13-й гвардейский стрелковый полк

13-й гвардейский учебный мотострелковый Севастопольский Краснознамённый полк имени Красных Латышских стрелков 13 гв.умсп
Награды:
Почётные наименования:	Севастопольский именной — имени Красных Латышских Стрелков
Войска:	сухопутные
Род войск:	мотострелковые
Формирование:	18 августа 1940 года
Расформирование (преобразование):	1992 год
Предшественник:	666-й стрелковый полк 153-й стрелковой дивизии
Преемник:	25-я гвардейская отдельная мотострелковая бригада
Боевой путь
Западная Белоруссия Смоленское сражение Ленинградский фронт Сталинградская битва Донбасская операция Мелитопольская операция Крымская стратегическая операция Шяуляйская операция Мемельская наступательная операция Восточно-Прусская стратегическая операция

13-й гвардейский учебный мотострелковый Севастопольский Краснознамённый полк имени Красных Латышских стрелков — воинская часть Вооружённых Сил СССР в Великой Отечественной войне и послевоенный период. Условное наименование — Войсковая часть 34469.

История полка

Боевые действия полка с 22 июня по 20 сентября 1941 года

В 18 августа 1940 года приказом Народного Комиссара Обороны Союза СССР в городе Сухой Лог Свердловской области 19-й запасный полк был преобразован в 666-й стрелковый полк, который вошёл в состав 153 стрелковой дивизии, переименованной позднее в 3-ю гвардейскую стрелковую Волновахскую Краснознамённую ордена Суворова дивизию.

С августа 1940 года и по июнь 1941 года дивизия занималась боевой подготовкой в Камышловских лагерях в составе Уральского военного округа (УрВО).

18 мая 1941 года по приказу Народного Комиссара Обороны СССР полк в составе дивизии был переброшен в Витебск. К 22 июня 1941 года, дню нападения Германии на СССР, первые три эшелона дивизии уже прибыли в Витебск. Полностью части дивизии сосредоточились в Витебске только к 27 июня 1941 года. Дивизия, выгрузившись в Витебске, была укомплектована по штату мирного времени (6 000 солдат и командиров). В связи с объявлением войны в период 22 — 27 июня 1941 года части дивизии спешно доукомплектовывались личным составом, вооружением и материальной частью. Пополнение, прибывшее в дивизию, зачастую было необеспечено, тем не менее через неделю дивизия была вполне боеспособной.

С 3 июля 1941 года полк вступает в бои с немецкими оккупантами.

Эти бои носили исключительно ожесточённый характер. Противник неоднократно пытался прорвать оборону частей и подразделений дивизии, но не достигнув успеха и понеся большие потери в людях и технике, отказался от фронтального прорыва обороны дивизии. Прорвав оборону соседних частей справа и слева, крупными силами пехоты и танков он начал обходить части дивизии с севера и юга. Продолжая наступление севернее и южнее обороняющихся частей дивизии, противник к исходу 10 июля 1941 года, прорвавшись по шоссе Городок-Витебск и Полоцк-Витебск, овладел западной частью г. Витебска, выйдя непосредственно на западный берег реки Западная Двина. Развивая наступление в направлении Смоленска, его мотомехчасти обошли дивизию.

С 11 июля 1941 года 666-й стрелковый полк находился в окружении юго-восточнее г. Витебск. К утру 17 июля 1941 года дивизия основными силами вышла на западный берег реки Черница. 24 июля 1941 года дивизия, вышла в район Мирское, Тишино, подвергаясь атаке значительных сил пехоты и танков противника. С выходом в этот район дивизия установила непосредственную связь с частями Красной Армии, выйдя, таким образом, из полного окружения.

1 августа 1941 года в районе Соловьевской переправы (Соловьёво) вышла к западному берегу реки Днепр, а основными силами — в район переправы у Ратчино. Обе переправы были заняты противником. Попытка овладеть Соловьёвской переправой успеха не имела. Части дивизии 1 августа 1941 года в районе Ратчино после короткого боя разгромили части противника, оборонявшие переправу, и полностью овладели ею.

С 1 по 3 августа 1941 года полк в составе дивизии со всей материальной частью и тылами форсировал р. Днепр в районе Заборье и вышел на восточный берег реки.

С 6 по 22 августа 1941 года полк вёл боевые действия на восточном берегу р. Днепр. С 22 августа по 6 сентября 1941 года полк вёл боевые действия в районе высоты 249.9 на восточном берегу реки Днепр, а затем на западном берегу. Бои полка под Смоленском были первыми наступательными боями.

С 6 по 20 сентября 1941 года полк находился в резерве с составе 153-й стрелковой дивизии сначала в 20-й армии, а затем в резерве Ставки Верховного Главнокомандования и доукомплектовывался в городе Калинин.

Боевые действия полка с 20 сентября 1941 по лето 1943 года

С 20 сентября по 9 ноября 1941 года полк в составе 3-й гвардейской стрелковой дивизии вёл боевые действия в составе 54-й армии Ленинградского фронта в районе ст. Мга, Синявино.С 10 по 14 ноября 1941 года дивизия передислоцировалась на левый фланг армии в район южнее города Волхов. С 15 ноября по 28 декабря 1941 года дивизия вела боевые действия в районе города Волхов, а затем преследовала противника до станции Погостье.

В январе-апреле 1942 года полк участвовал в Любанской наступательной операции. Наступление проходило в сложных условиях лесисто-болотистой местности. Бездорожье и глубокий снег затрудняли продвижение полка. Положение стало ещё более тяжёлым с началом весенней распутицы. В батальонах оставалось по 50-60 активных штыков.

Летом 1942 года дивизия пополняла свой состав, после чего вошла в резерв Ставки ВГК.

В июле 1942 г. командиром полка был назначен подполковник В. Ф. Маргелов — легендарный десантник № 1 .

Во второй половине 1942 года противник начал подготовку к решающему штурму Ленинграда. С целью срыва штурма в конце августа — сентябре 1942 года дивизия принимала участие в Синявинской наступательной операции Волховского фронта. Полтора месяца гвардейцы полка дрались с войсками, прибывшими из Крыма для отражения наступления советских частей. Противнику были нанесены серьёзные потери, что сорвало удар врага по Ленинграду. В битве за Ленинград полку за отличные боевые действия были объявлены благодарности военными советами Ленинградского и Волховского фронтов, 54-й армии и 2-й Ударной армии.

В начале декабря 1942 года дивизия была выведена из резерва Ставки ВГК и переброшена под Сталинград, с включением в состав 2-й гвардейской армии Сталинградского фронта. Полк совершил в условиях зимы 1942 года тяжёлый форсированный марш, пройдя от мест выгрузки до районов сосредоточения 200—280 км. С 15 по 31 декабря 1942 года полк вёл активные боевые действия под Сталинградом.

В ходе Сталинградской стратегической наступательной операции на рубеже р. Мышкова войска 2-й гвардейской армии (в её составе — 3-я гвардейская стрелковая дивизия) сыграли решающую роль в отражении удара котельниковской группировки противника, а 24 декабря сами перешли в наступление и вынудили его отойти на юг. Развивая наступление на ростовском направлении, войска 2-й гвардейской армии 13 февраля 1943 года освободили г. Новочеркасск, а через три дня вышли к р. Миус, где, встретив упорное сопротивление противника, перешли к обороне.

Боевые действия полка с лета 1943 года по май 1945 года

В августе — сентябре 1943 года полк в составе 3-й гвардейской стрелковой дивизии участвовал в Донбасской стратегической наступательной операции. Были освобождены населённые пункты Большой Токмак (20 сентября 1943 года) и Волноваха (10 сентября 1943 года).

В конце сентября в ходе Мелитопольской операции войска дивизии вышли к низовьям Днепра и на побережье Чёрного моря, была освобождена Каховка (2 ноября 1943 года). В декабре в составе 4-го Украинского фронта после упорных боёв соединения 2-й гвардейской армии ликвидировали плацдарм противника на левом берегу Днепра (в районе Херсона).

В феврале 1944 года армия была переброшена в район Перекопскского перешейка и в апреле-мае приняла участие в Крымской стратегической операции. 8 апреля гвардейцы полка атаковали перекопские позиции. Пленные 50-й немецкой пехотной дивизии назвали атаку «дьявольской». За сорок минут полк преодолел четыре траншеи, противотанковый ров, пять рядов проволочных заграждений и минные поля. Противник не отдавал без боя ни одну высотку, ни один рубеж. Для преследования противника 12 апреля выступил дивизионный передовой подвижный отряд под командованием капитана В. Стебунова, ставшего впоследствии командиром полка. Отряд стремительно преследовал врага, перерезая ему пути отхода, разгромил восемь арьергардных заслонов.

В ходе операции 13 апреля 1944 года была освобождена Евпатория и во взаимодействии с другими войсками 4-го Украинского фронта и силами Черноморского флота 9 мая освобождён Севастополь.

В мае-июне 2-я гвардейская армия была передислоцирована в район городов Дорогобуж, Ельня. С 20 мая находилась в резерве Ставки ВГК, а 8 июля вошла в состав 1-го Прибалтийского фронта. В июле в ходе Шяуляйской наступательной операции полк отражал контрудары противника юго-западнее Шяуляя.

В октябре полк участвовал в Мемельской наступательной операции. 20 декабря дивизия была переподчинена 3-му Белорусскому фронту. В январе-апреле 1945 года в ходе Восточно-Прусской стратегической операции был совершён прорыв долговременной обороны противника, ликвидация во взаимодействии с другими войсками фронта его окружённой группировки (юго-западнее Кёнигсберга и Земландской группировки). В начале апреля подразделения полка прорывают оборону немецких частей, обходным манёвром овладевают опорным пунктом Гермау и к утру 16 апреля выходят на берег Балтийского моря к косе Фрише-Нерунг.

День Победы полк встречал на берегах Балтики в районе Фишхаузен.

Послевоенное время

По окончании боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны 9 мая 1945 года полк дислоцировался на Вилле Розенталь в провинции Кенигсберга Восточная Пруссия, входя в состав 3-й гвардейской стрелковой Волновахской Краснознамённой Ордена Суворова дивизии. С 4 апреля 1952 года по май 1956 года полк дислоцировался в Литовской ССР в составе 3-й гвардейской стрелковой Волновахской Краснознамённой Ордена Суворова дивизии.

С мая 1956 года по август 1994 года полк дислоцировался в Латвийской ССР в составе 54 Окружного учебного центра (24-я учебная танковая дивизия). Полк стал учебным и готовил младших командиров и специалистов: командиров БМП, наводчиков орудий, механиков-водителей различных военных машин, начальников радиостанций, командиров сапёрных подразделений. Располагался в посёлке Адажи-2 (ныне Кадага) близ города Рига.

В соответствии с Директивой Первого заместителя Главнокомандующего Объединёнными Вооружёнными Силами Содружества Независимых Государств от 11 марта 1992 года № 314/3/0327, Директивой Командующего Северо-Западной группы войск от 29 августа 1992 года № 6/1/0287, 13-й гвардейский учебный мотострелковый Севастопольский Краснознамённый полк имени Латышских Стрелков переформирован в 25 отдельную гвардейскую мотострелковую Севастопольскую Краснознамённую бригаду имени Латышских Стрелков (25-я огмсбр).

В соответствии с Директивой Министра Обороны Российской Федерации от 11 октября 1993 года № 314/1/001200, Директивой Генерального штаба Сухопутных войск от 11 ноября 1993 года № 453/4/01002-25 25-я отдельная гвардейская мотострелковая Севастопольская Краснознамённая бригада имени Латышских Стрелков передислоцирована из Латвийской Республики в Псковскую область Российской Федерации и включена в состав войск Ленинградского военного округа. Условное наименование войсковая часть полевая почта 34469 аннулировано.

Основное вооружение полка

По состоянию на 1991 год:

	Наименование	Количество
1	Т-72	21
2	БМП-1	41
3	БМП-2	39
4	БТР-60	15
5	БТР-70	5
6	Р-145БМ	2
7	БРЭМ-2	3
8	МТУ-20	1

Герои полка

Герои Советского Союза

• Валентин Федорович Ежков, гвардии старший лейтенант, командир роты противотанковых ружей — 19 марта 1944 года посмертно (погиб 19 августа 1943 года).
• Пётр Лаврентьевич Черябкин, гвардии младший лейтенант, командир стрелкового взвода — 16 мая 1944 года посмертно (погиб 8 апреля 1944 года). Приказом Министра Обороны СССР 14 марта 1975 года Герой Советского Союза Пётр Лаврентьевич Черябкин навечно зачислен в списки 1-й учебной мотострелковой роты полка.
• Константин Григорьевич Мохов, гвардии лейтенант, командир батареи — 19 апреля 1945 года посмертно (погиб 5 февраля 1945 года).

Полные кавалеры Ордена Славы

• Яцкий, Михаил Дмитриевич, разведчик полка, гвардии сержант.

Герой Социалистического Труда

• Горлов, Григорий Кириллович, парторг полка, первый председатель Ставропольского краевого Совета ветеранов войны, труда и правоохранительных органов.

Известные командиры полка

• Соколов, Гавриил Дмитриевич (29.06.1941 - 13.09.1941), гвардии полковник.
• Ильин Андриан Максимович (30.10.1941 - 01.08.1942) (впоследствии командир 119 гвардейской Режицкой Краснознаменной Ордена Суворова стрелковой дивизии).
• Кубеко Сергей Федорович (05.07.1942 - 15.07.1942)
• Маргелов, Василий Филиппович (15.07.1942 - 25.01.1943), гвардии подполковник.
• Слободяник Федор Петрович (25.01.1943 - 12.08.1943), ранен 30.07.1943
• Мартынов Михаил Дмитриевич (с 12.08.1943)
• Шепелев Иван Владимирович (22.12.1943 - 17.02.1944)
• Сайфуллин Гарифьян Гарифулович (17.02.1944 - 20.07.1944), погиб 20.07.1944
• Терещенко Трофим Иванович (26.08.1944 - 01.03.1945)
• Нечистик Максим Гргорьевич (01.03.1945 - 17.04.1946)
• Стебунов, Владимир Тихонович (19? ), гвардии полковник, почётный гражданин Евпатории (1985 год)
• Кобзарев Виктор Яковлевич (1973 год - 1975 год), гвардии подполковник.
• Клекта Иван Николаевич (1975 год - 1981 год), гвардии полковник
• Панкратов Николай Федорович (1981 год - 1983 год), гвардии подполковник
• Симонов Валерий Федорович (1983 год - 1985 год), гвардии подполковник (лично ему Пуго Б.К. вручал переходящее Красное Знамя).
• Новиков Александр Васильевич (1985 год - 1988 год), гвардии подполковник (в последующем генерал-лейтенант, заместитель начальника ГОУ ГШ ВС РФ).
• Старченко Александр Иванович (1988 год — 1991 год), гвардии подполковник.
• Алиев Михаил Магомедович (1991 год — 1992 год), гвардии подполковник.

Знаки отличия

• 18 сентября 1941 года приказом Народного Комиссара Обороны № 308 за боевые подвиги, мужество и отвагу, организованность и дисциплину, проявленные в многочисленных боях против немецко-фашистской Германии 666-й стрелковый полк был награждён почётным званием — «Гвардейский» и переименован в 13-й гвардейский стрелковый полк. Этот день считается Днём войсковой части и является её годовым праздником.
• 10 мая 1944 года за освобождение города Севастополя Приказом Верховного Главнокомандующего № 111 13-му гвардейскому стрелковому полку присвоено почётное наименование «Севастопольский».
• 31 октября 1944 года Указом Президиума ВС СССР за отличные боевые действия юго-западнее г. Шяуляй и выход к реке Неман в районе г. Тильзит полк награждён Орденом Красного Знамени.
• 1967 год — за высокие показатели в учёбе, большую плодотворную работу по героико-патриотическому воспитанию молодого поколения полку присвоено именное наименование — «имени Красных Латышских стрелков», прославившихся в боях за Советскую власть на многих фронтах гражданской войны.

Галерея

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Боевой путь части

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  БУБВТ

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  КПП

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Трибуна

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Штаб полка

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Спальное расположение

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Клуб полка

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Командный пункт

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Гауптвахта и караульное помещение

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Винтовочно-артиллерийский полигон

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Спортивный зал

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Медицинский пункт полка

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Парк полка

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Стела у плаца

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  В столовой

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник Черябкину П. Л..

Литература

• Генеральный Штаб. Военно-научное управление. Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Выпуск 32. — М.: Военное издательство Министерства Обороны Союза ССР, 1957.
• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Прохацкий К.П. (автор-составитель). Золотые Звёзды тихоокеанцев. — Сборник. — Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1982. — 384 с.
• Полубояров М. С. Башмаковы // Пензенская энциклопедия / Глав. ред. К. Д. Вишневский. — М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001. — С. 354.

• Станцев В. Т. Диво-дивизия. — Екатеринбург: АРГО, 1995. — 126 с.
• Стаднюк И. Ф. Война: Роман. — «Библиотечная серия». — М.: Воениздат, 1987.
• Ленский А. Г., Цыбин М. М. Советские сухопутные войска в последний год Союза ССР: Справочник. — СПб.: B&K, 2001. — Т. 390 р. ББК Ц51я2. — 293 с. — 500 экз. — ISBN 5-93414-063-9.
• Сталин И.В. Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза: Сборник. — М.: Воениздат, 1975.
• Антипин Г.А. Третья гвардейская. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1969. — 136 с.

См. также

• 20-я армия
• 22-я армия
• 54-я армия
• 2-я гвардейская армия
• 3-я гвардейская стрелковая дивизия
• Хроника Великой Отечественной войны
• Витебское сражение
• Сталинградская битва
• Восточно-Прусская стратегическая наступательная операция

Ссылки

• [www.r-g-d.ru/forum/index.php?showtopic=13887 Генеалогический форум]
• [www.okorneva.ru/index.php?main=data_of_archive_of_defense&id=100006 Оксана Корнева. Историк — генеалог.]
• [www.victory.mil.ru Приложение к сайту министерства обороны России «60 лет ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ»]
• [www.idiot.vitebsk.net/i40/mart41.htm Владимир Мартов. Белорусские хроники, 1941 год]
• [acbest.narod.ru/Sbd2.htm Сборник боевых документов]
• [bergenschild.narod.ru/publicacii/Nevels_defensive_operation.doc О. И. Нуждин. Уральский госуниверситет. НЕВЕЛЬСКАЯ ОБОРОНИТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ 22-Й АРМИИ]
• Военно-патриотический клуб [samsv.narod.ru/Div/Sd/gvsd003/default.html «Память»] при Воронежском государственном университете
• [samsv.narod.ru/Div/Sd/gvsd003/main.html Военно-патриотический клуб "Память"]
• [kz44.narod.ru/SovArmy.pdf] (pdf) Феськов В. И., Калашников К. А., Голиков В. И. Советская Армия в годы «холодной войны» (1945—1991). — Томск: Томский университет, 2004. — 246 с. — ISBN 5-7511-1819-7.

Отрывок, характеризующий 13-й гвардейский стрелковый полк

Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.