031.060000031,6%	&&&&&&&&&&&&&065.070000065,7%	&&&&&&&&&&&&&&02.07000002,7%	&&&&&&&&&&&&&&08.06000008,6	&&&&&&&&&&&&0113.0800000113,8	0.0н/д
1 октября 1930	&&&&&&&&05408678.&&&&005 408 678	20,6 %	8,39 %	&&&&&&&&&&&02144.07900002144,79	&&&&&&&&&&&02521.08000002521,8	&&&&&&&&&&&&&031.080000031,8%	&&&&&&&&&&&&&065.070000065,7%	&&&&&&&&&&&&&&02.06000002,6%	&&&&&&&&&&&&&&08.01000008,1	&&&&&&&&&&&&0111.0800000111,8	&&&&&&&&&&050934.&&&&0050 934
1 октября 1935	&&&&&&&&06369919.&&&&006 369 919	17,8 %	9,20 %	&&&&&&&&&&&02144.08000002144,80	&&&&&&&&&&&02969.09000002969,9	&&&&&&&&&&&&&032.020000032,2%	&&&&&&&&&&&&&065.020000065,2%	&&&&&&&&&&&&&&02.06000002,6%	&&&&&&&&&&&&&&08.&&&&008,0	&&&&&&&&&&&&0109.0200000109,2	0.0н/д
1 октября 1940	&&&&&&&&07354971.&&&&007 354 971	15,5 %	10,06 %	&&&&&&&&&&&02144.08000002144,80	&&&&&&&&&&&03429.02000003429,2	&&&&&&&&&&&&&031.050000031,5%	&&&&&&&&&&&&&065.090000065,9%	&&&&&&&&&&&&&&02.06000002,6%	&&&&&&&&&&&&&&08.03000008,3	&&&&&&&&&&&&0106.0600000106,6	&&&&&&&&&0124889.&&&&00124 889
1 октября 1945	&&&&&&&&03488284.&&&&003 488 284	52,6 %	4,84 %	&&&&&&&&&&&02144.08000002144,80	&&&&&&&&&&&01624.&&&&001624,0	&&&&&&&&&&&&&028.060000028,6%	&&&&&&&&&&&&&068.020000068,2%	&&&&&&&&&&&&&&03.02000003,2%	&&&&&&&&&&&&&011.030000011,3	&&&&&&&&&&&&0105.0200000105,2	0.0н/д
1 октября 1950	&&&&&&&&06277500.&&&&006 277 500	80,0 %	7,46 %	&&&&&&&&&&&02137.02600002137,26	&&&&&&&&&&&02937.02000002937,2	&&&&&&&&&&&&&031.070000031,7%	&&&&&&&&&&&&&065.020000065,2%	&&&&&&&&&&&&&&03.02000003,2%	&&&&&&&&&&&&&010.&&&&0010,0	&&&&&&&&&&&&0102.&&&&00102,0	&&&&&&&&&&043937.&&&&0043 937
1 октября 1955	&&&&&&&&08037084.&&&&008 037 084	28,0 %	8,92 %	&&&&&&&&&&&02129.01500002129,15	&&&&&&&&&&&03774.08000003774,8	&&&&&&&&&&&&&028.010000028,1%	&&&&&&&&&&&&&068.040000068,4%	&&&&&&&&&&&&&&03.05000003,5%	&&&&&&&&&&&&&012.040000012,4	&&&&&&&&&&&&0105.&&&&00105,0	&&&&&&&&&&063589.&&&&0063 589
1 октября 1960	&&&&&&&&09683802.&&&&009 683 802	20,5 %	10,27 %	&&&&&&&&&&&02133.0300002133,03	&&&&&&&&&&&04539.09000004539,9	&&&&&&&&&&&&&023.020000023,2%	&&&&&&&&&&&&&073.&&&&0073,0%	&&&&&&&&&&&&&&03.08000003,8%	&&&&&&&&&&&&&016.030000016,3	&&&&&&&&&&&&0106.0600000106,6	&&&&&&&&&&070990.&&&&0070 990
1 октября 1965	&&&&&&&010869244.&&&&0010 869 244	12,2 %	10,96 %	&&&&&&&&&&&02135.01100002135,11	&&&&&&&&&&&05090.07000005090,7	&&&&&&&&&&&&&020.040000020,4%	&&&&&&&&&&&&&075.030000075,3%	&&&&&&&&&&&&&&04.03000004,3%	&&&&&&&&&&&&&021.020000021,2	&&&&&&&&&&&&0104.0900000104,9	&&&&&&&&&&081273.&&&&0081 273
1 октября 1970	&&&&&&&011408071.&&&&0011 408 071	5,0 %	10,90 %	&&&&&&&&&&&02141.01100002141,11	&&&&&&&&&&&05238.01000005238,1	&&&&&&&&&&&&&021.&&&&0021,0%	&&&&&&&&&&&&&073.080000073,8%	&&&&&&&&&&&&&&05.02000005,2%	&&&&&&&&&&&&&024.060000024,6	&&&&&&&&&&&&0103.0500000103,5	&&&&&&&&&&083077.&&&&0083 077
1 октября 1975	&&&&&&&011673554.&&&&0011 673 554	2,3 %	10,43 %	&&&&&&&&&&&02145.03800002145,38	&&&&&&&&&&&05441.03000005441,3	&&&&&&&&&&&&&022.&&&&0022,0%	&&&&&&&&&&&&&071.060000071,6%	&&&&&&&&&&&&&&06.03000006,3%	&&&&&&&&&&&&&028.050000028,5	&&&&&&&&&&&&0102.0700000102,7	&&&&&&&&&&087624.&&&&0087 624
1 октября 1980	&&&&&&&011618281.&&&&0011 618 281	0,5 %	9,83 %	&&&&&&&&&&&02156.03500002156,35	&&&&&&&&&&&05387.09000005387,9	&&&&&&&&&&&&&020.060000020,6%	&&&&&&&&&&&&&071.050000071,5%	&&&&&&&&&&&&&&07.07000007,7%	&&&&&&&&&&&&&037.040000037,4	&&&&&&&&&&&&0101.0600000101,6	&&&&&&&&&&090267.&&&&0090 267
1 октября 1985	&&&&&&&011829363.&&&&0011 829 363	1,8 %	9,77 %	&&&&&&&&&&&02162.03400002162,34	&&&&&&&&&&&05470.06000005470,6	&&&&&&&&&&&&&018.&&&&0018,0%	&&&&&&&&&&&&&073.&&&&0073,0%	&&&&&&&&&&&&&&08.09000008,9%	&&&&&&&&&&&&&049.070000049,7	&&&&&&&&&&&&0101.0400000101,4	&&&&&&&&&0113420.&&&&00113 420
1 октября 1990	&&&&&&&011855563.&&&&0011 855 563	0,2 %	9,59 %	&&&&&&&&&&&02183.02600002183,26	&&&&&&&&&&&05430.02000005430,2	&&&&&&&&&&&&&014.060000014,6%	&&&&&&&&&&&&&074.010000074,1%	&&&&&&&&&&&&&010.050000010,5%	&&&&&&&&&&&&&072.&&&&0072,0	&&&&&&&&&&&&0101.0400000101,4	&&&&&&&&&0159073.&&&&00159 073
1 октября 1995	&&&&&&&011773605.&&&&0011 773 605	0,7 %	9,38 %	&&&&&&&&&&&02186.06200002186,62	&&&&&&&&&&&05384.04000005384,4	&&&&&&&&&&&&&012.070000012,7%	&&&&&&&&&&&&&073.090000073,9%	&&&&&&&&&&&&&013.&&&&0013,0%	&&&&&&&&&&&&0102.0100000102,1	&&&&&&&&&&&&0100.0200000100,2	&&&&&&&&&0191915.&&&&00191 915
1 октября 2000	&&&&&&&012064101.&&&&0012 064 101	2,5 %	9,50 %	&&&&&&&&&&&02186.09000002186,90	&&&&&&&&&&&05516.05000005516,5	&&&&&&&&&&&&&011.080000011,8%	&&&&&&&&&&&&&072.&&&&0072,0%	&&&&&&&&&&&&&015.080000015,8%	&&&&&&&&&&&&0161.0100000161,1	&&&&&&&&&&&&&099.090000099,9	&&&&&&&&&0212975.&&&&00212 975
1 октября 2005	&&&&&&&012576601.&&&&0012 576 601	4,2 %	9,84 %	&&&&&&&&&&&02186.09600002186,96	&&&&&&&&&&&05750.07000005750,7	&&&&&&&&&&&&&011.030000011,3%	&&&&&&&&&&&&&069.010000069,1%	&&&&&&&&&&&&&018.030000018,3%	&&&&&&&&&&&&0134.0500000134,5	&&&&&&&&&&&&&099.030000099,3	&&&&&&&&&0248363.&&&&00248 363
1 октября 2010	&&&&&&&013161751.&&&&0013 161 751	4,6 %	9,72 %	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000	&&&&&&&&&&&&&&00.01000000

Экономика

Токио является главным экономическим центром Японии. Основу хозяйства метрополии составляют отрасли вторичного и третичного секторов экономики. По состоянию на 1995 год трудоспособное население Токио составило более 6,3 млн человек. По этому показателю метрополия занимала первое место среди других префектур. 0,5 % трудоспособных лиц были заняты в первичном секторе, 25,7 % — в вторичном, а 72,1 % — в третичном. В связи со стремительной урбанизацией, первичный сектор экономики, который представлен сельским хозяйством и рыболовством, сильно пострадал по всему Токио, за исключением горного района Окутама и отдаленных островов. По уровню развития отраслей этого сектора столица занимает последнее место в Японии.

Показатели вторичного сектора, представленного промышленностью, ниже средних по стране. После Второй мировой войны Токио занимал первое место по уровню промышленного производства, но по состоянию на 2005 год опустился до восьмого. Главной причиной промышленного спада стало принятие в 1956 году «Закона о благоустройстве столичного региона», по которому строительство новых заводов было запрещено, а старые промышленные предприятия переводились в отдаленные районы. Этот нормативный акт был призван решить многочисленные экологические проблемы Токио, страдавшего от чрезмерной концентрации промышленных предприятий.

Третичный сектор экономики является наиболее развитым. По состоянию на 1994 год доходы Токио от деятельности отраслей этого сектора составляли около трети от деятельности всех японских компаний сектора. В Токио сосредоточены японские передовые предприятия, работающие в сфере интеллекта, информации и услуг. Около 90 % всех японских компаний, являющихся членами Токийской фондовой биржи, имеют свои главные представительства на территории столицы.

Первичный сектор

Токио занимает самые низкие места среди префектур Японии по количеству населения, занятого в сельском хозяйстве и размерам пахотных земель. По состоянию на 1995 год в столице насчитывалось 10 367 семей, которые обрабатывали 8 408 гектаров пахотных земель.

Профессиональные токийские фермеры составили 13,9 % от всех лиц, занятых в сельском хозяйстве, и 16,1 % от числа всех японских фермеров. На одну семью или хозяйство приходилось в среднем 0,59 га земли. Около половины пахотных земель не обрабатываются, поскольку треть фермеров старше 60 лет. Большая часть сельскохозяйственной продукции выращивается в горном районе Окума и отдаленных островах, а меньшая — на приусадебных загородных участках. Столица обеспечивает себя овощами на 10,1％.

Роль шелководства и скотоводства в первичном секторе экономики Токио мала. После 1965 года производство резко сократилось. На конец 1990-х годов уровень потребления токийцами мяса и яиц местного производства не превышал 2 %, а молока — 4 %.

Лесничество, заготовка древесины и деревообработка развиты в горах Окутами. Основными породами дерева являются криптомерия и туполистный кипарисовик. Однако большинство лесов не вырубаются, а берегутся и используются как рекреационный ресурс. Так, по количеству лесных хозяйств Токио занимало 10 место из 47 префектур, а по количеству добычи древесины — лишь 42. По состоянию на 1990 год государство владело 7,9 % всех токийских лесов. Остальные принадлежали частным лицам и общественным организациям. Отдельной отраслью лесничества, популярной в Токио, является разведение грибов сиитаке.

Рыболовство развито слабо. Токийский залив, который был традиционным местом для ловли рыбы, сильно загрязнён. Основное рыбацкое население живёт на отдалённых островах. Власть столицы способствует развитию туристического рыболовства.

Вторичный сектор

В 1950 году Токио занимал первое место в стране по объёмам промышленного производства. К 1995 году позиции столицы снизились до четвёртого места. Главной причиной спада был перенос крупных промышленных предприятий за пределы столицы. Несмотря на это, Токио остается национальным лидером по количеству промышленных предприятий и лиц, занятых в промышленном производстве. По состоянию на 1994 год в столице насчитывалось 35 512 компаний вторичного сектора, на которых было занято около 667 тысяч человек. Среди этих предприятий преобладали представители малого и среднего бизнеса. Штат 64 % всех промышленных компаний не превышал 10 человек. Крупные заводы были размещены, в основном, за пределами столицы, в прибрежной полосе между Кавасаки и Иокогамой. В конце 1990-х годов прибыли исключительно столичной промышленности составили лишь 6 — 7 % от общеяпонских промышленных доходов — 19 триллионов иен. Но доля сети токийской промышленности, что простирается по территории всего южного Канто, составляла 23,1％ этих доходов — 69 триллионов иен.

Основной отраслью промышленности Токио является машиностроение. В ней ведущее место принадлежит производству электротоваров и высокотехничных приборов — фотоаппаратов, часов, оптических линз и т. д. Эта продукция занимает одну четвертую часть внутреннего рынка этих товаров. Второй по значению отраслью является индустрия сборки машин и аппаратов, а также изготовление запчастей. Её предприятия контролируют 50 % японского рынка. Очаги этих двух отраслей расположены в районах Ота, Синагава, Мэгуро и Итабаси. Доля сырьевых компаний металлургической, химической, нефтеперерабатывающей и угольной промышленности от всех промышленных компаний Токио низка и составляет около 10 %.

Отдельную важную роль в системе вторичного сектора экономики столицы играет легкая промышленность. Её развитию способствует многомиллионное население Токио, постоянно нуждающееся в товарах широкого потребления. Ведущими отраслями являются пищевая, кожевенная и текстильная. Самые высокие прибыли имеет столичная издательская отрасль, которая выпускает около половины всей японской печатной продукции. Местами её расположения являются районы Тиёда, Синдзюку и Тюо. С конца 1980-х годов особое развитие получили бизнес моды в районах Минато и Сибуя, а также производство украшений, косметики и лекарств в районах Тайто, Сумида, Аракава и Кото. Характерными чертами лёгкой промышленности в столице являются доминирование средних и малых предприятий, а также сочетание предприятиями функций производства и продажи товаров.

Третичный сектор

Токио является одним из трёх мировых финансовых центров, наряду с Нью-Йорком и Лондоном. Также, Токио — одна из самых экономически развитых агломераций в мире. Согласно исследованиям, проведённым компанией PricewaterhouseCoopers, токийская городская зона (префектуры Токио, Канагава и Тиба вместе, 35,2 млн человек) на 2005 год имеет ВВП в общей сложности $ 1,191 трлн (по паритету покупательной способности) и занимает первое место среди крупнейших агломераций в мире по ВВП. В 2008 году ВВП (по ППС) Токио достиг $ 1,497 трлн. В 2009 году 51 компания из Fortune Global 500 находились в Токио.

Токио является крупным международным финансовым центром и штаб-квартирой ряда крупнейших мировых инвестиционных банков и страховых компаний, а также выполняет функции концентратора транспортной, издательской и вещательной отрасли в Японии. В ходе централизованного роста японской экономики после Второй мировой войны многие крупные компании перенесли штаб-квартиры из таких городов, как Осака (историческая финансовая столица), в Токио, в попытке воспользоваться преимуществами более широкого доступа к власти. В последние время эта тенденция пошла на спад из-за продолжающегося роста населения в Токио и высокой стоимости жизни там.

Токио был оценён журналом «Экономист» как самый дорогой (самая высокая стоимость жизни) город в мире на протяжении 14 лет подряд, до 2006 года.

Токийская фондовая биржа Японии — крупнейшая фондовая биржа, а также вторая в мире по рыночной капитализации и четвёртая по величине доли в обороте.

Транспорт

Токио является главным транспортным центром Японии и региона Канто. По состоянию на 1994 год в сфере транспорта работало 470 тысяч человек.

Автодороги

Местом нулевого километра Японии является токийский мост [maps.yandex.ru/-/CVVB54-y Нихонбаси]. Отсюда в виде лучей идут главные транспортные артерии — государственные автодороги № 1 и № 15 (бывшая Токайская дорога), № 20 (бывшая Кайская дорога), № 17 (бывшая Горная дорога), № 4 (бывшие Муцивская и Никкосская дороги), № 6 (бывшая Митосская дорога), № 14 (Тибская дорога), № 254 (Кавагоэвская дорога), № 246 (дорога в Ояму), № 122 (дорога Никко-Онари).

В 1975 году сетка этих путей была целиком модернизирована и дополнена новыми скоростными автострадами: Токийской, Центральной, Северо-Восточной, Дзёбанской, Восточного Канто и Набережной. Также дополнительно были проложены 11 скоростных дорог на территории 23 специальных районов Токио. Центральная часть метрополии окружена Кольцевой дорогой. Она образована сочетанием бывшей Камакурской дороги и автострады № 16. Для улучшения движения транспорта на этом пути проложены дополнительные 8 путей. Существующая сеть дорог обеспечивает надлежащее движение автомобильного транспорта, следующего из Токио в регионы и обратно. Однако внутри самого Токио остается нерешённой проблема заторов на дорогах во время часов пик. Постоянно высокая концентрация автомобильного транспорта в столице является причиной сильного загрязнения воздуха.

Железные дороги

Железнодорожный транспорт является основным видом общественного транспорта в Токио. Он ежедневно перевозит сотни тысяч пассажиров. Ведущей железнодорожной компанией столицы является JR, которая работает с 1872 года. Токийский вокзал является отправной точкой для обычных поездов, направляющихся в соседние регионы главными линиями Токайдо и Собу, а также для скоростных синкансенов, осуществляющих перевозки в регионы Токай, Хокурикудо, Тохоку и Дзёэцу. Станция Уэно служит местом отправки обычных поездов главной линией Тохоку, линией Дзёбан. Станция Синдзюку является центральной станцией Кольцевой столичной дороги JR. В Токио работает разветвлённая сеть железных дорог, соединяющих все удаленные точки метрополии с 23 специальными районами. Это линии Яманотэ, Сайкё, Йокосука, Кёхама-Тохоку, Мусасино, Намбу, Кёба, Йокогама, Омэ, Ицукаити и т. д. Кроме JR в Токио действуют меньшие частные железнодорожные компании — «Токю», «Кёо», «Одакю», «Сэйму», «Тому», «Кёсэй», «Кёкю» и другие. С 1995 года по Радужному мосту в районе Токийского порта ходят скоростные железнодорожные лайнеры «Юрикамомэ», а в 2005 году начал работу новый «Экспресс Цукуба», что связал город Ибараки с токийским районом Акихабара.

Популярным средством общественного транспорта является Токийский метрополитен. Он работает с 1927 года в пределах 23 специальных районов. Метро имеет разветвленную сеть линий, которая покрывает всю-восточную часть метрополии. Это линии Гиндза, Маруноути, Хибия, Хандзомон, Тиёда, Тодзай, Юракутё, Намбоку, Фукутосин, Мита, Синдзюку, Асакуса, Оэдо. Из-за развитости метрополитена и автомобильного транспорта токийские трамваи, которые работали в столице с 1903 года, практически исчезли. На конец 1990-х годов действовала лишь 1 трамвайная линия Аракава между местностями Саннова-баси и Васэда.

Авиаперевозки

С 1931 года в Токио работает аэропорт Ханэда, переименованный в 1952 году в Международный аэропорт Токио. Более тридцати лет он был главным «окном» Японии в мир. С 1978 года, после сооружения Нового международного аэропорта в Нарите, в префектуре Тиба, старый аэропорт стал специализироваться преимущественно на внутренних перевозках. Несмотря на это, аэропортом Ханэда пользуется вдвое больше пассажиров, чем аэропортом Нарита. Ежегодно через оба аэропорта проходят около 35 % всех авиапассажиров, которые посещают или вылетают из Японии. Центр Токио связан с аэропортом Ханэда монорельсом, а с аэропортом Нарита — скоростными поездами компании JR . Кроме этих аэропортов существует несколько региональных аэродромов для гражданских самолетов. Они связывают столицу с отдаленными островами Осима, Миякедзима, Ятакэ и другими.

Средства массовой информации

Токио — ведущий японский и международный информационный центр. В столице размещены главные представительства 80 % всех японских газет и издательств: Ёмиури симбун, Майнити симбун, Нихон кэйдзай симбун, Иванами сётэн и т. д. Региональные печатные средства массовой информации имеют в Токио дочерние представительства. В столице сконцентрировано 90 % общеяпонских доходов от печатной продукции.

Токио является местом нахождения штаб-квартир пяти общенациональных телекомпаний: Японской телерадиовещательной корпорации (NHK), ТВ Асахи, Фудзи ТВ, Ниппон ТВ (NTV) и Токийской телерадиовещательной системы (TBS).

В столице развито библиотечно-архивное дело. Центральными учреждениями этой отрасли являются Национальная парламентская библиотека Японии, что сохраняет все японские печатные издания, опубликованные после 1945 года, и Национальный архив Японии, который включает старую библиотеку Кабинета министров. Крупные библиотечные фонды имеют библиотеки университетов, размещённые в Токио, Библиотека восточной литературы, а также специализированные библиотеки.

Образование

В Токио расположено множество колледжей, профессиональных училищ и университетов, включая такие наиболее престижные как Токийский университет, Токийский (Объединённый) Столичный Университет, Университет Хитоцубаси, Токийский технологический институт, Университет Васэда и Университет Кэйо.

Культура

Со времени основания сёгуната Токугава в Эдо в 17 веке, Токио был политико-культурным центром страны, поэтому на его территории сохранилось много культурных достопримечательностей. Замок Эдо является главным украшением столицы, особым памятником истории и культуры. Первый, второй и третий замковые дворы отведены под Токийский Императорский дворец, а северный двор преобразован в парк. По периметру замка расположены старинные башни, каменные стены и глубокие рвы. Среди исторических памятников — Усадьба рода Мацудайра, Старый дворцовый парк Хама — бывшая усадьба сёгуна Токугавы Иэнобу, Сад Коисикава Коракуэн — бывшая усадьба рода Токугава из княжества Мито.

Интересные факты

• Агломерация Токио (включает в себя 3 соседние префектуры) насчитывает 37,1 млн человек — это больше, чем население всей Азиатской части России (около 31 млн.), включающей Сибирь и Дальний Восток и занимающей более 3/4 российской территории.
• Если бы Токио был отдельным государством, то он бы находился в списке стран по ВВП на 15-м месте, обогнав такие страны как Австралия, Турция, Индонезия и многие другие.
• В честь Токио назван астероид (498) Токио, открытый в 1900 году в этом городе.
• Площадь Токио составляет примерно 0,6 % от площади Японии, а ВВП (по ППС) составляет 33,6 % от ВВП Японии.
• В начале 2015 года британским журналом Economist Токио был назван самым безопасным городом мира, опередив Сингапур и Осаку.

Города-побратимы

• Нью-Йорк (англ. New York), США (1960);
• Пекин (кит. 北京), Китай (1979);
• Париж (фр. Paris), Франция (1982, город-партнёр);
• Новый Южный Уэльс (штат) (англ. New South Wales), Австралия (1984);
• Сеул (кор. 서울), Республика Корея (1988);
• Джакарта (яв. Jakarta), Индонезия (1989);
• Сан-Паулу (штат) (порт. São Paulo), Бразилия (1990);
• Каир (араб. القاهرة‎), Египет (1990);
• Москва, Россия (1991);
• Берлин (нем. Berlin), Германия (1994);
• Рим (итал. Roma), Италия (1996, город-партнёр);
• Лондон (англ. London), Великобритания (2006; заключено специальное партнёрское соглашение).

См. также

• Элис-сити
• Токийский марафон
• Официальные символы Токио

Ссылки

• Токио: тематические медиафайлы на Викискладе
• [www.metro.tokyo.jp/ENGLISH/index.htm Официальный сайт]  (англ.)
• ТОКИО // Япония от А до Я. Популярная иллюстрированная энциклопедия. (CD-ROM). — М.: Directmedia Publishing, «Япония сегодня», 2008. — ISBN 978-5-94865-190-3.
• Токио // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.tcvb.or.jp Tokyo Convention & Visitors Bureau] (яп.)

• [www.gsi.go.jp/KOKUJYOHO/CENTER/kendata/tokyo_heso.htm 東京都] (яп.). Geospatial Information Authority of Japan. — Географические координаты населённых пунктов префектуры Токио. Проверено 23 июля 2010.
• [www.lasdec.nippon-net.ne.jp/cms/1,34,14,181.html 東京都内区市町村] (яп.). Local Authorities Systems Development Center. — Идентификационные коды, названия, почтовые адреса и телефоны администраций населённых пунктов префектуры Токио. Проверено 23 июля 2010.

Отрывок, характеризующий Токио

– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее , эту страшную ее ».


В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.