Барон Кромвель

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Барон Кромвель (англ. Baron Cromwell) — титул в системе Пэрства Англии, созданный несколько раз в британской истории. Впервые баронский титул был создан в 1308 году для Джона де Кромвеля (ум. ок. 1335). После его смерти титул угас. Вторично титул был создан в 1375 году для Ральфа де Кромвеля (ум. 1398), который стал заседать в парламенте в качестве Лорда Кромвеля. Его внук, Ральф де Кромвель, 3-й барон Кромвель (1403—1455), занимал должности лорда-камергера (1425—1432, 1450—1455) и лорда-казначея (1433—1443) при дворе английского короля Генриха VI. В 1455 году после его смерти на баронский титул стали претендовать его племянницы Мод Стенхоуп и Джоан Стенхоуп. В 1490 году после смерти Джоан Мод Стенхоуп была признана 4-й баронессой Кромвель. В 1497 году Мод Стенхоуп скончалась бездетной, а баронский титул вторично прервался.

В 1922 году комитет по привилегиям Палаты лордов начал рассмотрение претензий на баронский титул Селины Фрэнсис Бевик-Копли, жены бригадного генерала сэра Чарльза Уотсона Бевик-Копли. Она была дочерью сэра Чарльза Уотсона Копли, 3-го баронета (1828—1888), и потомком Мод, дочери Ральфа де Кромвеля, 1-го барона Кромвеля. Селина скончалась в июне 1923 года, а в июле этого же года её сын Роберт Годфри Вулзли Бевик-Копли (1893—1966) был признан 5-м бароном Кромвелем. Он занимал должность лорда-лейтенанта графства Лестершир (1949—1966). В 1966 году баронский титул унаследовал его сын Дэвид Годфри Бевик-Копли (1929—1982), 6-й барон Кромвель.

По состоянию на 2010 год обладателем баронского титула является Годфри Джон Бевик-Копли, 7-й барон Кромвель (род. 1960), старший сын и преемник предыдущего. По закону о пэрах 1999 года он потерял своё место в Палате лордов, а в апреле 2014 года он был избран в Палату лордов в качестве независимого депутата.

В 1461 году титул барона Кромвеля был создан для сэра Хамфри Буршье (ум. 1471), сына Генри Буршье (ок. 1404—1483), 5-го барона Буршье, 1-го виконта Буршье и 1-го графа Эссекса, и Изабеллы Плантагенет (1409—1484). После его смерти баронский титул угас.

В 1536 году титул барона Кромвеля был воссоздан для крупного государственного деятеля Томаса Кромвеля (1485—1540). В правление короля Генриха VIII Тюдора он занимал должности канцлера казначейства (1533—1540), государственного секретаря (1534—1540), лорда-хранителя Малой печати (1536—1540), губернатора острова Уайт (1538—1540) и лорда великого камергера (1540). В 1540 году Томас Кромвель получил титул 1-го графа Эссекса, но позднее в том же году он был казнен за измену, а все его титулы и владения конфискованы. В 1540 году его единственный сын Грегори Кромвель (1520—1592) получил титул 1-го барона Кромвеля. Его потомки носили баронский титул до 1687 года. Его правнук, Томас Кромвель, 4-й барон Кромвель (1594—1653), в 1645 году получил титул графа Ардгласса (пэрство Ирландии).





Барон Кромвель, первая креация (1308)

Барон Кромвель, вторая креация (1375)

Барон Кромвель, третья креация (1461)

  • 1461—1471: Хамфри Буршье, 1-й барон Кромвель (ум. 14 апреля 1471), сын Генри Буршье, 1-го графа Эссекса, муж Джоан де Стенхоуп, дочери сэра Ричарда Стенхоупа и Мод де Кромвель.

Барон Кромвель из Уимблдона, четвертая креация (1536)

Барон Кромвель из Окема, пятая креация (1540)

Напишите отзыв о статье "Барон Кромвель"

Ссылки

  • Charles Kidd, David Williamson (Hrsg.): Debrett’s Peerage and Baronetage. St Martin’s Press, New York 1990.
  • [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Page]
  • [www.thepeerage.com/ www.thepeerage.com]

Отрывок, характеризующий Барон Кромвель

– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Барон_Кромвель&oldid=73837486»