3-я Ленинградская стрелковая дивизия народного ополчения (Фрунзенского района)

3-я Ленинградская дивизия народного ополчения
Войска:	сухопутные
Род войск:	пехота
Формирование:	04.07.1941 года
Расформирование (преобразование):	28.10.1941 года
Преемник:	67-я стрелковая дивизия
Боевой путь
1941: Ленинградская стратегическая оборонительная операция Операция на петрозаводском и олонецком направлениях

3-я Ленинградская дивизия народного ополчения — соединение народного ополчения СССР в Великой Отечественной войне.

История

Дивизия сформирована на основании решения Военного Совета Ленинградской армии народного ополчения от 4 июля 1941 года в основном из рабочих и служащих Фрунзенского, Приморского и Выборгского районов Ленинграда по штату стрелковой дивизии РККА.

1-й Фрунзенский полк формировался из добровольцев Фрунзенского района, на территории института холодильной промышленности. 2-й Приморский полк формировался из добровольцев Приморского района, на территории школ района. 3-й Выборгский полк формировался из добровольцев Выборгского района, на территории Политехнического института. Среди них было более 100 испанцев, эвакуированных в 1937 году. Остальные подразделения дивизии формировались соответственно: артиллерийский полк — на территории Инженерно-экономического инсти­тута и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.836837&lon=30.423020&z=17&m=b&show=/1766752/ru/Школа-№-322 школы № 322]; медико-санитарный батальон и сапёрная рота — в школе № 320. В состав сапёрной роты вошли специалисты из Фрун­зенского района, а также специалисты запаса из Архангельской области. Штаб дивизии расположился в [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.921210&lon=30.339646&z=17&m=b&show=/7299846/ru/Санкт-Петербургский-киновидеотехнический-колледж школе № 320 на улице Правды, 20].

Приказом командующего Северным фронтом № 014 от 10 июля 1941 года дивизия стала считаться сформированной. 15 июля 1941 года боевым распоряжением № 31 штаба Северного фронта дивизия поступала в распоряжение начальника Южной полосы обороны Ленинграда и направлялась для занятия Крас­носельского укрепленного сектора. Дивизия была выдвинута в район Петергоф — Красное Село — Пулково, при этом 1-й полк был изъят из состава дивизии и с приданной 122-мм гаубичной батареей был отправлен с Витебского вокзала на станцию [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.143632&lon=29.606609&z=14&m=b&show=/13568188/ru/Урочище-Верест Верест], в распоряжение командования Северо-Западного фронта, где действовал в отрыве от основных сил на Лужском направлении.

21 июля 1941 года 1-й Фрунзенский полк был выдвинут на боевые позиции, занимая участок фронта вдоль правого берега реки Луги от совхоза [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.260858&lon=28.848081&z=15&m=b&show=/13175763/ru/Урочище-Муравейно Муравейно] до деревни Лемовжа. Фронт полка был растянут более чем на 27 километров, поэтому оборона была построена из узлов сопротивления, между которыми сохранялись широкие незанятые проходы. Артиллерийскую поддержку полку обеспечивал дивизион из четырёх 122-мм гаубиц.

Первое время активных боестолкновений не велось, боевые действия ограничивались перестрелками с отдельными вражескими патрулями. Натиск на позиции полка усилился с 15 августа 1941 года на правом фланге обороны в районе деревни Лемовжа. Ополченцы стойко держали оборону, но прорыв Лужского рубежа обороны в районе Кингисеппа поставил полк в тяжелое положение. В этих условиях, с 22 августа 1941 года полку была поставлена задача, перенеся правый фланг обороны к станции Верест, фактически прикрывать отступление кадровой 111-й стрелковой дивизии к Красногвардейску.

Катастрофа произошла к вечеру 24 августа 1941 года, когда противник с ходу захватил станцию Верест, а подразделения полка были вынуждены отступить к югу. С этого момента полк фактически находился в окружении, связь между подразделениями могла поддерживаться лишь эпизодически. Выход из окружения подразделений полка осуществлялся отдельными группами в первой половине сентября 1941 года на различных участках фронта от Сусанино до Пушкина. Всего из окружения вышло около 400 человек.

Остальные полки 15 июля 1941 года разместились на линии обороны в Красносельском укрепрайоне и приступили к оборудованию укрепрайона и проведению разведки в районе Ропша — Кипень. Штаб дивизии и части обеспечения располагались в Александровской и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.491599&lon=29.791617&z=14&m=b&show=/12201079/ru/Николаевка Николаевке]. Начиная с 16 июля 1941 года части дивизии занимались боевой подготовкой, подготовкой узлов сопротивления к обороне и разведкой на Волосовском направлении.

25 июля 1941 года боевым распоряжением № 41 штаба Северного фронта 3-я дивизия народного ополчения поступала в распоряжение начальника Южной опергруппы 7-й армии и по железной дороге направлялась на станцию Лодейное Поле. Дивизия была выделена на Олонецкое направление по личному решению командующего Северо-Западным направлением маршала К. Е. Ворошилова.

26 июля 1941 года дивизия в двухполковом составе с артполком (без 1 батареи) и остальными частями убыла для погрузки в эшелоны на железнодорожные станции Петергоф, Красное Село, Гатчина, откуда была переброшена на Олонецкое направление.

27 июля 1941 года 3-я ЛДНО была включена в состав Южной (Олонецкой) оперативной группы генерал-лейтенанта Цветаева Вячеслава Дмитриевича. Войска в течение дня переправлялись по понтонному мосту через Свирь и пешком отправлялись на Олонец. Автотранспортом убыли только артполк, разведрота и батальон 2-го полка.

28 июля 1941 года передовые части прибыли в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.040919&lon=32.646046&z=13&m=b&show=/11627358/ru/Нурмойла Нурмойла]. Вечером артполк и сапёрная рота ополченцев убыли в распоряжение генерала Цветаева и были дислоцированы близ устья реки Тулоксы. В дальнейшем эти подразделения воевали отдельно от основных сил дивизии.

29 июля 1941 года дивизия полностью прибыла и закончила сосредоточение в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.052304&lon=32.647419&z=13&m=b&show=/13676725/ru/Устье-Олонки Устьево] (Устье Олонки) — бараки (Нурмойла) — совхоз Ильинский.

1 августа 1941 года 2-й полк выдвинулся из района совхоза Ильинский в направлении Сяндеба через Нурмолицу. 3-й полк начал движение к реке Сяндебке по лесной просеке вдоль [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.166838&lon=32.733421&z=13&m=b&show=/13686419/ru/Озеро-Сяндебское Сяндебского болота].

2 августа 1941 года 2-й полк был выдвинут для занятия рубежа Кукшегоры — Сяндеба. Подразделения полка в обход озера Сяндебское внезапно атаковали штаб противника к северу от Сяндебы. Совместными действиями двух полков Сяндеба была окружена. В результате контратаки противника войска вынуждены были отойти за реку Сяндебку.

3 августа 1941 года части дивизии вели бои с противником на реке Тулокса.

4 августа 1941 года части дивизии овладели деревней Сяндеба, связав 1-ю егерскую бригаду и 5-ю пехотную дивизию противника, что позволило значительно улучшить оборонительные позиции 7-й армии.

5-7 августа 1941 года дивизия вела бои в районе севернее Кукшегоры. 2-му полку удалось выбить противника из его укреплений и заставить отходить в северо-западном направлении. 3-й полк занял оборону на участке Сяндеба — Нурмолица, где вёл подготовку опорных пунктов [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.120195&lon=32.797966&z=13&m=b&show=/30877640/ru/Теньгу-Сарьмяги Тенгу-сормяги], Тенгусельга и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.138098&lon=32.865944&z=13&m=b&show=/30877718/ru/Серга-ручей Серга-ручей].

8-9 августа 1941 года из-за отсутствия поддержки со стороны других сил 7-й армии, а также больших потерь, дивизия была вынуждена вернуться в район Сяндебы.

10 августа 1941 года повторной атакой части дивизии захватили высоту 40,0. Однако уже 11 августа 1941 года части вынуждены были вернуться на прежние позиции, где сдерживали наступление превосходящих финских сил в течение месяца. Противник постоянно наращивал силы на участке обороны ополченцев. К началу сентября превосходство в танках и артиллерии стало 8-ми кратным.

4-5 сентября 1941 года года на стыке Олонецкой дивизии и 3-й ЛДНО в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.137891&lon=32.665143&z=15&m=ys&show=/30877848/ru/Теряева-гора Теряевой Горы] ударная группировка финнов прорвалась и стала продвигаться на Олонец. Дивизия оказалась в окружении. Она продолжала отбиваться, оттянув на себя значительные неприятельские силы.

6-7 сентября 1941 года дивизия попыталась пробиться к Олонецу от деревни Нурмолицы и соединиться с другими частями, однако противник преградил ей путь на юг и навязал бой, который длился в течение двух дней. Ополченцы направились на восток в район станции Таржеполь Кировской железной дороги.

8 сентября 1941 года дивизия совершила безуспешную попытку соединиться с основными частями армии через Куйтежу.

9 сентября 1941 года основные силы дивизии, совершив лесной марш, вышли к дороге Коткозеро — Мегрозеро в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.173046&lon=33.368912&z=11&show=/12668364/ru/Чилмозеро Чильмозера].

10 сентября 1941 года дивизия, совершая марш, достигла [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.170066&lon=33.478432&z=12&show=/11495915/ru/Озеро-Чилкойламби озера Чилкойламби], 11 сентября 1941 года [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.194063&lon=33.529930&z=12&show=/11495956/ru/Озеро-Лигаж озера Лигаж], 12 сентября 1941 года [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.180991&lon=33.690434&z=13&show=/30878070/ru/Высота-166 высоты 166] на берегу Хейноручья, 13 сентября 1941 года форсирова­ли реку Важенка и вышли в район Важозера, 14 сентября 1941 года вышли в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.278236&lon=34.044399&z=13&show=/30878159/ru/Высота-244 высоты 244], 15 сентября 1941 года вышли в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.279968&lon=34.228420&z=13&show=/19708103/ru/Урочище-Нюда Нюда].

16 сентября 1941 года дивизия вышла на Кировская железную дорогу между станциями Таржеполь и Ладва, потеряв много личного состава, однако сохранив часть артиллерии и обозы, пройдя за 11 суток около 150 километров по лесным тропам и питаясь подножным кормом.

В это время противник форсировал реку Свирь и перерезал Кировскую железную дорогу в районе станций Токари и Челма.

18 сентября 1941 года дивизия получила приказ наступать на станцию Токари, которая была взята 20 сентября 1941 года. Для усиления дивизии был придан 9-й стрелковый полк и бронепоезд. У станций Токари, Пай, Ревсельга, завязались ожесточённые бои. Финны успели перебросить сюда значительные силы. Одновременно с запада на Таржеполь ударила 7-я пехотная дивизия финнов, которую противник вынужден был повернуть с направления к Лодейному Полю, а с востока, в район Ладвы вышла мобильная группа в составе 1-й егерской бригады с танками. Ополченцам пришлось отойти к станции Ладва-Ветка.

Здесь 24 сентября 1941 года Директивой Генерального штаба, в связи с утерей боевого знамени, 3-я ЛДНО была переименована в 49-ю стрелковую дивизию РККА. Переформирование соединения на новые штаты не произошло вследствие того, что дивизия в полном составе была втянута в бой. Таким образом, несмотря на то, что под этим наименованием дивизия просуществовала более месяца, новое наименование дивизии так и не вошло в официальные списки соединений Красной армии.

25 сентября 1941 года 3-й полк был окружен превосходящими силами финнов на станции Ладва-Ветка и после двухдневных боёв погиб во главе с командиром полка. В это время мобильная группа финнов прорвалась в район Петрозаводска вдоль западного берега Онежского озера. 49-я стрелковая дивизия выдвинула часть своих сил для защиты станции Орзега. К 30 сентября 1941 года дивизия с тяжёлыми боями отошла в лес между Машезером и Петрозаводском. Прорваться в осаждённый город возможности уже не было. 1 октября 1941 года Петрозаводск пал.

2 октября 1941 года 49-я стрелковая дивизия пошла на прорыв из окружения вдоль Кировской железной дороги на юг. В ходе прорыва погиб командир дивизии генерал-майор Судаков. Десять дней дивизия с боями шла через леса и болота, прошла 180 километров по финским тылам и к 13 октября 1941 года вышла к Свири в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=60.976938&lon=34.670792&z=13&show=/30882881/ru/Гришинская Гришинской]. Здесь финские войска занимали плацдарм на южном берегу Свири, поэтому в ходе переправы дивизия понесла большие потери и была вынуждена разделиться на мелкие группы. До 22 октября 1941 года 49-я стрелковая дивизия отдельными группами переправлялась через Свирь и выходила из окружения юго-восточнее Подпорожья. Из 8,5 тысяч человек 3-й ЛДНО, прибывших в июле 1941 года к Олонцу, из окружения вышло 320 человек.

28 октября 1941 года 49-я стрелковая дивизия была расформирована. Поскольку среди вышедших из окружения большинство составляли бойцы 9-го полка, то остатки дивизии были обращены на формирование 67-й стрелковой дивизии.

Состав

• 1-й Фрунзенский полк народного ополчения (до 16.07.1941)
• 2-й Приморский полк народного ополчения (с 24.09.1941 — 2-й стрелковый полк)
• 3-й Выборгский полк народного ополчения (с 24.09.1941 — 3-й стрелковый полк)
• 9-й стрелковый полк (с 24.09.1941)
• самоходно-артиллерийский полк
• медсанбат
• разведывательная рота
• отдельная рота связи
• отдельный зенитный артиллерийский дивизион
• автотранспортная рота
• 194-я ППС

Подчинение

Дата	Фронт (округ)	Армия	Корпус (группа)	Примечания
07.07.1941 года	Северный фронт	Ленинградская армия народного ополчения	-	-
01.08.1941 года	Северный фронт	7-я армия	-	-
01.09.1941 года	Карельский фронт	7-я армия	-	Группа войск Южного направления
01.10.1941 года	-	7-я отдельная армия	-	как 49-я стрелковая дивизия

Командиры

• Нетреба, Василий Гаврилович, полковник — (03.07.1941 — 15.08.1941)
• Алексеев, Зиновий Нестерович, полковник — (15.08.1941 — 24.09.1941)
• Судаков, Фёдор Павлович, генерал-майор — (24.09.1941 — 02.10.1941)
• Алексеев, Зиновий Нестерович, полковник — (02.10.1941 — 28.10.1941)

Память

• В Санкт-Петербурге, на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.922310&lon=30.341079&z=18&show=/7299846/ru/Санкт-Петербургский-киновидеотехнический-колледж улице Правды, 20], где формировалась дивизия, имеется мемориальная доска.
• В Санкт-Петербурге в сквере между домами 8 и 12 на проспекте Славы имеется [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.856864&lon=30.372519&z=17&show=/7635427/ru/Памятник-добровольцам-3-й-Фрунзенской-дивизии-народного-ополчения памятник] в честь ополченцев 3-й Ленинградской дивизии народного ополчения.
• В [wikimapia.org/#lang=ru&lat=59.856864&lon=30.372519&z=17&show=/5195413/ru/Лицей-№-299 лицее № 299] Санкт-Петербурга работает музей боевой славы 3-й Ленинградской дивизии народного ополчения.
• В Санкт-Петербурге, в Политехническом университете, работает музей Боевой Славы, в составе которого имеется экспозиция, посвященная 3-му (Выборгскому) полку народного ополчения 3-й Ленинградской дивизии народного ополчения.
• В Сяндебе (Олонецкий район) есть два [wikimapia.org/#lang=ru&lat=61.165348&lon=32.746983&z=13&show=/27466103/ru/Захоронение мемориала], посвящённых памяти ополченцев 2-го и 3-го полков, сражавшихся здесь летом 1941 года.
• В Санкт-Петербургском государственном бюджетном учреждении "Подростково-молодёжный досуговый центр «Фрунзенский» существует подростково-молодёжный клуб им.3-й Ленинградской стрелковой дивизии народного ополчения Фрунзенского района.

Ссылки

• [centralsector.narod.ru/docum.htm Запись переговоров по прямому проводу генерала армии Жукова с генерал-лейтенантом Поповым]
• [www.vipstudent.ru/index.php?q=lib&r=8&id=1192902143&p=382 А. Б. Широкорад. Северные войны России]
• [www.memorialrk.ru/karel-skij-front/7-ja-otdel-naja-armija/3-leningradskaja-divizija-narodnogo-opolchenija/ История дивизии на сайте Карельского регионального общественного фонда]
• [lugapoisk.forum2x2.ru/t203-topic Действия дивизии с точки зрения противника]
• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/oloneckij-rajon/memorial-nyj-kompleks-v-chest-voinov-2-go-primorskogo-polka-leningradskoj-divizii-narodnogo-opolchenija/ Монумент погибшим воинам 2-го полка]
• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/oloneckij-rajon/pamjatnik-voinam-3-go-vyborgskogo-polka-leningradskoj-divizii-narodnogo-opolchenija-pavshim-v-bojah-za-vysotu-40-0-v-avguste-1941-g/ Памятник погибшим воинам 3-го полка]

Литература

• А. П. Крюковских. Ленинградское ополчение. СПб.: ГП ИПК «Вести», 2006
• Дубаренко К. А., Терентьев В. О., Панов Р. А. 3-я Ленинградская дивизия народного ополчения. 49-я стрелковая дивизия РККА. Историческая хроника боевого пути. СПб.: Полторак, 2011.

Отрывок, характеризующий 3-я Ленинградская стрелковая дивизия народного ополчения (Фрунзенского района)

Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал: