Барон Хилтон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Барон Хилтон — аристократический титул, созданный дважды в британской истории (1295 год — Пэрство Англии и 1866 год — Пэрство Соединённого королевства).





История

Впервые баронский титул был создан 23 июня 1295 года для Роберта Хилтона (ум. 1322), который был вызван в том же году в парламент как лорд Хилтон. Его сын, Александр Хилтон, 2-й барон Хилтон (ум. 1360), дважды вызвался в парламент в 1332 и 1335 годах. Но его потомки не вызвались в парламент и поэтому носили титул де-юре барона Хилтона после смерти 2-го барона. Джон Хилтон, де-юре 18-й барон Хилтон (1699—1746), заседал в Палате общин от Карлайла (1727—1741, 1742—1746). В 1746 году после его смерти баронский титул оказался бездействующим.

Вторично баронский титул в Пэрстве Соединённого королевства был восстановлен 16 июля 1866 года для военного и консервативного политика, сэра Уильяма Джоллиффа, 1-го баронета (1800—1876), который получил титул барона Хилтона из Хилтона в графстве Дарем и Петерсфилда в графстве Саутгемптон. 20 августа 1821 года для него был создан титул баронета из Мерстема в графстве Суррей. Уильям Джоллифф заседал в Палате общин от Петерсфилда (1830—1832, 1837—1838, 1841—1866), занимал должности заместителя министра внутренних дел (1852) и парламентского секретаря казначейства (1858—1859). Уильям Джоллифф был внуком Уильяма Джоллиффа (1745—1802), депутата Палаты общин от Петерсфилда (1768—1800, 1801—1802), и дальним потомком баронов Хилтон креации 1295 года. Элеонора, жена Уильяма Джолиффа и бабка Уильяма Джоллиффа, 1-го барона Хилтона, была дочерью сэра Ричарда Хилтона, 5-го баронета, и Энн, сестры Джона Хилтона, 18-го барона Хилтона.

Лорду Хилтону наследовал его второй сын, Хэдворт Хилтон Джоллифф, 2-й барон Хилтона (1829—1899). Он был консервативным политиком и заседал в Палате общин Великобритании от Уэллса (1855—1868). Его сын, Хилтон Джордж Хилтон Джоллифф, 3-й барон Хилтон (1862—1945), также представлял Уэллс в Палате общин от консерваторов (1895—1899), а также занимал должности лорда в ожидании (1916—1918), капитана йоменской гвардии (1918—1921) и главного правительственного организатора «кнута» в Палате лордов (1916—1922). Его сын, Уильям Джордж Херви Джоллифф, 4-й барон Хилтон (1898—1967), служил лордом-лейтенантом Сомерсета в 1949—1964 годах.

По состоянию на 2013 год носителем баронского титула являлся старший сын последнего, Рэймонд Херви Джоллифф, 5-й барон Хилтон (род. 1932), который стал преемником своего отца в 1967 году. Он является одним из девяноста избранных наследственных пэров, которые остаются в Палате лордов после принятия Акта Палаты лордов 1999 года, где сидит на скамейках независимых депутатов.

Главная семейная резиденция баронов Хилтон — замок Хилтон в Сандерленде. Также им принадлежит Аммердаун-хаус в Килмерсдоне (графство Сомерсет).

Бароны Хилтон (1295)

Бароны Хилтон (1866)

См. также

Напишите отзыв о статье "Барон Хилтон"

Примечания

  1. [www.thepeerage.com/p2785.htm#i27848 William George Hylton Jolliffe, 1st Baron Hylton of Hylton] (англ.). thePeerage.com.
  2. [www.thepeerage.com/p2888.htm#i28871 Hedworth Hylton Jolliffe, 2nd Baron Hylton of Hylton] (англ.). thePeerage.com.
  3. [www.thepeerage.com/p4865.htm#i48650 Hylton George Hylton Jolliffe, 3rd Baron Hylton of Hylton] (англ.). thePeerage.com.
  4. [www.thepeerage.com/p7503.htm#i75026 William George Hervey Jolliffe, 4th Baron Hylton of Hylton] (англ.). thePeerage.com.
  5. [www.thepeerage.com/p8078.htm#i80775 Raymond Hervey Jolliffe, 5th Baron Hylton of Hylton] (англ.). thePeerage.com.
  6. [www.thepeerage.com/p8078.htm#i80777 Hon. William Henry Martin Jolliffe] (англ.). thePeerage.com.

Источники

  • Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
  • [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
  • [www.thepeerage.com thepeerage.com]
  • [www.cracroftspeerage.co.uk/online/content/hylton1866.htm Hylton, Baron (UK, 1866)]

Отрывок, характеризующий Барон Хилтон


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.